Меч Аркаима
Шрифт:
– Как он раньше воевал, не знаешь?
– Так по слухам – пожал плечами чеченец. – Началось всё с грабежей поездов. Так многие у нас начинали. Ну, в Чечне.
– Я понял. Людей то же похищал?
– Нет. Он считает, что это работа для тупых. Украдут какого-нибудь солдатика, а потом не знают, что с ним делать. Выкуп с него не возьмёшь. Как оказывается не все русские миллионеры! У этого солдатика родители максимум тысячу в руках держали. О сотнях тысячах они только слышали, да, в лучшем случаи, по телевизору видели. Он из России автомобили угонял. Пригонял их в Чечню – там их искать
– Какой молодец у тебя дядя!- засмеялся Муса.
– Это – да! Умеет он деньги зарабатывать. Бизнесмен!
– Ладно, давай спать, поздно уже.
ГЛАВА 11
Избушка стояла на поляне, на мысу, на стечки двух речек, окружённая кустами и деревьями. С одной стороны за прибрежными кустами шумела Выкса, а с другой стороны, за соснами гремел по камушкам Чорол. Перед впадением в Выксу, Чорол вырыл яму в русле, но течение не уменьшил.
– Чья это избушка?
– спросил любопытный Афоня.
– Чья? Нет ничья. Общая - ответил Григорий Тарасович.- Рыбаки летом здесь живут, зимой – охотники раньше останавливались.
Избушка состояла из двух половинок – небольшой узкий коридорчик – сени, и собственно избы, с одним окном, как и дверь, глядевшие на Чорол. В сенях входная дверь открывалась во внутрь. А дверь в комнату – наружу, в сени. Внутри, в углу, слева от двери красовалась печка-буржуйка, обложенная диким камнем. Перед окном стол с двумя лавками, одна из которых была вделана в стену, по стенам – трое двухъярусных нар. Вот и всё, собственно, убранство избушки, если не считать многочисленных крюков, в смысле – вешалок, и полок на стене. Справа в углу наискосок от печки на самодельном грубом иконостасе стояли три иконы.
Вещи были занесены в избушку. Стали располагаться, выбирая себе лежанки. Разожгли печку, на неё приготовили ужин. Пили чай.
На улице темнело. Григорий Тарасович поглядывал в окно, как будто ждал кого-то.
Лайка болталась где-то на улице. За окном слышалось шуршание её лап по гравию.
Завязался разговор.
– Григорий Тарасович, - попросил Афанасий, - а вы бы рассказали поподробней о сибирских князьях?
– Вы же говорили, что таких нет!
– Могли и ошибиться. К тому же это народный фольклор, в нём могут содержаться какие-то сведения, неизвестные науке. В конце концов, вам, что жалко, что ли!
– Да нет, только рассказывать, то нечего. Говорят разное, но в общем можно сказать, что когда-то, давным-давно, так давно, что никто и не помнит, когда, пришли на эту землю князья из Сибири. И им так здесь понравилось, что решили они здесь остаться. А, чтобы местные духи приняли их и не вредили им, они пожертвовали им своё богатство. Но, как и где конкретно, ни кто не знает! Где-то у Акташа. Но гора эта в длину километров пятнадцать-шестнадцать, да и в ширину не маленькая. Так, что найти не возможно,
Афанасий и Мурад переглянулись.
– Ну, мы так и предполагали - сказал Афоня и продолжил. – Давным-давно, с четвёртого века по девятый, в степях жили племена савиров, они же сабиры, они же сувары. От этого слова и название Сибирь произошла. И многим народам они свою кровь дали. Прямые потомки, это, конечно же, чуваши. Но есть савирская кровь и в сибирских татарах, и в манси, и в балкарцах с карачаевцами, и, возможно, в украинцах. Севрюки - есть такие на Украине. Но главное для нас – с балкарцами!
– Ну, ты парень, целую лекцию прочитал. Аж заслушаешься. А о чём не понятно. Какие савиры, какие балкарцы? И что для вас главное? И, главное, для кого, для нас?
– Как же вы не понимаете? Есть предположение. В смысле, мы так думаем! Что этот самый Муса, не за мечём Аркаима идёт, а за золотом. За этим самым вашим богатством сибирских князей. Тем более, что он балкарец, а, значить, потомок савиров.
– И что теперь? У вас, ребятки, была благородная цель – избавить Россию от возможной войны! А теперь вы скатились до банального воровства или грабежа!
– Не понял!
– Разве это ваше золото? Вы имеете на него какое-то право? Если, конечно оно есть в наличии! Этот ваш Муса имеет хоть какое-то право, если он их потомок. Местные же никогда это золото не искали! А почему? Потому, что это золото чужое! Это золото духов этих лесов, вод и гор! Духи обидеться могут! И зло чинить! Так что и Муса этот ваш никаких прав на него не имеет!
– Да, это не наше золото!- взорвался Афанасий.- Это золото, если оно есть в природе, принадлежит нашей стране, нашему государству! Нам - только вознаграждение за находку. И мы, как граждане России имеем на него право! На золото! А бандиты в лучшем случае его отправят за границу, в худшем переплавят! А вы знаете, какую историческую ценность это может представлять! Нет?! И я не знаю, но наверняка, большую! Это же минимум восьмой век! И пускай оно и дальше принадлежит местным духам гор, вод и лесов, только пусть хранится в Москве, Питере или Перми!
– Я тоже считаю, - сказал Мурад – что золото или что там, на Кавказ попасть не должно. Хорошо если Муса переправит его за границу и будет на это жить где-нибудь в Чехии. А если золото отберут? И не Исбахан? Исбахан – ладно. Тоже на него жить будет или в свой бизнес пустит. А попади оно к ваххабитам? Что тогда?
– А тогда оно превратиться в автоматы, гранаты, миномёты и прочие патроны – вставил своё слово Пётр. – Наши, русские ребята, гибнуть будут!
– То есть опять благородное дело?
– Да - подтвердил Афоня.
– Я уверен только в одном – «там, где пахнет золотом, пахнет и свинцом»!
– А причём здесь свинец? – не понял Пётр.
– Да?! – также не поняли Афоня и Мурад.
– А притом, что бандиты добровольно золото не отдадут! Вы им лекцию прочитаете или скажете: «Здрасте, ребятишки, мы свою долю хотим!». И в ответ получите свинцовую пилюлю в живот, которую вряд ли переварите.
– У них нет огнестрельного оружия - веско сказал Мурад.
– Значить, колышком по бестолковушке!