Мазохистка

Mrs Superbia

Хмыкнув, я встал с кровати, прошел к шкафу и начал раздеваться, оставив ее вопрос без ответа. Оставшись в джинсах, я вернулся к постели и лег на своей половине поверх одеяла. Девушка продолжала смотреть на меня выжидающим взглядом, и я повернул к ней свое лицо.

– Ты не ответишь?

– Зачем тебе это знать? Что, если она тебе разонравится, если я тебе скажу? – я ухмыльнулся, продолжая разглядывать ее лицо. Кажется, девушка догадалась, кто автор, и глаза ее округлились от удивления.

– Так это… ты написал? – девица уставилась на страницы книги, потом перевела взгляд на меня и снова вернулась к «Заметкам», словно пытаясь одним

ведомым ей способом провести между нами аналогию. Наконец, она воскликнула: – Не может быть!

– Что, уже разонравилась? – не смог сдержать я усмешки.

– Вовсе нет, просто… не верится…

– Ах, да, ты же думаешь, что я безмозглый идиот. Считала, что я и писать-то не умею, наверное?

– Нет. Я… – у нее сделалась такое лицо, будто она узнала обо мне нечто сокровенное, и теперь ей стыдно, что она думала обо мне плохо. Почувствовав, что раскрылся больше дозволенного, я попытался восстановить свою репутацию, выхватив из ее рук злосчастную рукопись.

– Теперь-то ты не будешь больше ее читать!

– Это еще почему?! – Девица не захотела так просто ее отдать, потянув в свою сторону.

– Потому что… – Я сильно дернул книжку, чуть не разорвав, однако женщина ее тоже не отпускала. Никто из нас не хотел уступать, и в какой-то момент, потеряв равновесие, девушка упала на кровать, а я оказался сверху. – Ты же… ненавидишь меня.

Ее глаза широко распахнулись. По этому ее взгляду стало ясно, что она поняла, как это тогда меня задело. «Черт бы ее побрал! – я отпустил книгу и слез с девицы, отвернувшись. – Думает, что меня это волнует – хрен ей. Пусть ненавидит, сколько вздумается…» И вдруг:

– Я не… ненавижу тебя, – тихо произнесла женщина. Хорошо, что она не видела при этом моего лица, ведь бесстрастным я остаться не смог – мне показалось, что я физически ощутил, как у меня расширились зрачки. Я поспешил охладить свой пыл: «Небось, сказала, потому что подумала, будто мне неприятно. Все женщины – лживые сплетницы. И даже ее честные глаза этого не изменят…»

– Ненавидь! – резко сказал я, скорее даже для себя, нежели для нее. – Так будет лучше.

Я прямо в джинсах забрался под одеяло, повернувшись к девушке спиной. В голове моей крутилась тысяча и одна мысль, не давая заснуть: «Допустим, она врет. А соврала она, чтобы мне не было неприятно. Тогда получается, что… Глупости! И вовсе не хотела же она меня успокоить… С другой стороны, стала бы она врать мне во благо, если бы действительно ненавидела… Хотя, это же женщины, у них мозги набекрень, и пытаться понять, что творится у нее в голове – себе дороже… Но этот взгляд, мне кажется, что…» Прошло уже довольно много времени, и я весьма удивился, когда услышал тихий шепот:

– Почему?..

Я подумал бы, что мне показалось, если бы не обладал абсолютным слухом.

– Что «почему»? – спросил я, не поворачиваясь. Ответа не последовало, и я раздраженно повторил свой вопрос: – Что – «почему»? – Снова тишина. Приподнявшись на локте, я обернулся назад. Женщина все так и сидела на кровати, уставившись мне в спину, а по щекам у нее текли слезы. Совершенно растерянный, не понимая, что могло вызвать у нее такую реакцию – ах, да, женщинам же не нужен повод для слез, как я мог забыть?! – я не нашел ничего лучше, чем спросить это напрямую: – Врооой, женщина, ты чего разревелась?

