Мечников. Открытие века
Шрифт:
— Только вериться мне с трудом, Гигея, — ответил богине я. — Ты как-то сказала мне, что таких, как я — всего три человека. Сомневаюсь, что ты не знала о Сеченове. Вряд ли ты трёх человек не смогла запомнить.
— Ошибаешься, Алексей, — произнесла она. — Я знала только число таких людей. Но каждым из вас руководит определённый бог лекарей. Братья и сёстры не стали делиться со мной, кто за кого отвечает.
— Ты меня удивляешь, — мысленно усмехнулся я. — Во-первых, мной никто из богов не руководит. Я даже клятве лекаря следую лишь потому, что сам разделяю
Гигея промолчала.
— И ты рискуешь проиграть, если Сеченов меня обгонит, — догадался я.
— Это действительно так, — согласилась богиня. — И ставки гораздо выше, чем ты думаешь, Мечников.
— Не беспокойся, — ответил я. — Сеченов лоб себе разобьёт, но меня не обгонит. Сама знаешь, какими козырями я завладел, чтобы его одолеть.
— Алексей Александрович, голову этому мужичку я уже вылечил! — позвал меня Сеченов. — Пойдёмте осматривать великана. Мне уже не терпится увидеть это существо!
Я прервал разговор с Гигеей и пошёл вместе с Сеченовым в одну-единственную комнату, которая была скрыта от наших глаз плотной занавеской.
И… Оказавшись внутри, мы увидели лежащего на постели человека. Вот только лежащим его назвать было трудно, поскольку на кровати он не умещался, и ноги его свисали на пол.
Рост мужчины составлял значительно больше двух метров. Скорее всего, два с половиной. Но куда больше пугало его лицо.
Огромные губы и нос, оттопыренные уши. Брови выступают вперёд, как у первобытного человека. А челюсть… Такая массивная, что, казалось, она может перекусить пополам руку здорового мужчины.
Монстр. Великан.
Так его называли местные. Но по увиденным симптомам я понял, что таковым он не является. Передо мной человек с вполне реальным заболеванием. Оно даже не является магическим.
Гигантизм. Акромегалия — болезнь эндокринной системы, которая сопровождается избыточной выработкой соматостатина — гормона роста. Его вырабатывает гипофиз — часть мозга, которая играет важнейшую роль в работе эндокринных органов. И, судя по внешности, пациент страдает от этого недуга с самого детства. Скорее всего, он родился с таким нарушением.
— Вы видите это? — прошептал Сеченов. — Алексей Александрович, это — не обычный гигант!
— Знаю, — кивнул я. — Это обычный человек.
Остаётся только понять, почему он начал терять сознание. Вряд ли причиной тому является его гигантизм. Хотя… Наверняка сказать нельзя. Эндокринная система порой выдаёт очень специфические заболевания.
— Вадим! — позвал больного я. — Вадим, проснись!
— М? — протянул великан. Его низкий голос звучал действительно жутко. Однако я, в отличие от жителей Северки, прекрасно понимал, что это — один из симптомов его основного заболевания. — Я не сплю… Просто сильно устал.
Я представился пациенту, а также назвал ему имя своего напарника.
— Лекари? — удивился он. — А я уж думал, что за мной солдат выслали. Каждый в этом селе жаждет, чтобы я поскорее помер. Будто я виноват в том,
Пока я опрашивал Вадима, Сеченов подскочил к больному и начал осматривать его… моими инструментами. Фонендоскоп, тонометр — всё то, что некогда создал я. Либо он сам создал такие же аппараты, либо купил уже готовые.
— Тоны сердца приглушены, — сказал Сеченов. — Очевидно, что больной страдает из-за ослабленной работы сердца.
То есть — из-за сердечной недостаточности. Думаю, что Сеченов прав. У больных акромегалией часто возникают проблемы с сердцем.
Вот только интуиция подсказывала мне обратное. Из-за нарушения гемодинамики пациент запросто может испытывать слабость и терять сознание. Вот только я сомневаюсь, что проблема именно в этом.
Я заметил, как сильно отекли ноги Вадима. И живот у него был чересчур большой, хотя конечности казались даже слишком худыми.
Асцит… В животе собралось слишком много жидкости. Вот я и оказался в такой же ситуации, как мой брат Ярослав. Асцит мог случиться из-за сердечной недостаточности.
Но его также могли вызвать расстройства функции печени. А точнее — цирроз.
И сердечная недостаточность и цирроз печени часто возникают у больных акромегалией. Вот только кто из нас двоих прав — я или Сеченов? Сложно сказать. Лучше ещё раз осмотреть больного.
— Здесь даже думать нечего, Алексей Александрович, — сказал Сеченов. — Давайте я восстановлю работу его сердца. Он быстро придёт в себя.
— Стойте! — перебил коллегу я. — Не спешите. Если на сердечно-сосудистую систему оказывается повышенная нагрузка, его сердце может не выдержать изменений. Нужно лечить всё и сразу. А для этого нам с вами лучше осмотреть больного ещё раз. Посмотрите внимательнее, его ноги, живот — везде откладывается вода. Нам стоит…
— Не стоит, — перебил Сеченов. — Вы попусту тратите время, господин Мечников. Что, по-вашему, может вызывать такие отложения жидкости, если не сердце?
Спорить с ним бесполезно. Он не понимает, что дело может быть в циррозе. Правда, доказательств у меня пока что нет. Для подтверждения цирроза обычно берут образец печени и изучают её структуру. А косвенными признаками этого заболевания служит увеличение вен пищевода, асцит и…
Стоп.
Вот же оно! Вон — подтверждение моего диагноза! Лежит рядом с пациентом прямо на кровати.
Однако воспользоваться своей лекарской магией я не успел. Сеченов решил сделать это быстрее меня. И направил магию прямо на сердце.
Но это — большая ошибка. Я ведь его только что предупредил!
Похоже, придётся мне остановить его силой. Иначе пациент с акромегалией умрёт уже этим вечером.
Глава 11
— Не делайте этого! — воскликнул я и схватил Сеченова за руку.
Лекарская магия, которая должна была перетечь в пациента, резко остановилась. Но затормозил её поток не Сеченов. Похоже, это сделал я. Моя магия заблокировала его каналы и, кажется, перетянула часть маны в мою чашу.