Меч и жеребец

Муркок Майкл Джон

– Слушаю тебя, мой господин.

– Я хотел сказать, что приготовления идут успешно, - сказал Корум

смущенно.

– Да, мой господин. Все мы хотим победы над Фой Мьёрр. - Она положила

деревяшки себе на плечо.
– Спасибо, господин.

– Да, да, - кивнул растерявшись Корум.
– Всего тебе доброго.

– И тебе желаю всего доброго, мой господин, - ответила женщина улыбаясь.

Потупив взор, Корум вошел в замок короля Маннаха,

отца Медбх.

Медбх в замке не было. Слуга сказал Коруму:

– Она готовит к бою свое оружие, Принц Корум, она и другие женщины.

Через подземный ход Корум попал в просторную палату, по стенам которой

висели старые боевые знамена и старинные доспехи. Десятка два женщин

упражнялись в стрельбе из лука, метании из пращи и фехтовании на мечах.

Здесь же была и Медбх. В дальнем конце палаты стояла мишень, которую

Медбх пыталась поразить из пращи. Она прекрасно владела пращой и татлумами,

страшными снарядами, изготовленными из мозга поверженного неприятеля, что,

по слухам, обладали сверхъестественными свойствами. Медбх метнула татлум, и

он попал прямо в центр мишени. Мишень, висевшая на длинной веревке,

зазвенела и стала вращаться, поблескивая в свете освещавших палату факелов.

– Приветствую тебя, Медбх Длинная Рука, - громко сказал Корум. Стены

палаты ответили ему эхом.

Медбх явно была довольна тем, что Корум стал свидетелем ее мастерства.

– Приветствую тебя, Принц Корум. - Она отбросила пращу в сторону,

подбежала К Принцу и, обняв, заглянула ему в глаза. Она нахмурилась. - Чем

ты так расстроен, милый? Что так встревожило тебя? Это как-то связано с Фой

Мьёрр?

– Нет.
– Он крепко обнял ее, не обращая внимания на собравшихся в палате

женщин, и тихо добавил:

– Просто я хотел увидеть тебя.

Она нежно улыбнулась.

– Это великая честь для меня, о, великий сидхи. Ее слова и тон, которыми

они были сказаны, еще больше расстроили Корума. Взгляд ее был недобрым. Она

отступила назад, поняв, что Корум заметил выражение ее глаз. Медбх была

чем-то встревожена. Неужели он чем-то обидел ее? Зачем она его так назвала?

Улыбка ее была нежной, но слова звучали как-то странно, - она едва ли не

мстила ему за что-то.

– Ну что ж, вот я тебя и увидел, - сказал Корум, направившись к двери. -

Теперь пойду к Ильбрику.

Как ему хотелось, чтобы она окликнула его, попросила его остаться, но он

знал, что Медбх не сделает этого. Корум молча покинул палату.

Он мысленно проклял Джерри-а-Конеля

за то, что тот своею угрюмостью довел

его до такого состояния. Нет, он думал о Джерри лучше.

Впрочем, Принц понимал и то, что Джерри в конечном счете прав. Он, Корум,

слишком надеялся на чужую силу - и тем сильнее, чем слабее становился сам.

– Какой там Вечный Воитель, - бормотал он, входя в палаты, которые он

делил с Медбх, - скорее вечный страдалец,

Он улегся на свое ложе и предался тягостным думам. Вскоре он уже улыбался

– тягостное настроение оставило его.

– Бездействие не для меня - оно пробуждает во мне низость. Я - воин, а не

мыслитель, мне подобает действовать, а не предаваться раздумьям. - Он

засмеялся, простив себе недавнюю слабость.

Корум поднялся с ложа и направился к Ильбрику.

ГЛАВА ВТОРАЯ

КРАСНЫЙ МЕЧ

Корум шел ре полю, то и дело переступая через веревки шатров. Он

направлялся к Ильбрику. Наконец, Принц оказался перед огромным шатром

небесно-голубого цвета, по шелковым бокам которого бежали волны.

– Ильбрик! Сын Мананнана! Ты здесь? В ответ раздался странный скрежещущий

звук; прислушавшись повнимательнее, Корум узнал его и улыбнулся.

– Я смотрю, ты готовишься к войне. Ты пустишь меня к себе?

Скрежет прекратился, и раздался добродушный бас гиганта:

– Заходи, Корум! Добро пожаловать! Корум отодвинул шелковую полу и вошел

внутрь. Свет проникал в шатер через тончайший шелк;

Коруму казалось, что он находится в голубой подводной пещере - пещере

Ильбрика. Ильбрик сидел на огромном сундуке, на его коленях лежал гигантский

меч Мститель. В руке великан держал точило. Золотистые волосы Ильбрика были

завиты в косы, заплетена была и его борода. На сидхи была зеленая куртка и

высокие башмаки со шнуровкою до колена. В углу лежали, доспехи: бронзовая

кираса, на которой были изображены солнце, корабли и морские звери; щит, на

котором было нарисовано солнце, и шлем с таким же изображением. На смуглых

руках воина мерцали тяжелые золотые браслеты, на них были вырезаны те же

картины, что и на кирасе. Ильбрик, сын величайшего из героев-сидхи, имел в

высоту добрых шестнадцать футов и был великолепно сложен.

Улыбнувшись, Ильбрик взглянул на Корума и вновь занялся своим мечом.

– Что-то ты, мой друг, невесел. Корум подошел к шлему и погладил рукой

его узорчатую, покрытую тончайшей резьбой поверхность.