Маятник судьбы
Шрифт:
–Я тоже знал об убийствах, – заметил Монах. – И вполне мог, так сказать, воспользоваться ситуацией. Деньги, знаете ли, всем нужны и не пахнут.
Кира рассмеялась, посмотрела ему в глаза, задержала взгляд:
–Вы? Нет!
–Вы хотите сказать, что я внушаю доверие? – Монах явно напрашивался на комплимент.
–Да! Тогда, в парке, я рассматривала вас издали… Вы сидели на скамейке, такой… – Она запнулась. – …Такой надежный, большой, и я подумала, я загадала: если вы сейчас обернетесь, я подойду. Вы меня не видели, то есть я думала, что не видели.
–Я вас прекрасно видел, Кира. Я дал вам десять минут форы, а потом подошел сам. Я боялся, что вы уйдете.
–Я бы не ушла… наверное.
–Представляете, вы бы ушли и события приняли совсем другой оборот.
–Да! И убийцу не
–Ну, так далеко он не зашел бы… меня убить трудно. – Монах окинул себя взглядом.
–Как вы догадались, что это сосед Громова?
–Выбирать было особенно не из кого. Главное – думать, задействовать серые клеточки. – Он постучал себя пальцем по лбу. – Вы же догадались, кто шантажист. А тут – или клиенты, или Кирилл, или вы… извините! Или кто-то незаметный, кто был в тени и в то же время знал о клубе. Как учит наш литературный гуру: убийца – тот, кого меньше всего подозревают. Если бы он убивал просто девушек, а не девушек из клуба, мы бы его еще долго искали. А так круг поисков был достаточно узок, как я уже сказал. Мой друг Леша Добродеев считает, что все решил случай: я случайно наткнулся на сайт Черного Властелина, присмотрелся, заподозрил и так далее. Эрик называл себя Черным Властелином. Между прочим, Кира, я вышел на Властелина с его дневниками, когда искал способы производства черного фарфора. Просмотрел, кое-что показалось мне знакомым, и я написал ему.
–А как вы себя назвали? – спросила Кира.
–Черным Клобуком, в масть. – Монах слегка смутился. – Пацанизм, я понимаю. Но ведь сработало. Между прочим, я не верю в случайности, Кира. Все предусмотрено заранее.
–Кем?
Монах развел руками:
–Даже то, что вы наткнулись на «Бюро случайных находок» и позвонили мне… что это? Случайность? Или неслучайность? В научно-фантастическом романе я как-то встретил термин «поливариантная судьба», то есть автор развивает не новую уже идею о том, что любое событие имеет несколько вариантов развития и часто зависит от малости, вроде опоздания на пять минут, банановой корки на тротуаре и в результате – падения, пищевого отравления, нерешительности… да чего угодно! И реальность тут же катится по другой колее. Беда в том, что мы не знаем, как было бы, не будь этой досадной случайности. Вы опоздали на рейс, а самолет разбился – сюжет знакомый, обыгранный неоднократно в литературе и кино; отравились суши и не явились на собственную свадьбу, а невеста встретила другого прямо у ЗАГСа и так далее. Причем есть случайные случайности, независящие от нас, вроде аварии, падения кирпича на голову, удара молнии, оборванного провода под ногами, а есть те, что программируем мы сами: выковыривали тост из тостера и сломали ноготь, задержались на перерыве, зацепились за гвоздь и порвали платье. Какой в этом смысл? Что мы теряем в итоге и что находим? Мы не знаем, ибо не знаем, как было бы, если бы. То же в глобальных измерениях – история, судьбы человечества… все часто зависит от самых малых малостей.
–Так что же это было? – спросила Кира. – Наша встреча? Запрограммированность или случайная случайность?
–Вы меня спрашиваете как лицо, ответственное за «Бюро случайных находок»? Или как человека, мыслящего логически, с определенным жизненным опытом?
–Разве это не один и тот же человек? – удивилась Кира.
–Один, – согласился Монах. – Просто я тяну время, так как не знаю, что сказать. Ответа нет, его просто не существует. Хочется верить, что когда-нибудь человечество определит, что же такое случайность, но на данном этапе ответа нет. Я бы подходил к решению субъективно – я верю, что была известная запрограммированность, значит, так оно и было. И наоборот.
–Вот теперь понятно, – засмеялась Кира. – Я верю, что это была неслучайность! А вы?
–Тоже, пожалуй. Только не спрашивайте, кто это подстроил. Не знаю. Эй, там, наверху! – Монах задрал голову: – Спасибо!
