Мазохистка
Шрифт:
Итак, мой приват-танец близился к концу. Я прогнулась в пояснице, мои волосы описали в воздухе круг и тяжелой волной улеглись мне обратно на спину. Я бросила мимолетный взгляд на часы, висевшие на стене. «Шоу-тайм, ребята», – засапожный кинжал полетел прямо в горло парню, с которым Моретти весь вечер что-то обсуждал, и тот, сдавленно булькая, сполз по спинке дивана, орошая его своей кровью. Джузеппе, надо отдать ему должное, хоть и не ожидал такого поворота событий, явно не растерялся – выхватил пистолет и выпустил в меня всю обойму, а затем попытался поспешно скрыться. Только уже давно тоже не лыком шита – благо, уклоняться от летящих в меня пуль еще Скуало научил, тут еще и тот самый шпагат пригодился – а посему далеко ему уйти не удалось. Моретти был схвачен, обезврежен, усажен
– Итак, – я покрутила в руке перепачканный кровью кинжал, извлеченный из его недавнего собеседника, – мне от тебя нужен ответ всего на один вопрос.
Джузеппе сначала нервно посмотрел на меня, а потом снова покосился на дверь. Я принялась вытирать кровь о полу его бежевого пиджака, чем, кажется, окончательно выбила мужчину из колеи.
– Да с чего ты взяла, что я стану отвечать на вопросы какой-то потаскухи?
Я тяжело вздохнула, рассматривая очищенное лезвие, неярко сверкнувшее в приглушенном свете комнаты. «Всегда одно и то же». Без предупреждения я всадила кинжал Моретти в ногу чуть выше колена, и в кабинке раздался отчаянный вопль, больше напоминающий вой дикого зверя.
– Ты не подумай, я прекрасно знаю, что этот клуб принадлежит тебе, – шепнула я мужчине на ухо. – Ты, наверное, ждешь, когда сюда примчится охрана, чтобы тебя спасти. Что ж, кричи громче – не заставляй меня скучать. В этом заведении нет ни одного человека, так или иначе, не связанного с Мельфиоре, я ведь права? Поверь, мне доставит истинное удовольствие… нет, не так – настоящее наслаждение перерезать вас всех, – я одарила Моретти кокетливой улыбкой, а его глаза все сильнее расширялись от неподдельного ужаса.
– Да ты просто психопатка…
– Ну-ну, – я сжала его щеки в своих пальцах, – негоже так обращаться с девушкой. Тем более, что в моем, как ты выразился, «психопатстве» виноваты исключительно вы.
– Ч-что?..
– Просто не надо было… НЕ НАДО БЫЛО УБИВАТЬ МОЕГО МУЖА! – заорала я на побледневшего мельфиоровца, прокручивая кинжал в его ноге.
– Перестань! Я ни в чем не виноват! Я никого…
– Не убивал, да? Правильно. Ты просто договариваешься с нужными людьми. Впрочем, меня это мало волнует – я скажу снова, что меня заботит только один-единственный вопрос. – Я выждала драматическую паузу. – Где. Бьякуран. Джессо?
– Если… если я отвечу, ты отпустишь меня? – задыхаясь от боли, спросил Моретти.
«Всегда один и тот же вопрос».
– Конечно, – я снова лучезарно улыбнулась и вытащила кинжал из его ноги.
– Венеция, – скривившись, выдохнул Джузеппе, схватившись за залитую алым ногу. – Точнее никто не знает.
«Недоношенный бесполезный кусок мусора».
– Отлично. Хороший мальчик. Посиди пока здесь.
Я прекрасно знала, стоит мне отвернуться – он попытается сбежать, а посему сюрприза не получилось. Только вот он не понимал одного – судьба его давно решена, и никто не собирался его выпускать отсюда живым. Пусть. «Пусть бежит, как крыса, загнанная в угол. Пожалуй, так даже интереснее…» Я просунула руку в перевязь, закинув катану за спину, заткнула за пояс беретту и свой фамильный револьвер и отправилась по кровавому следу на поиски беглеца.
