Меч Баа Ци
Шрифт:
— Здесь обитали Светлые души, — отозвалась Карима, — Единственные существа, оказавшие хоть какое-то сопротивление Халифу. Я по воле его уничтожила их, растерзав всех до единого на куски.
— И зачем мы здесь?
— Тебя надо восстановить перед отправкой в лабораторию Шаймони. Там тебя приведут в телесную целостность.
— Телесную целостность? Чувствую подвох.
— Подвох имеется. — признала Карима, но не стала уточнять, в чем он заключается. — Как я говорила, существует только один способ излечить тебя от моего яда, и он тебе не понравится. Но твоя мать обещала мне кое-что
— Ты виделась с мамой? — оживился Мечтатель. — Она была здесь?
— Нет. Я была там. Лежи и не шевелись. Вот тебе принадлежности, приведи свою рану в порядок.
Рядом с Мечтателем, почти у носа, упал мешочек, в котором тот распознал заляпанный кровью ранетный прибор. Тот самый, который по доброте душевной бросил побежденному сопернику во время преследования по обгорелому лесу в первый же день пребывания в Краснотале. Он выудил оттуда горшочек с какой-то целебной мазью, сразу начал натирать вспухшие края раны.
— Оу! Так все же это ты там была, когда я сжег лес? Все же ты не такая железная и при случае… Чего замолкла?
Рыжеволосая Темная душа замерла, словно отключившись, паря в полуметре от земли. Рядом с нею прямо из воздуха материализовался Халиф. Смотрел он на Аню весьма сумрачно и явно задумал что-то нехорошее. Перевел взгляд на отключенную рыжеволосую девицу и спросил, обращаясь к самому себе.
— Седьмая Кара решила вести свою игру? Изумительный прогресс. Хотя и следовало ожидать еще тогда, во время первой Ночи безумия, когда она не стала убивать своего брата при прямом приказе.
Рыжеволосая еще раз дернулась, словно попала в паутину и опять замерла.
— Я доложу Шаймони о сбое, — сообщил ей Халиф. — Но прежде твои копии произведут уничтожение стороннего элемента.
За его спиной появилось шесть парящих в воздухе фигур. Все они были копиями рыжеволосой, лишь имели разные цвета кос, разные фасоны одежды — от пуританских ряс до фривольных коротких юбочек и оголенной груди.
— Карима? — тихо позвал рыжеволосую Мечтатель. Та оставалась недвижимой.
Халиф уже был рядом, с холодным интересом рассматривая зеленеющую рану на обнаженном животе противника.
— Подожди! — попросил его Мечтатель.
— Ждать? Чего? Опять попробуешь нейтрализовать меня с помощью узелка на веревке? — спросил Халиф, припомнив прошлую уловку человека. Мечтатель вздохнул, закрыл глаза и расслабленно растянулся на ложе.
— Как я могу сопротивляться? Ты сам видишь, в каком я состоянии. Я просто хочу сказать кое-что важное напоследок. Чтобы ты передал своему повелителю. Кто он? Кто есть я и что есть ты в громаде Вселенной? Только представь, Халиф. Проникнись. Загораются и гаснут звезды, приходят и уходят новые племена, тщета сменяется тщетой — и где мы все в этом? Что мы? Зачем мы? Вьется нить времени вокруг наших судеб, плачут камни, становясь песком, а далее пылью, что разносится прочь, чтобы стать камнем, которому суждено перетечь в песок и стать пылью…
Речь перешла в песню, что обволакивала своими звуками искусственное сознание Халифа, заставляла покориться ее течению, расслабиться и забыть обо всем. Ему оставалось
— Грустная песня задержит их минут на пять, — сообщил Кариме Мечтатель. — У нас есть пять минут.
— У нас нет пяти минут, — ответила та. — Мне запрещено оказывать сопротивление копиям и тем более — авторизующей программе, Халифу.
— У тебя есть брат и есть уговор с моей матерью, — напомнил Мечтатель. — А значит, есть желание сопротивляться. Это главное. Все остальное я тебе дам.
— Что ты мне дашь? — привычным полушепотом спросила Карима. Мечтатель вместо ответа зажмурился, сосредоточившись. По его рукам заскользили яркие голубые искры. Он притянул одним резким движением Темную душу и впился своими губами в ее губы, передавая последние запасы тнете. Длился их поцелуй пару минут.
Потом он отстранился, схватил рыжеволосую Темную душу за синюю расписную тряпку, что закрывала ее глаза и одним резким движением сорвал ее прочь. Кара вскрикнула, закрывая ладонями глаза.
— Они у тебя карие. Большие карие глаза, пушистые ресницы, длинные брови, Кара. Я дарю тебе глаза. И собственную волю. Теперь ты свободна в своих поступках и желаниях. Тьфу.
Мечтатель сплюнул под ноги зеленую слюну и присел рядом с рыжеволосой, совершенно лишенный сил. Последний запас тнете он потратил на Темную душу. Планировал немного оставить себе на поддержание жизни, однако не получилось.
Халиф уже приходил в себя и начал шевелиться. Первым же его действием был приказ шестерым Темным душам, застывшим за его спиной:
— Уничтожить колдуна!
Но между ними и Мечтателем уже оказалась Кара. Она улыбалась. Она весело смотрела прямо в глаза Халифу собственными глазами. Большими, красивыми карими глазами. И хотя они светились добротой и радостью, ничего хорошего конкретно Халифу ее взгляд не предвещал.
Округа вздрогнула от мощного взрыва. С дальних деревьев живо снялась и полетела прочь огромная стая ворон, предчувствуя, что оставаться далее будет опасно для для здоровья. У Краснотала в сторону шума повернулись Мараш с Баа Ци.
— Если это салют в мою честь, то вы тут серьезно потратились, а я не одобряю. — предупредил строго дорогой гость воеводу. Баа Ци широким шагом направился ко входу в крепость по дороге, с которой так и не успели вымести стружку и опилки, следы недавних строительных работ.
— Скорее всего, это враги нас хотят запугать! — предположил Мараш. — Потому и грохочут в бессильной злобе!
Далеко в лесу в небо взвилась по спирали еле различимая фигурка Темной души, затем она взорвалась с мощным уханьем, словно шутиха. Следом в небо взметнулась еще одна точка, разгораясь в полете, бабахнула уже почти над лагерем Ордена. Прямо под ноги Баа Ци упал какой-то шарообразный предмет. Мараш отпрянул, но его бесстрашный гость лишь пнул объект с пути.