Меч наемника
Шрифт:
– Аккуратнее заправлять тунику под ремень, – донесся до нее голос Стэммела, – сзади складки. – С этими словами сержант отошел от нее.
– Разойдись, – скомандовал Боск. – Выходи во двор строиться.
Паксенаррион бегом бросилась из казармы, начиная задумываться, чего ради она вообще попала сюда.
Еще больше ей пришлось думать и удивляться в течение следующих недель. Строевая подготовка – по нескольку часов каждое утро и вечер – ей нравилась. Ее словно завораживала магия слаженных перестроений, неожиданных изменений сложного целого, единого организма, называющегося строем. Это, конечно, не было романтично,
– Если бы я собиралась стать подмастерьем каменщика или плотника, лучшей школы было бы не придумать.
Ответом было молчаливое согласие других новобранцев.
Затем молчание нарушила Эффа:
– Мы до сих пор оружия в руках не держали, – пожаловалась она. – Я, между прочим, собиралась стать настоящим солдатом, а не таскать камни целыми днями.
– Все еще впереди, – примирительным тоном рассудил Сабен, укладывая на место очередной камень. – Здесь что-то не видно других рабочих, кроме новобранцев. Видимо, все-таки из таких, как мы, здесь делают солдат и отправляют их воевать, а не оставляют в крепости наводить порядок.
Коррин презрительно усмехнулся:
– Экий ты умник! Нет, приятель, они тут просто экономят на наших тренировках с оружием. А потом отправляют недоучек прямо в бой. Пока они знают, что найдутся новые дураки вроде вас, можно не беспокоиться, сколько солдат погибнет из-за плохой подготовки.
Паксенаррион фыркнула:
– Мы-то дураки, раз записались добровольцами. А вот ты тогда кто?
Коррин скрипнул зубами и с такой силой опустил булыжник в раствор, что грязные брызги долетели почти до всей компании.
– Я-то, по крайней мере, уже знаю, как держать в руках меч. Мне нечего беспокоиться.
– А придется, – раздался голос Боска, – если ты сейчас же не займешься делом.
Все замолчали, прикидывая, как долго капрал подслушивал их разговор.
Из того, чем занимались новобранцы, более всего на упражнения с оружием походили тренировки с обструганными, толстыми, весьма увесистыми деревянными цилиндрами, напоминавшими нечто среднее между дубиной и булавой.
Сиджер – инструктор по обучению бою с оружием, угловатый, жилистый человек, годящийся в дедушки любому из новобранцев, – время от времени повторял:
– Знаю, знаю. Всем вам хочется поскорее взять в руки настоящие мечи и копья. Чушь! Вы не удержите меч и четверти часа. Ну-ка ты, держи свое полено выше. Вот так. Что, сынок, думал – ты сильный? Нет, ребятки, вы еще слабы, как новорожденные ягнята. Гляди-ка, вон как взмокли…
Пакс уже начала сомневаться, что им когда-нибудь дадут в руки настоящее оружие. Но вдруг однажды, придя на занятия, новобранцы обнаружили выложенные для них на плацу мечи – деревянные, с тупыми концами, с грубой перекладиной вместо эфеса, но все-таки мечи. Сиджер стоял над этим арсеналом, словно гончар над грудой полуобработанных горшков.
– Сегодня, – сказал он, – мы посмотрим, кто из вас сможет стать воином. Первая шеренга – шаг
Пакс восторженно выпалила:
– Так точно, инструктор!
Сиджер сердито посмотрел на нее:
– Эх ты. Чего радоваться-то? Все не терпится кровь пролить… Ну-ну, посмотрим. Возьми-ка первый меч в ряду. Да, вот этот.
Пакс не могла сдержать улыбки. Меч, наконец-то в ее руках меч. Она провела клинком в воздухе перед собой, но ее движение было остановлено клинком Сиджера.
– Не сметь! Это тебе не игрушка, дура! Это меч. Он сделан для того, чтобы убивать людей, – и ни для чего больше.
Паксенаррион вспыхнула. Не замечая этого, Сиджер взял в руки другой учебный меч и сказал:
– Итак, держи его, как свою дубину. Положение первое. Слушайте меня все. Это пехотный меч: не слишком длинный, чтобы не мешать вести бой в строю. Им можно и рубить, и колоть. Ну а теперь, командир отделения, повторяй движения первого комплекса. Начали.
Меч был легче привычной дубинки, и Пакс рьяно взялась за дело. В конце каждого движения ее меч натыкался на клинок Сиджера – сначала мягко, а затем ударяясь все сильнее и сильнее. Увлекшись, Пакс стала стараться пробить защиту Сиджера или обманным движением достать его мечом. Но стоило ей нарушить привычную последовательность хорошо заученных движений, как деревянный клинок инструктора, на миг пропав из виду, вдруг сильно ткнул ее в ребра.
– Ой! – только и успела сказать Пакс, и, прежде чем она восстановила ритм, Сиджер успел дважды основательно огреть ее мечом, не переставая при этом ехидно улыбаться.
– Это ведь только плашмя, дочка. В следующий раз будет больнее. Так что делай, как учили. Ясно, новобранец?
Пакс закусила губу и вернулась к заученным движениям, встречая меч инструктора с отчетливой злостью. Ее раздражали презрительная улыбка Сиджера и насмешливые комментарии Коррина за спиной. Снова клинок старого вояки ткнулся ей в бок, еще чувствительнее, чем раньше. Рассердившись, Пакс обрушила на противника град ударов, ни один из которых не достиг цели. Эта бессмысленная атака была прервана резким тычком меча Сиджера в солнечное сплетение Пакс. Девушка, хватая ртом воздух и выронив меч, со стоном повалилась на землю. Коррин довольно засмеялся.
– Смертельная ошибка – позволить злобе захватить себя, – прокомментировал происшедшее Сиджер. – Учти, новобранец, тебе еще предстоит долго учиться, прежде чем ты сможешь действительно нанести неотразимый удар. Ладно, передохни. А теперь я предложил бы поупражняться тому, кто больше всех веселился, глядя на происходящее. Не возражаешь, приятель?
Но Пакс поднялась на ноги и снова встала перед инструктором с мечом в руке. Сиджер удивился:
– Что, не пропала еще охота мечом помахать?
– Нет, сэр. Я просто думала, что это легко, а оказалось…
– Вот-вот, – улыбнулся Сиджер, – очень полезное наблюдение. Многие вещи оказываются гораздо сложнее, чем кажутся на первый взгляд. Я тут тебе кожу кое-где поободрал. В следующий раз наденешь защитный нагрудник. – И инструктор показал на стопку предметов, издалека похожих на подушки. – Не ты, – добавил он, заметив, что Коррин направился в ту сторону, – с тобой мы сейчас выясним, смешно ли, когда щекочут твои ребра.
Коррин недовольно посмотрел на инструктора и ловко схватил меч.