–Вы сказали, он не убил бы вас… – вспомнила Кира. – Почему? Вы же его разоблачили и поймали?
–Это он меня поймал. Я его испугал, и он запаниковал. Этот парень, Эрик, живет в своем мирке, он из тех недоделанных гениев, которые не знают,
–Но ведь он рассчитывал не космические корабли!
–Да уж. Кроме того, интерес к эзотерике, сверхъестественному, криминальные романы. И Гарри Поттер в придачу.
–Зачем он убивал?
–Тут несколько причин. Насколько я понял, ему было интересно, поймают или не поймают. Подхватил идею великого писателя об идеальном преступлении, решил потягаться с сыскарями. Кроме того, собственная ущербность, я думаю. Он подглядывал за девушками, которые навещали писателя, следил за ними, завидовал, ревновал, а потом додумался до убийства. С собой он приносил какую-нибудь вещь тетки. Матери у него не было, мальчика воспитала тетка. Соседка, которая с ней дружила, рассказывала, что Евгения Станиславовна была женщиной с сильным характером, мальчика держала в строгости, любила до фанатизма и ревновала к друзьям. Друзей не было, не говоря уже о девочках. Он был ей очень предан. Когда с ней случился инсульт, он часами сидел с ней, держал за руку, что-то рассказывал, читал книжки. Криминальные романы в основном.
–Зачем он приносил ее вещи? – Кира поежилась.
–Ну… опять-таки есть несколько версий. Писатель, например, считает, что таким образом Эрик очищал их от греха. Они были девушками по вызову, а значит, греховны. А тетка была эталоном чистоты и безгреховности. С ним сейчас работают психиатры. Кстати, он не только приносил ее вещи, он их носил – свидетельница видела, как в цветочную лавку с заднего хода входила женщина. Предполагается, что это был убийца.
–Бедный парень, – вздохнула Кира. – Бедные девушки…
–Тут странно другое, – заметил Монах. – Он ведь не всегда убивал. Иногда убивал, иногда имитировал. Он убил Ирину и Славу, девушку из цветочного магазина, но в случае с Софьей… Светлана Рогач, кажется?
–Я знаю! – перебила Кира. – Он оставил у нее в квартире резиновую женщину в подвенечном платье. Она вчера звонила мне, узнала, что я уже дома. И рассказала, какой испытала шок, когда вошла и увидела на диване… эту женщину. Соседи, услышав крики, выломали дверь и вызвали полицию. Почему он не убил ее?
–Хороший вопрос. Знаете, у меня подозрение, что он и Лину не собирался убивать. Она в тот вечер была у нашего друга-писателя, и Эрик, который был в курсе его свиданий, не мог не знать об этом. Он помчался на квартиру девушки, прихватив что-нибудь из вещичек тетушки, собирался устроить… перформанс, может, и резиновая кукла была с собой, но Лина вернулась раньше, чем он рассчитывал. По сути, она напала на него первая и до смерти перепугала. Он даже по двору бежал сломя голову – она видела из окна.
–Вы уверены?
–Я предполагаю, Кира. Даже свидетели не всегда уверены в том, что видели. А я… так, размышлизмы в свободном парении.
–А что говорит он сам?
–Он признался, что бывал в квартирах почти всех девушек, которых видел у Громова, ему было интересно, как они живут. Свою причастность к убийствам сначала отрицал, а теперь вообще молчит. Он неадекватен в самом прямом смысле слова.
–Откуда вы знаете?
–У моего друга, известного вам Леши Добродеева там… э-э-э… крот, скажем так. Только это между нами, лады? Так что мы в курсе. Паренек попал в наше поле зрения случайно… опять случайность! Но слишком много было случайностей, и я решил познакомиться с ним поближе. Мы выманили его из дома, Леша шел следом, чтобы убедиться, что он не повернет оглобли, а я проник в квартиру. Знаете, Кира, жилье может многое сказать о человеке, извините за банальность. Большая квартира, из старых. Гостиная превратилась в кладовку, там свалена старая мебель из кабинета, кроме того, допотопные серванты с тусклым хрусталем, тяжелые ковры, массивная старомодная мебель. А кабинет почти пустой – стеклянный письменный стол, дорогой компьютер, полки с книгами и тахта, где он спит. Никаких тряпок, даже гардин нет – замечательный вид на парк. А теткина спальня закрыта, он туда и вовсе не заглядывает. Там все осталось, как было при ее жизни, даже постель не прибрана и упавшая подушка все еще на полу, лекарства на тумбочке; вещи ее не тронуты, десятки туфель в ящике, тапочки у кровати, а за пологом… – Монах запнулся.