{MNDR – Feed Me Diamonds}
Вы не представляете, как легко убивать людей на танцполе. Достаточно в танце продвигаться сквозь толпу, прореживая ее в полной темноте, время от времени озаряемой вспышками неоновых лучей. Никто никогда не станет проверять, упал ли человек от того, что его застрелили или от того, что выпил лишнего, сломан ли у него нос или кровь идет от передоза кокаином. Каждый на своей волне, создающей в общей целостности это колышущееся море людей – никто никого не знает, однако находится непозволительно близко.
Мельфиоре стали слишком беспечными, раз думают, что им совсем ничего не угрожает. И ладно бы, если то, чем я занималась сейчас, происходило бы впервые. Этому не было объяснения – либо им настолько было наплевать друг на друга, либо они не выносили из происходящего урока.
Паника
Мне хочется найти Моретти, однако я неожиданно замираю. Я вижу серебристую вспышку, метнувшуюся в сторону мужского туалета, и еще раньше, чем умом понимаю, чем вызвана подобная реакция с моей стороны, хватаю человека за жилетку и тяну назад, попутно разворачивая лицом к себе. Неоновая полоска падает на довольно симпатичное лицо с правильными чертами, бликами играет на белых волосах, собранных в хвост, скатывается по не до конца расстегнутой рубашке на обнаженную грудь. Опьяненная кровавым ароматом и перемазанная этой самой кровью мало что не с ног до головы, я притягиваю ошарашенного и напуганного парня к себе. «Потанцуй со мной», – говорю я ему на ухо, и тот напряженно кивает. Я хватаю его за шею, а он аккуратно обнимает меня за талию. Я чувствую, как от страха дрожат его руки. Я веду его на танцпол, перешагивая через распластанные в нелепых позах тела, а он послушно следует, вероятно, думая, что таким образом сможет спасти собственную шкуру.
Голос девушки, звучащий из динамиков кажется мне странно-знакомым, и вся ситуация в целом будто являет собой карикатуру. Я поворачиваюсь к своему партнеру спиной и начинаю скользить вниз, тут же понимая, на что же именно рисую карикатуру окровавленными пальцами, заставляющими его пальцы скользить по телу, – на свое прошлое. «Кого ты пытаешься обмануть?» Внезапно все рассыпается миллионом осколков, мираж расплывается перед моими глазами, когда этот парень целует меня в шею. Мягко. Нежно. Совсем не так, как поцеловал бы меня он. От злости мне застилает взор багровой пеленой, и кинжал незамедлительно описывает дугу по направлению к его горлу. Я оборачиваюсь назад, наблюдая застывший в голубых глазах вопрос. Тело медленно оседает на пол, а я хватаюсь за голову, размазывая кровь по волосам и лицу.
В этот момент на сцене появляется успешно забытый прихрамывающий на одну ногу Джузеппе Моретти в сопровождении бравой гвардии телохранителей. «Только тебя мне сейчас и не хватало!» – я исподлобья смотрю на то, как дула их пистолетов глядят аккурат на меня, на то, как он по-дурацки лыбится. И заливаюсь смехом. Мне смешно. Я вижу, как вытягивается его лицо, и не могу перестать смеяться. «Дьявол, и эта шайка вскоре будет править миром? Видел бы ты это…»
Со стороны, наверное, кажется, что я в одно мгновение исчезла и материлизовалась прямо у Моретти перед носом. Что поделать – я люблю пользоваться пламенем Тумана. «Чертовы туманники», как их называл Скуало – никогда нельзя было понять, что у них на уме, и ничего прочесть за их безъэмоциональностью. И теперь я знала, почему. Просто так легче жить. Можно вечно скрываться за своей броней, подавив все чувства, без шанса вернуться обратно и начать однажды жить самостоятельно – если ты «откроешь» эмоции после столь долгого их отсутствия, то вряд ли сможешь выдержать столь непосильный груз. Поэтому я больше не пользовалась такими уловками. Однако всего остального никто не отменял…