Черт меня за язык потянул – баба от этого только еще сильнее разрыдалась. Она так жалостливо на меня смотрела, что даже мое холодное сердце екнуло в груди. Нахмурившись,

я сел рядом с ней, будто это могло помочь, однако к этому меня подталкивало что-то изнутри, что-то, что я не смог бы объяснить, похожее на древний инстинкт. Девица подалась вперед, уткнулась лицом мне в грудь и заплакала в голос. Лицо мое выражало полнейший ужас – я не знал, что делать, и как это остановить. Я хотел лишь одного – чтобы она перестала реветь, или чтобы я этого не видел и не слышал, но что-то мешало мне отстраниться и уйти. Я сидел и ждал, когда она успокоится, и вдруг понял, что эти слезы «совершенно другие», если можно так выразиться. Умом даже мне самому было трудно уловить суть, но я знал, что это было сродни доверию, она раскрылась, показав себя более слабой, чем, возможно, она есть на самом деле. Так что – теперь мы квиты. Я было даже уже почувствовал удовольствие от этой мысли, как она отстранилась.

– Почему ты не хочешь меня научить драться? – нахмурив брови, спросила она. Я в удивлении смотрел на ее заплаканное лицо. «Это ее обижает больше всего?» «Ох уж, эти бабы», – кажется, я заметил это вслух.

– Тебе это ни к чему. Тебя здесь никто не тронет. Думаешь, я не смогу тебя защитить, в случае чего? – «Похоже, что пить при ней мне больше не следует…»

– Мой брат говорил практически то же самое. А теперь… его нет, – она посмотрела на фамильное кольцо.

– Я сражался с твоим братом когда-то, – признался я, наконец. Она посмотрела на меня с неподдельным изумлением. – Он хорошо фехтует, но я его победил. Так что – меня им не победить. – Я отвернулся, снова накрываясь одеялом. «Сейчас начнется…»

– Ты… знал Лео? – «Ну, что я говорил!»

– Видел всего раз. Когда услышал, что новый босс Ринальди не знает равных в своем стиле – решил лично убедиться.

– А если… если тебя не будет рядом? – То, как она это произнесла, заставило все внутри меня всколыхнуться. Будто бы она не доверяла никому, кроме меня. «Значит, «принцу» мы не так доверяем свою жизнь, а?» – я улыбнулся. – Я хочу уметь себя защитить!

– Не будет меня – будет кто-то еще. Может, ты уже будешь спать, женщина?

– Скуало, пожалуйста, – я почувствовал ее тонкие пальцы на своем плече. – Прошу тебя! Что тебе стоит? – Она наклонилась к самому моему лицу. – Я буду очень стараться, серьезно! – Так что я мог бы легко сорвать поцелуй с этих манящих губ, горячо шептавших свои просьбы. – Я уже многое знаю в теории, я же столько прочитала! – Усилием воли я смотрел в одну точку на стене, зная, что, стоит мне лишь скосить взгляд или, упаси Боже, повернуться… – Ну, Скуало, я очень тебя… – она продолжала меня уговаривать, несмотря на то, что я ее даже не слушал и не отвечал. Знала бы она, что ей угрожает, наверное, не стала бы находиться в такой опасной близости от меня. Скорее для того, чтобы прекратить, наконец, эту пытку для моего самообладания, чем для чего-либо еще, я согласился:

– Ладно, а то ведь ты не отстанешь, – я закатил глаза, а девица чуть в ладоши не захлопала от радости. – Но учти, – предупредил я ее, – никаких поблажек. Будешь тренироваться так, как если бы была парнем.

– Хорошо-хорошо!

– Теперь – спи. Еще слово, и…

– Поняла я, поняла. Уже сплю.

«И ведь заснула, курва! Чертовы женщины, все им сходит с рук!» – я повернулся на спину, раздраженно наблюдая, как одеяло натянулось, вздыбившись, ниже уровня моего живота. «Ну, ничего, стерва, завтра я тебе устрою. Наконец-то, смогу за все отыграться…»