Меч и проводник.Дилогия.
Шрифт:
Выселки точно выглядели побогаче. А Волчки, пожалуй, также, только участки поменьше, да забор повыше. Колодцы здесь, правда, в каждом дворе - на улице только один, и то какой-то заброшенный.
Народу немного, всё больше бабки да детишки. Детишки в длинных некрашеных рубашонках, женщины без платков, в таких же некрашеных юбках и рубахах. А некоторые в штанах. Мужики все в штанах, в юбках не видно. Причёски всё те же - косы или лохмы у мужчин, пучки или косы вокруг головы у женщин. Я подумал, что у Роксаны
Я посмотрел на обувь. Кто босиком, кто в лаптях, кто в мокасинах, есть и в сапогах. Некоторые ненадолго отрывались от прополки или вывешивания горшков на заборы, и провожали нас нелюбопытными взглядами.
Раза три или четыре попалась крашеная одежда, коричневая или зелёная. Все трубы курились, явственно чувствовался запах дыма. Из быта Волчков я уже понял, что это не топят, а готовят. Газа-то нет. Поэтому у каждого дома нехилая поленница во всю стену.
И вот странность: здесь были собаки! Обычные дворняги - черные, рыжие, маленькие и большие. Лаяли они лениво и всё больше что-то грызли. Кошек я тоже насчитал немалое количество - в основном серые дворовые. Самые обычные.
За домиками виднелась тёмная городская стена и шпиль замка.
Это поселение от собственно города отделяла просека метров в двадцать, за которой начиналась городская стена.
Вблизи она производила самое благоприятное впечатление: оштукатуренная, выкрашенная красной краской, нигде никаких потёков или выбоин, с башнями и бойницами. Крепкие дубовые ворота, украшенные позолоченными накладками. Тщательно выкошенная трава вдоль стен, сложенная в аккуратненькие стожки.
Город с наружной стороны производил сытое и самодовольное впечатление.
У ворот стояла стража. Четыре человека в начищенных шлемах и нагрудниках, с бодро поднятыми пиками. Бороды, заплетённые в одну косицу и перевитые золотой лентой, торжественно лежали поверх сверкающих доспехов. Коричневые штаны и куртки, блестящие сапоги. Желающих проехать в город было совсем мало. Три телеги с товаром, явно принадлежавшие торговавшемуся со стражниками купцу в красном кафтане, и расфуфыренный детина в жёлто-зелёной накидке, восседавший на рыжей лошади, и увешанный бирюльками не меньше, чем Роксана в нашу первую встречу.
Купец торговался, размахивал руками, бил себя в грудь и, наконец, проехал. Франт небрежно швырнул стражникам монетку и тоже проехал, подбоченясь и смерив нас презрительным взглядом.
Мы с Роксаной спешились, Мих и эльфийка остались в сёдлах.
Стражники скрестили перед нами новенькие чистенькие пики. Кстати, весьма массивные. Золотые ленточки заискрились в бородах.
– Куда?
– На суд достославного и досточтимого нашего градоначальника его сиятельства Синеслава Краснобрадова!
– отчеканил начальник лесной стражи.
– А это кто?
–
– По четверть серебрушки с человека и эльфийки, и по серебрушке с лошади. Щенка, так и быть, бесплатно, - объявил правый стражник.
Подумал и добавил:
– И серебрушку за всех трёх козлов. На продажу, небось, везёте? Только у нас и своих в городе хватает!
– ухмыльнулся он.
– Какие деньги? Какие козлы?
– вздёрнул пегую бороду глава лесной стражи.
– Перед тобой, тупица, три уникальных экземпляра единорогов, которым этот негодяй отсёк волшебные рога! Именно по этому вопросу мы и ведём их на суд градоначальника!
Стражники дружно загоготали. Они хлопали себя по доспехам, дёргали за заплетённые бороды и утирали пот со лба.
– Ну, ребята, вы даёте, - отсмеявшись, пропыхтел правый стражник.
– Я понимаю, бабки из окрестных деревень волокут сюда своих козлов с отпиленным рогом, чтобы за единорогов на рынке выдать! Так они на воротах честно говорят - козёл! Но чтоб вообще без рогов... гы-гы-гы... и при этом утверждать, что это уникальный экземпляр... Да я тебе таких уникальных экземпляров за полудюжиницу дежурства пять дюжин настрогаю!
Он не выдержал и снова зашёлся смехом.
Тут вмешалась практичная Роксана:
– Я не собираюсь платить за вход!
– Она колыхнула бёдрами и чмокнула щенка в нос. Стражники вытянулись в струнку и выпятили груди колесом.
– Кто притащил нас на суд градоначальника, тот и должен платить за въезд! Где это видано - нас леший знает в чём только не обвинили, приволокли сюда, и говорят - плати!
– Как это мы должны платить?
– хором возмутились егеря.
– А кто кричал "На суд градоначальника"?
– Вы кричали!
– огрызнулась Роксана.
– А я согласилась! Когда шесть разбойников, не предъявив никаких егерских блях, целятся в тебя из луков, на что только не согласишься!
И она выразительно хлопнула ресницами. Стражники щёлкнули каблуками и выпятили груди еще сильнее. Скоро они у них станут пышнее, чем у Роксаны.
Спор пошёл по новой. Потом по кругу. Я ждал, что, может, он всё-таки пойдёт по спирали, но никакого движения вперёд не наблюдалось. Строго по кругу.
Мимо нас никто не проезжал, желающих пройти в город не было. Мих сжевал травинку и выплюнул. Услада рассматривала бойницы на стенах, узкие и чёрные, как глаза Роксаны. Егеря ругались со стражей. Две ветви правопорядка не желали находить общий язык. Когда спор, не сходя с круговой трассы, перешёл в иную плоскость по громкости, из ворот появился невысокий щуплый мужчина с аккуратно подстриженными усами и бородкой. Серый неприметный кафтан, начищенные сапоги, невыразительное, смуглое даже на фоне местного загара, лицо. Стража и егеря резко замолчали. Если это начальник стражи, то выбивался он не из рядовых.