Меч Аркаима
Шрифт:
– Что ж тут за места такие интересные, лешачьи?
– Лешак по-вашему - «снежный человек», ети.
– Йети.
– поправил Афоня.
– Как-то так,- согласился Григорий Тарасович.- Только он здесь не выдумка, а вполне живой представитель природы. Не дай Бог с ним встретится! Недаром его ещё пужанкой зовут! Правда есть и другое название, но оно не понятное.
– Что ж в нём такого страшного?
– Если увидишь — узнаешь, а так лучше и не знать.
– А вы его видели?
– Было дело. Издалека, мельком. У нас говорят, что кто ему в глаза посмотрит,
– Мы, дядя, с Мурадом историки, и авторитетно можем заявить, что единственные сибирские князья или царевичи были кучумовичи, сыновья хана сибирского Кучума. Но они получили от русских царей поместья под Ярославлем, в Мещере да под Рузой. Зачем им здесь золото прятать? Оно им в России бы пригодилось. Кроме того, они были мусульманами, правда, потом приняли православие. Причём здесь местные духи? Где Акташ и где Ярославль?
– Не знаю, так говорят. Вы люди учёные – спорить не буду! А так говорят! Да и действительно, тут разное случалось: люди пропадали, и много разной чертовщины было. Я бы вам не советовал туда ходить. Нечего там смотреть на этом Акташе. К тому же это заповедник. У вас разрешение есть?
– Конечно – сказал Афоня, - нет.
– Вот в этом всё и дело!- сказал Григорий Тарасович.
– Да и не знали мы, что это заповедник.
– И те не менее, это филиал Печоро - Илычского заповедника.
– Ну, чего не знали, того не знали. И давно он тут.
– Да не то что очень.
– Я думаю,- сказал Пётр и вопросительно посмотрел на Афанасия и Мурада,- что надо сказать Григорию Тарасовичу, зачем мы туда идём.
Афоня посмотрел на своих товарищей, вздохнул и начал рассказ, Мурад с Петром его дополняли. После окончания повествования Григорий Тарасович был несказанно озадачен и удивлён:
– Вон оно как!- покачал он головой.- Ну что ж, дело святое, надо помочь. Если быть кристально честным, то это не заповедник, а, пока, что заказник. Туризм, рыбалка и охота здесь возможна, хотя и ограниченно. Ну да разберёмся.
– А духи?
– А что духи? С молитвой не какие духи не страшны, если верить в молитву, что она поможет против нечисти. Мы же туда ходим. Страшно, а что делать?
– А Мурад?
– А что, Мурад? У него свои молитвы должны быть, к тому же он с нами. А, кстати, ради интереса, вы хоть одну молитву знаете?
– Нет!
– замотали головой приятели.
– Ну вот, - усмехнулся Григорий Тарасович, - будете бояться.
– А серьёзно.
– А серьёзно, то от лешака молитвой то, конечно, отделаешься. Да вот, мы его встретим или нет? Это вопрос! А вот от зверя вряд ли. Звери тут уж больно чудные бродят. А встретить вы его, скорее всего, встретите.
– Что зайцы задом наперёд прыгают?
– спросил Петька.
– Какие зайцы?
– Ну, вы говорите — звери.
– Зверь - это зверь, а зайцы — это зайцы.
– Что же за зверь такой — зверь?
– удивился Пётр.
–
– Тихо!
– оборвал его Григорий Тарасович.
– Не надо его звать! Догадался и догадался! Пётр потом поймёт.
– Это получается зверь пострашнее вашего лешака будет?
– Нет! Пужанка то пострашнее будет, хотя и безобиднее. Да и не зверь он.
– А кто?
– Вы люди учёные — вам виднее - уклонился от ответа Григорий Тарасович.
– Загадками вы говорите, Григорий Тарасыч. Так что вы нам посоветуете, что делать будем?
– Сейчас, я думаю, спать надо ложиться. А завтра… Вам по рекам до Чорола ещё километров тридцать грести. За день не пройдёте, да вам и не надо. Как в Вылсу войдёте, за болотом, чуть подальше на той стороне хорошая поляна будет. Там и остановитесь. А уж послезавтра до Чорола дойдёте, он за мостом слева будет, там я вас и встречу. Утром мы с Белкой рано уйдём, вы ещё спать будете, так что до послезавтра, ребятки. Спокойной ночи.
Собака, услышав своё имя, помахала хвостом. Её хозяин вытащил из рюкзака плащ-палатку, расстелил её, достал спальный мешок, положил его на плащ-палатку, снял сапоги, влез в мешок. Сапоги положил себе под ноги, рюкзак под голову, карабин рядом с собой, завернулся в палатку и уснул. Собака устроилась рядом с ним.
Ребята тоже пошли спать.
ГЛАВА 9
Утром Григорий Тарасович, как и обещал, ушёл рано. Моросил мелкий дождь, поэтому завтракали в палатке.
– Слушай!- сказал Мурад, обращаясь к Афанасию.
– Не сибирские князья, а савирские. Савиры! От них и название «Сибирь» произошло. Они- то точно были язычниками.
– Точно! Как же я сразу-то не понял? Они довольно долго сопротивлялись как принятию ислама, так и христианства. От них точно чуваши произошли! И, возможно, севрюки на Украине.
– И сибирские татары!- дополнил Мурад.
– Они дали кровь многим народам! В том числе и кавказским, в частности, балкарам! И сюда савиры вполне могли забрести.
– Могли. Сразу как-то не дошло! Названия то здешние: Акташ, Чорол, Кутим, река Акчим недалеко отсюда. Очень похоже на тюркские! Даже на древнетюркские! А чувашский язык самый архаичный из тюркских языков.
– Да прекратите вы эту научную дискуссию!- возмутился Пётр.
– Чуваши какие-то. Что, по-вашему, ищет Муса — меч или золото?
– А хрен его знает, чего он ищет! Может и золото - пожал плечами Афоня.
– Зачем он тогда второго с собой тащит?
– не успокаивался Пётр.- За золотом лучше одному ходить — делиться не надо.
– А кто говорил про золото?
– Ты своими стихами навеял!
– Григорий Тарасович сказал: богатство. А богатство могут быть и меха соболиные да куньи.
– Они же сгнили давно!
– В этом всё и дело!
– Нет!
– авторитетно сказал Мурад.- Савиры на Иран ходили и от Армении и Византии деньги получали за наёмничество. Меха они не стали бы зарывать. Меха им здесь пригодились бы самим, а вот золото-серебро здесь точно не очень надо.