Меч и проводник.Дилогия.
Шрифт:
– Она, она такая... о!
– гудел басом незадачливый влюблённый, - У нас даже имена это... одинаковые, представляешь? Она - Златохвостка, а я Златоцвет! Я бы даже на ней... это... женился, а что? Запросто! Раньше-то у нас это часто бывало, и это... говорят, ещё лет сто назад некоторые из наших... это.. тритонами перекидываться могли. А теперь вырождаемся... Да. Если от людей детей рожать - у тех это... способностей никаких не проявляется. У русалок тоже. Ежели это... от человека родит - так дитё с ножками получится. Поплавает-поплавает, да и к людям подастся. Мало кто в реке жить остаётся. Так я думаю ...
– Цветик, - спросил я,- а лет тебе сколько?
– Много, - расстроился охранник.
– Две дюжины без трёх, а это... не женат всё. У братана-то моего младшего...вот... трое уже. (Надо полагать, всё же детей, а не жён, решил я.) И все по лесу бегают. О как! Как думаешь, это... посвататься? Только, боюсь, не пара я ей... Не согласится. Или согласится... Как думаешь? А фигура какая - ты видел? О-о-о! И забудь, ладно?
Я выключился, пытаясь сосредоточиться на мысленном написании рун, разобраться в грамматике, а заодно и отвлечься от всё ещё не прошедшей боли во всём теле. Попытка освоения письменности заставила меня осознать, что говорим мы на языке, отдалённо напоминающем старославянский. В нём наличествовали суффиксы, приставки и падежи, включая звательный. А также двоичное число.
Из размышлений меня вывело очередное восклицание:
– Как думаешь, посвататься? Дык ведь... не пара я ей, боюсь, не пара! Или посвататься?! А?
– Знаешь, всем известно, что только дельфин русалке не пара, - брякнул я, выныривая из дебрей лингвистического анализа.
– Ты ведь не дельфин? Так чего переживаешь?
– Да?
– просиял Цветик.
– Правда? Ой, Виктор, друг, ну благодарствую! Думаешь - пара? От и я так думаю - прадеды на русалках... это... женились, почему я не могу?
Вторник, день
Под аккомпанемент Цветиковых излияний мы трусили рысью, и я даже не очень страдал от сведённых мышц. Привыкать начал, что ли. Вдруг Мих резко затормозил. Моя Акура чуть не ткнулась носом в круп Серого. Цветик выехал вперёд и хмыкнул "Ого!". Я тоже тронул лошадь и как раз уместился справа от Миха и охранника. Роксана с Усладой остались сзади.
На дороге по колено в свежей сочной траве стояли три козла. Натуральных. Это были вовсе не мужики с большой дороги - ни со здешней, ни с нашей. Это были самые натуральные самцы коз. Ярко белые, и раза в полтора-два крупнее того, которого мы с Ленкой видели в деревне у бабы Иры, когда ходили покупать у неё молоко. Лохматые, с наглыми жёлтыми глазами. Они перегородили дорогу, и уходить не собирались. Тётки, которая бы их пасла, рядом не наблюдалось. Один рог у всех троих был обломан. Левый. Правый топорщился подозрительно прямо, явно нацеливаясь забодать непрошенных путешественников.
– Ух ты!
– удивился Цветик, - сразу три, ну надо же!
– Бе-еее!
– сказал первый козёл.
– Ме-ее!
– ответил второй.
– Мне-ее!
– подтвердил третий.
Я огляделся в поисках хозяйки. Дурная бабка явно оставила козлов одних в лесу. Между тем животные склонили головы и недвусмысленно приготовились к атаке. Сейчас Мих
– Ну, - сказал Мих, - не мне же их с дороги убирать. Я вам что, браконьер? Злат, давай ты, шугани их, что ли...пока бросаться не начали.
Охранник утробно зарычал, соскакивая с лошади. Козлы попятились. Бугры мышц ворочались у Цветика под рубахой, он шёл на стоящих посреди дороги животных, трансформируясь на ходу. Интересно, зачем такие страсти для столь мирных животных? Может, это мороки или оборотни? Он бы успел, но у крайнего правого козла с рога сорвалась синяя молняя и ударила под ноги охраннику. Цветик взревел. Двое козлов дрогнули и попятились, но третий воинственно встал на дыбы и шарахнул по новой.
Электрифицированные какие-то козлы. Ненормальные.
Мышцы переплавлялись под рубахой охранника, рубаха вздымалась и топорщилась. Волосы завивались и укорачивались, теряя синие ленточки, ноги выгибались, руки выламывались, покрываясь шерстью. Он стоял ко мне спиной, поэтому кошмаров превращения лица в морду я не увидел.Тут ударил второй козёл - молния была белая. Златоцвет взревел, рубаха взвилась вверх и опала на землю. Из неё вылез очаровательный лохматый щенок, внешне напоминающий болонку.
– Тяф!
– сказал щенок. Мих заржал. Козлы вылупили глаза, рога их стали медленно наливаться сине-зелёным.
– Тьфу, - сплюнул Мих, слегка подался вперёд и одним ударом появившейся откуда-то сабли подчистую срубил все три рога.
– Мог бы и предупредить!
Рога разлетелись в разные стороны от дороги и упали в густую траву, продолжая вызывающе ярко светиться. Козлы попытались удрать, но оказалось, что все трое крепко приязаны незаметными в высокой траве верёвками за задние ноги. Тогда они остановились и жалобно забемекали. Без рогов они явно чувствовали себя неуверенно.
К щенку подбежала растрёпанная Роксана и с воплем: "Ой ты, какой пусик! Лапа! Смотри, Мих, какая лапа!" подхватила малявку на руки. Прижалась лицом к его нежной серебристой шёрстке, что-то шепча.
– И правда, лапа, - донёсся сзади умильный голос Услады, - дай потискать!
– Тяф!
– сказал щенок и попытался тяпнуть Роксану за нос.
И в этот момент из-за темных стволов по бокам дороги чуть впереди нас медленно и угрожающе проявились новые козлы. Они мне сразу не понравились. Очень. Шесть бородатых мужиков в зелёных куртках с луками в руках.
– Егеря его превосходительства сиятельного градоначальника достославного города Пореченска его сиятельства Синеслава Краснобрадова! Вы обвиняетесь в причинении умышленных повреждений и обезроживании редчайших охраняемых экземпляров уникальных вымирающих единорогов, кои охраняются указом нашего доблестного градоначальника на всей территории, принадлежащей славному городу Пореченску и его славным окрестностям! Сообщите ваши имена и приготовьтесь к уплате штрафа в количестве дюжины золотых за каждый отсечённый уникальный рог, а также за причинение физического и морального ущерба уникальным экзкмплярам единорогов в количестве полудюжины монет с каждого нарушителя на каждый экземпляр единорога!