Мазохистка

Mrs Superbia

– Иди на х*й! – он метнул в меня третий стакан и на этот раз почти попал.

– Уже лучше. Того и гляди – протрезвеешь. Так что там? – я кивнул на бумажный шарик, валяющийся на полу.

– Приглашение.

– Это я и без тебя понял.

– Завали, мусор, не перебивай меня! – Я закатил глаза. – Антонио Бертолуччи. Знаешь такого?

– Кажется… стоп, Бертолуччи же гребанные идиоты, которые вечно пытались толкать наркоту на нашей территории, а потом…

– Открыто объявили нам войну. Вспомнил. Ненавижу наркоту, – Занзас устало закрыл глаза, – из-за этих *баных диллеров качество бухла падает в разы. – «Что, однако, не мешает тебе надираться». – Короче, они поняли, что переть против нас

бесполезно. Хотят под нас лечь, как последние шалавы.

– Разве ты не этого хотел?

– Нет. Я хочу, чтобы этой семейки и след простыл. Они же и из-под нас попытаются втихаря толкать дурь, – босс поводил пальцем по столу, очерчивая круги, а потом ни с того, ни с сего треснул по нему, высвободив пламя Ярости, так что на гладкой поверхности остался расплавленный след.

– Да все будет в порядке с твоим вискарем, уймись.

– Я убью этого старого дурня.

– Разве ему не сорок лет?

– Мне пох*й, сколько ему!

– То есть, когда тебе стукнет сорокет, я могу называть тебя старым дурнем?

– Ты не доживешь! – пообещал Занзас, взяв в руки пустую бутыль и подкинув ее на ладони, будто пытаясь определить вес.

– Так что там с этим Бертолуччи? – попытался я перевести тему.

– С каким еще на… а, Бертолуччи. В общем, он пообещал несколько буйных голов взамен на мир, – бутылка с тихим стуком заняла прежнее место на столе.

– Альянс? – Занзас кивнул. – Так соглашайся, в чем вопрос! – У меня глаза загорелись от одной лишь мысли о предстоящей мести.

– Я и согласился, – буркнул босс, и я вдруг понял, почему он поставил данную сделку выше выпивки. Скрипнув зубами, я отвернулся, собираясь выйти. – Завтра вечером мы выезжаем. Придется принять участие в этих идиотских песноплясках, – он так тяжело вздохнул, будто только что узнал, что болен раком. «Занзас… собирается танцевать? Че?!» Не выдержав, я обернулся, изумленно уставившись на него. – Я не собираюсь участвовать в этой афере, нехрен так на меня пялиться! Зато ты наверняка своей бабе отказать не сможешь, так что тебе – сочувствую.

Я фыркнул, тряхнув волосами, и продолжил свой путь из кабинета.

– Надеюсь, ты еще не разучился людей убивать, – глухо произнес босс, и я застыл на пороге.

– Да я уж побольше твоего убил, пока ты тут остатки мозгов пропиваешь.

– Че сказал, мусор?

– Че слышал!

С утра меня ждал новый сюрприз – пытаясь откопать рубашку в шкафу среди тонны женского тряпья, я неожиданно нащупал нечто холодное, напоминающее пистолет. Весьма удивленный подобным поворотом, я перебрал несколько платьев и в кармане толстовки, в самом деле, нашел какой-то старинный револьвер. В оружии я разбираюсь неплохо, и возраст этой вещи заставил мои брови в удивлении подняться. На корпусе была выгравирована надпись на латыни: «Избранный придет, чтобы вершить судьбы», а на рукояти инициалы «Л.Р.», что окончательно сбило меня с толку. «Если подумать логически, Р – сто пудово означает Ринальди, но вот исходя из возраста этой штуковины, Л – ни фига не Леонардо. К тому же это шизофреническое пророчество, непонятно зачем здесь выгравированное», – я перевел взгляд на свою спящую женщину, и нехорошее чувство, именуемое недоверием, которое я, казалось бы, успешно в себе задушил не так давно, снова всколыхнулось в душе. «И как давно это у нее?.. И ведь молчит, сучка! Вдруг, все же, все это было задумано как… А что, если она вообще заодно с альянсом… Ага, подставила родителей и брата, нет, нереально… И что, все это время она так хорошо притворялась?» – я перебирал в голове различные картины, пытаясь вспомнить, замечал ли за Реной двуличие или наигранность. Я уже начал накручивать себя, как вспомнил наш секс, и в голове моментально прояснилось. «Не, такое изобразить точно

нельзя». Немного успокоившись, я задался новым вопросом: «Как теперь себя вести?» Можно было сделать вид, что ничего не произошло, но мне он не подходил в виду особенностей моего характера. Можно было положить револьвер на видное место, чтобы она сама все объяснила, как проснется. Если бы объяснила. «Да, к черту».

