Мажор

Трифоев Александр Владимирович

– Можа? – раздался вкрадчивый голос из коридора.

– Нельзя, - твердо ответили с кушетки. – Готовлю лекарства.

– А мне? – раздался другой голос.

– И тебе нельзя.

– Господин лекарь, может, мне или Ваське Кобелеву?

– Никому нельзя. Приходите позже.

– Позже, энто когда? А то терпеть моченьки нет.

– Позже – это, позже...

…..

– Вы, лекарь бригады? – князь Ланин зашёл внутрь небольшой комнаты.

– Так точно, ваше высокоблагородие. Лекарь второго класса

Антон Евграфович Курелин. Выпускник Медико-Хирургической Академии.

– Где больные?

– Слава богу, больных в бригаде, нет. Все здоровы. Я, - указали на книгу. – Обновляю знания латинского языка.

– Отлично, - князь провел пальцем по шкафу проверяя наличие на пыль.
– Латинский подождёт. Давай, уважаемый Антон Евграфович, поработаем с картотекой военнообязанных.

– С картотекой?
– не понял лекарь.

– Именно.
– Ланин продолжал сыпать незнакомыми терминами.
– Покажите мне, карточку рядового Иванова. Меня интересует его первичный осмотр. Как у него со зрением, слухом? Здоров ли? В каком состоянии сердце, лёгкие, зубы, пульс, моча, давление и прочее, чего у него там есть?

Курелин не понял половины из сказанного.
– Ваше сиятельство, извините.
– Он низко склонил голову. –Я не разумею о чём речь.

– Бери листок, перо, записывай, – князь достал платок, задумчиво поперебирал пальцами. Начал водить одним из них по ткани. – С сегодняшнего дня на каждого бойца бригады начинаешь заводить карту медицинского осмотра. Куда вносишь основные данные: Измерение роста, веса, окружности груди, талии, цвет волос….

– Ваше сиятельство, простите, - лекарь перебил на половине списка. – Это много работы и не на одну неделю.

– Верно, - подполковник задумчиво помахал указательным пальцем. – Посчитаешь, сколько надо помощников. Подойдёшь к Игнатову. Он выделит. Я буду заходить раз в неделю и лично контролировать как идут дела. Вопросы, есть.
– Строго свели брови.

– Э… - несчастный бросил взгляд на чернильницу, где утонула муха.

– Вопросов, нет. Приступай.
– Князь повернулся в сторону двери, двинулся на выход. Внезапно остановился. Оглянулся. – А покажи мне, Эскулап, свой стетоскоп. (Очень интересно посмотреть какой он в этом времени?).

– Что показать? – переспросил Курелин.

– Стетоскоп? – вселенец повторил вопрос. – Прибор, которым слушаешь больных? Внутренние органы, сердце, лёгкие, живот?

– Ваше сиятельство, - виновато улыбнулись, зачем-то спрятали руки за спину. – Я слушаю их без всякого прибора. Просто, прикладываю ухо и слушаю.

– Какая дикость!
– подполковник нахмурился. – Ты хотя бы про него слышал?

– Про кого?
– Курелин никак не мог понять про, что спрашивает начальство.

– Про стетоскоп, олух!
– рявкнул князь.

– Никак нет, ваше высокоблагородие, - врачеватель рассеяно мотал головой.

–

Значит, так! Зайдёшь послезавтра к столяру. – Я нарисую ему самый простой аппарат из дерева, он изготовит. Заберешь и будешь пользоваться. Ясно?

– Так точно.

…..

Дежурный постучал в дверь кабинета командира бригады. Зашёл внутрь. Чётко доложил…

– Ваше высокоблагородие, прапорщик Голубев, привёз крепостных крестьян. Построил у мерного столба. Просит провести приёмку.

– Просит, примем. Спущусь через пять минут.

....

– Ваше сиятельство, - закупщик живого товара вытянулся в струну. Прапорщиков Голубев. Готов отчитаться о покупке рекрутов. Семнадцать человек из Москвы, трое из Бронниц, двое из Богородска. Один из Подольска. Итого доставил двадцать три человека.

– Молодец!
– похвалили подчинённого.
– Управился быстрее всех. Правила приема и награждения за будущих солдат, помнишь?

– Так точно.

– Тем не менее напомню: Подводишь рекрута к линейке на столбе. Если он выше 190 сантиметров - сразу премия - двести рублей. Если выше двух метров (А вдруг!) - триста рублей.

– Если выше 185 - сто рублей.

– Если ниже или равен 185 сантиметров. Покупку признаю браком и взыскиваю с тебя пятьсот рублей.

– Три брака и в дальнейшем лишаешься права покупать крестьян. А следовательно, и вознаграждения.

– У меня, ваше сиятельство, - Голубев от души постучал себя в грудь кулаком. – Не забалуешь. Глаз как у орла. Я! Этих лысых чертей, по пять раз на день перемеряю!

– Начнём? – комбриг достал из кармана толстую пачку ассигнаций. Помахал ей словно веером.

– Давайте, - закупщик жадно сглотнул слюну, увидел деньги.

Солдаты вытолкнули из группы первого новобранца.

– Зовут, Филька, - начал вещать прапорщик. Фамилия Сидоркин. – Он с силой придавил парня к столбу. Сделал замер.
– Сто девяносто пять!

– Молодец, Голубев!
– князь значимо покачал головой и отчитал двести рублей.

– Следующий, Антошка Копытин. Голубев протянул здоровенную лапищу, жесткую и неподатливую, как стальной трос. Сверху головы отчеркнул отметку.
– Сто девяноста два!

– Прапорщик, и снова молодец!
– к двумстам рублям доложили ещё столько же.

– Третий, Ванька Мычкин. Я заплатил за него больше всего. Эй, ты, громила? Быстро встал к столбу! Сейчас я тебя замерять буду! Цельных сто восемьдесят три сантиметра!, ваше сиятельство. Что? – Не поверили своим глазам. Перевели взгляд на согнувшегося парня. – Это же мало! А ну быстро выпрямился, скотина ушастая! Вот! Другое дело! Сто девяносто шесть!

– Ох, и хитрец ты Голубев! – князь улыбался.
– Решил разорить меня? Ладно, для доброго дела не жалко - бери ещё двести рублей.