Мечтай осторожнее
Шрифт:
— Ну, что скажешь?
Представление завершилось, и мы потихоньку, шажок за шажком, продвигаемся к выходу в гуще огромной толпы. Я широко улыбаюсь Джесс, которая обвилась вокруг Грега, как боа из перьев.
— Класс, просто класс! — Ловлю себя на том, что еще мурлычу под нос мелодию «Петли времени». До чего прилипчивая.
— Даже лучше «Призрака»! — восклицает Нил. А Брайан-то… так и светится, несмотря на то что лицо у него распухло и пошло пятнами. Я же говорила, у
— Есть хотите? Я знаю одно местечко, там отлично готовят курицу в соусе «тика», — предлагает один из стюардов. Запамятовала, как его зовут… вот бы вспомнить.
Разумеется, в мозгу тут же всплывает: Рик.
— Нет, друг, я пас, — бормочет Грег. Что-то он взбудоражен. — Пора домой, в Кент. Вставать завтра рано. — Он обнимает Джесс.
Хм, а вот моя подруга в смятении.
Мы окунаемся в прохладную вечернюю темноту, а я продолжаю исподтишка наблюдать за влюбленной парой. Все же что-то меня беспокоит. Не могу понять — ревную я, что ли, Джесс? Судя по всему, она втрескалась по уши…
Из задумчивости меня вырывает чей-то голос:
— Хизер? Ты?
— Джеймс?! — Я не вполне верю своим глазам, глядя на мужчину в клетчатом пиджаке, черных брюках и очках с толстой оправой на носу.
— Угу, это я, — конфузливо отвечает он.
— Эй, да это же Брэд! — вопит Рик. — Говнюк! — Его истерический хохот обрывается; поймав мой взгляд, Рик делает верный вывод, что сейчас не самый подходящий момент, и сникает.
— Прости, я опоздал. Представление уже началось. Я пытался тебе дозвониться…
— Ты что, ждал меня все это время?
— Выпил вон в том пабе, — Джеймс указывает через дорогу, — посмотрел регби. Хотя мой наряд вызвал некоторый ажиотаж… — Он пробегает пальцами по широченным лацканам.
Я, кажется, оттаиваю.
— Не обязательно было меня ждать…
— Знаю.
Он молчит, я молчу. Между нами чувствуется напряжение — или это всего лишь мои фантазии?
— Тебя подвезти? Машина рядом.
— Потрясно! (Черт, подцепила словцо у Гейба.) Было бы отлично, спасибо.
Я оборачиваюсь, чтобы попрощаться с компанией, но они увлеченно спорят, в какой ресторан пойти — китайский или индийский. Лучше просто потихонечку улизнуть. