Меч и Цепь
Шрифт:
Барон Фурнаэль получит либо достойного наследника, либо мертвого сына. Перспектива не из приятных.
Но есть ли у них другой выбор? Карл принял меч и кошель на собственные ладони.
– Я принимаю тебя в ученики, Рафф. Можешь остаться здесь и попрощаться с семьей и друзьями, мы уезжаем утром. Ну и, само собой, можешь заночевать в гостинице – если пожелаешь. – Воин отвязал от меча кошель, взял у барона ножны.
– Я лучше останусь.
– Ты его ученик, мальчик, – негромко прорычал Фурнаэль. –
Карл резко выпрямился.
– Я буду вам очень признателен, барон, – проговорил он, – если вы не станете мешать моему ученику. Я предоставил выбор ему, а не вам. – Из собственного кошеля он извлек два медяка, швырнул их на грубый стол. – Это – плата за его сегодняшний ночлег. Он переночует здесь, как пожелал.
Вложив меч в ножны, Карл протянул его юноше.
– Хорошенько заботься о нем, Рафф. Тебе предстоит провести немало тяжких часов, обучаясь владеть им.
Юноша грустно кивнул.
– Но, думаю, ты поступил верно.
Сквозь слезы Раффа сверкнула улыбка. Сквозь слезы Фурнаэля – тоже.
ЧАСТЬ IV
МЕЛАВЭЙ
Глава 10
ДОРОГА В ЭВЕНОР
Опыт – лучший учитель.
Долгим пологим склоном отряд спускался к Эвенору – а внизу и впереди, до самого горизонта, вольготно расплескалось огромное пресноводное море Киррик. Вдали Карлу виделись радужные паруса широкопалубного шлюпа – тот бежал в гавань.
Десять – может, двенадцать – судов покачивались у причалов, а моряки, точно муравьи, суетились вокруг, разгружая и нагружая их. У самого волнолома, на границе гавани, стояли на якоре три больших корабля, окруженные, как акулы рыбками-лоцманами, дюжиной мелких лодчонок.
Над гаванью, плоские и донельзя уродливые, нависали низкие каменные дома Эвенора. Узкие кривые улочки слоями покрывал мусор. Более всего город Эвенор походил на большую помойку.
Было лишь одно исключение: округлое здание, этажа в три-четыре на вид, навозной кучей вздымалось в центре города – и только что не сияло белизной.
Карл протер глаза. Рассмотреть здание было трудно: контуры его расплывались, ему никак не удавалось сфокусировать на них взгляд.
– Ахира!
Гном покачал головой.
– Моим глазам его тоже не рассмотреть.
– Думаешь, это жилище – или посольство – фэйри?
Гном фыркнул. Тут же – и так же – фыркнул его пони.
– А что же еще? Местные вряд ли строят из тумана и света.
Карл кивнул.
– И как они это делают?..
– О магии когда-нибудь слышал? – Ахира умолк.
Привычно проверив, все ли в порядке с теми, кто едет позади, Карл похлопал Морковку
– Как-то ты себя почувствуешь на корабле?
Болеют ли лошади морской болезнью?
А все остальные? Чак, Тэннети и Рафф никогда прежде не бывали на кораблях. С кем не будет проблем – так это с Фиалтом: он салк, а в Салкете почти все большую часть жизни проводят в море. С Ахирой, к счастью, тоже все в порядке. Гном, которого тошнит, – не самый приятный сосед. А Эйя – мелка; если верить Чаку, в Мелавэе в море только что не рожают.
Что ж, в самом худшем случае у нас будет четверо укачанных. Включая меня.
Карл почесал живот. Может, на сей раз будет иначе. Боже, пусть на сей раз будет иначе.
Первое его морское путешествие было на «Гордости Ганнеса». Переход на «Гордости» из Ландейла в Пандатавэй был не из тех событий, о которых Карлу хотелось бы вспоминать. В первые же несколько минут на борту он отдал морю свой завтрак, потом – за несколько часов – переправил за борт еду, о которой успел давно и прочно забыть, а все оставшееся плавание провел с пустым брюхом.
Ахира хмыкнул.
– Что? – глянул на него сверху вниз Карл. – Думаешь, морская болезнь – забавно?
Гном помотал головой.
– Я вообще не думал о морской болезни.
– Значит, тебе смешны мои страхи насчет нового плавания?
Ахира осклабился.
– Твои страхи? Карл, ты не знаешь, что значит по-настоящему бояться моря.
Странно. На борту «Гордости Ганнеса» Ахиру ни разу не тошнило.
– А мы прозвали тебя «Ахира с луженым брюхом»! Ты хорошо скрывал морскую болезнь.
– А у меня ее и не было. Существует ведь и кое-что кроме рвоты. – Гном ухмыльнулся. – Подумай над этим, Карл.
– И что?
– Сколько ты весишь?
– А? Какое это имеет отношение к разговору?
– Я просто спросил. Так сколько?
– Фунтов двести двадцать – на Этой Стороне. Дома…
– Сколько вешу я?
– Думаю, примерно столько же. – Гномы сложены иначе, чем люди. Тело Ахиры было короче и непропорционально широко по сравнению с Карловым. Мышцы его и кости были более плотными.
Более плотными…
– Ох. Мне это и в голову не пришло! – Тело человека всегда менее плотно, чем вода. Но гном… – Если ты свалишься за борт, то камнем пойдешь ко дну, в кольчуге или без.
– Именно. Я смогу запросто утонуть на пяти-шестифутовой глубине. Эта забота посерьезней, чем возможная тошнота, как думаешь?
– Но что в этом смешного?
Ахира улыбнулся.
– О кораблях думал ты. Я размышлял о городах.
– И?..
– Подумай сам. С каким первым городом на Этой Стороне мы свели знакомство?