Мечников. Избранник бога
Шрифт:
Вот именно. Он не знает, ЧТО там. В этом и заключается главная проблема, без решения которой препараты Павлова не будут иметь никакого смысла.
— Иван Михайлович, — обратился к Сеченову я. — Встретимся после окончания приёма. У меня есть, что вам предложить, — я перевёл взгляд на пациента. — А вы ложитесь на кушетку, я сейчас же вас осмотрю.
Оказалось, что у больного самый обыкновенный панкреатит. После череды вопросов я выяснил, что недавно мужчина злоупотребил одновременно и жирной пищей, и алкоголем. Вскоре появились опоясывающие боли под рёбрами. И
Купировать приступ острого панкреатита было нетрудно. Я расширил протоки, через которые в кишечник поступают ферменты из поджелудочной железы, затем снял воспаление и ускорил кровоток.
— Вам станет лучше уже через пару часов, — уверил его я. — Однако строго рекомендую в ближайшие несколько дней питаться скромнее. А ещё лучше один-два дня и вовсе поголодать. Потом употреблять только каши, нежирные супы, овощи и фрукты. На мясо не налегать. А уж на алкоголь тем более.
— А если снова начнёт болеть? — спросил он.
— Не должно. Я сделал всё, чтобы приступы больше не возобновлялись. По крайней мере до тех пор, пока вы вновь не перегрузите свою поджелудочную. Однако если лёгкий дискомфорт под рёбрами будет сохраняться ещё некоторое время, положите на живот что-нибудь холодное. И постарайтесь в ближайшие три дня ничем себя не напрягать. Больше лежать, больше отдыхать. Никакой тяжёлой работы, это понятно?
— Да, конечно, Алексей Александрович, спасибо вам большое! — обрадовался мужчина.
Классическая триада советов при панкреатите. Голод, холод и покой. Голод вообще порой выступает в роли очень хорошего «лекаря». Разумеется, правильное питание — это один из лучших способов укрепить организм. Однако иногда полезно и поголодать пару дней. Тогда пищеварительная система сможет перезагрузиться. Отдохнуть от постоянного поступления пищи и восстановить свою работоспособность.
В период короткого голода в поджелудочной железе и печени происходит активное восстановление клеток. Единственное важное условие — голод не должен длиться больше двух, максимум трёх дней, и всё это время человек обязан употреблять большие объёмы воды. Литра два-три — не меньше. В противном случае скопившиеся в кишечнике токсины начнут пагубно действовать на головной мозг и организм в целом.
А их нужно банально вымывать.
Пациент с панкреатитом ушёл, после него прошли ещё несколько. И как только приём подошёл к концу, я выделил несколько минут, чтобы подумать о той идее, которая посетила меня в разговоре с Сеченовым.
Есть ряд изобретений, которых не хватает этому миру для диагностики различных заболеваний. Аппарат ЭКГ входит в их число, но есть и ещё кое-что. То, что позволит сначала диагностировать болезнь, которую решил лечить Павлов.
— Ну что, Иван? — войдя в кабинет Сеченова, спросил я. — Пора обсудить то, что мы…
Я осёкся. В кабинете Сеченова стоял Илья Синицын. Он стоял перед Иваном и гордо размахивал каким-то листом бумаги.
— Илья? А ты что тут делаешь? — удивился я. — Ты ведь должен быть в Саратове!
— Я уже вернулся, — улыбнулся Синицын. — Дело сделано, Алексей. Два патента —
Я заметил, как поник Сеченов. И до меня дошло, что здесь делает Синицын. Только сейчас я заметил гербовую печать ордена лекарей на том листе бумаги, которым он размахивал перед Иваном.
Решил показать ему, что мы победили. Понасмехаться захотел.
Я с трудом сдержал поток эмоций, которые обрушились на меня в этот момент, однако решил не затевать ссору прямо в кабинете Сеченова.
— Илья Андреевич, — сухо сказал я, — выйдем на пару минут? Поговорить нужно.
— Да, без проблем, — улыбнулся он, не заподозрив, о чём конкретно я решил с ним побеседовать.
Я вывел его на улицу. Мне хотелось немного остудить голову, чтобы не наделать глупостей. А то появилось желание хорошенько вжарить по Синицыну обратным витком. Или хотя бы кулаком. То, что он пытался сделать, попросту непозволительно.
Как только мы обошли амбулаторию и остановились в слепой зоне, где нас никто не мог увидеть и подслушать, я произнёс:
— Какого чёрта ты творишь?
— А что не так? — удивился Синицын. — Я зарегистрировал патент, приехал из Саратова и сразу…
— И сразу же пошёл к Сеченову. Не ко мне, — перебил его я. — Что? Раздавить его решил? Всё, Илья, мы уже победили. Он и сам это поймёт без твоих нападок. В чём проблема? Тебе настолько хочется отомстить ему за тот случай, когда он отработал на тебе обратный виток? Не забывай, что ты первым попытался его атаковать. Причём в тот момент только у тебя в руках было холодное оружие.
Синицын покраснел. Мне явно удалось пристыдить его, однако он решил ещё немного поупираться.
— Мне просто не нравится, что ты принял решение с ним объединиться! — заявил он. — Он мне неприятен. И я опасаюсь, что Сеченов может нас предать!
— Поверь, я пойму, способен он на предательство или нет до того, как он даже подумает о том, чтобы предпринять такую попытку, — уверил Синицына я. — А уж если у него и хватит смелости вытворить нечто подобное, я найду способ с ним разобраться. Сразу же. Так что предупреждаю тебя в последний раз, Илья. Прекрати вытворять такое, не обговаривая свои действия со мной.
— Понять не могу, ты ему больше, чем мне доверяешь? — обиделся Синицын.
Проклятье, вот ведь упёрся! В целом Синицын уже несколько раз нарушал правила поведения в нашей небольшой организации. Будь он рядовым сотрудником, я бы попросил его покинуть наши ряды.
Но он действительно многое сделал и продолжает делать для нашей общей цели. Кроме того, мне не хотелось бы портить с ним дружеские отношения. Но и своевольничать я ему позволить тоже не могу.
— Нет, Илья, тебе я доверяю гораздо больше, — сказал я. — Мы с тобой уже не раз убеждались, что можем доверить друг другу свои жизни. Именно поэтому я не хочу, чтобы наши взаимоотношения разрушились из-за простого недоверия к нашему новому соратнику.