– ВРОООООЙ, ЖЕНЩИНА, ЧТО ЭТО?!

Едва женщина, поморщившись, разлепила веки, я начал усиленно трясти перед ее глазами своей находкой.

– Скуало, милый, чего ты кричишь? Да еще в такую рань? – хрипло произнесла она и снова закрыла глаза. – На улице еще темно.

«Милый? МИЛЫЙ???»

– Я НЕ МИЛЫЙ, ЖЕНЩИНА! КАКОГО ЧЕРТА В ТВОЕЙ КУРТКЕ РЕВОЛЬВЕР?

– А какого черта ты шаришь по моим карманам? – ни разу не растерялась она, потянувшись рукой к оружию, которое я ей, естественно, не позволил забрать.

– Я первый спросил. И ничего я не шарил, он выпал, когда я пытался достать рубашку из заваленного твоими шмотками гардероба! – «И почему я вообще должен оправдываться?!»

– Ну, извините! Мне же нужно в чем-то ходить!

– Отвечай на вопрос, – резко напомнил я ей, пока мы не ушли не в ту степь. – Откуда у тебя эта вещь?

– Из тайника моего брата. Видимо, это его. Обычный старинный револьвер, что тут такого? – как ни в чем ни бывало спросила женщина, снова безуспешно попытавшись его себе вернуть.

– Смотри внимательнее, – я приблизил к ней дуло, ожидая, когда она заметит то, что я сам обнаружил чуть ранее.

– За тем, как ты пустишь мне пулю в лоб? – спокойно спросила Рена. – Можно я займусь чем-нибудь поинтереснее в воскресное предновогоднее утро?

Она уже хотела отвернуться, но я, не выдержав, схватил ее сзади за шею.

– Я сказал – смотри внимательнее! О какой пуле может идти речь? Посмотри на дуло!

Женщина поморщилась и, казалось, собиралась уже захныкать, но вдруг действительно сосредоточила внимание на револьвере. Подумав с минуту, она выдала верное замечание:

– Странно, какие же огромные пули должны быть… – «Бинго!»

– В том-то и дело! – я отпустил ее шею. – Нет никаких пуль. Этот револьвер аналогичен пистолетам Занзаса и стреляет пламенем посмертной воли.

Я решил еще раз рассмотреть оружие во всех подробностях, дабы отследить, не упустил ли чего, краем глаза отметив, что у женщины мало что рот от удивления не открылся. «Не знала. Значит, все нормально».

– Выходит, это и есть то оружие, за которым охотятся семьи альянса? – предположила она, окончательно развеяв мои подозрения по отношению к ней.

– Не думаю.

– Почему?

– Потому что – зачем этим идиотам оружие, которое они не смогли бы использовать? Оно явно предназначалось для какого-то определенного человека из твоей семьи.

– Для Лео…

– Нет. – «Нет, она точно ничего не знает обо всем этом».

– Но инициалы…

– Выплавлены при изготовлении. Это около двухсот лет назад, – я оторвался от оружия и взглянул на нее. – К тому же, ты когда-нибудь видела, чтобы твой брат держал это в руках?

– Ты забыл, что мой брат всячески оберегал меня от любой информации, связанной с мафией, – напомнила женщина. «Ну да, точно. Девочка, живущая в розовых очках».

– Никто и никогда не видел этого револьвера. Он не использовал его. Иначе мог бы запросто захватить пару десятков семей под свое командование.

– Мой брат не такой человек! – выкрикнула неожиданно Рена.

Меня несколько удивила такая ее реакция – как-то же мирилась она с тем, кем являлся я. А вот брата своего в таком качестве принимать отказывалась.

– Женщина…

– Можешь называть меня как угодно – дурой, идиоткой, но не смей говорить гадости о моем брате! Он был хорошим человеком… он…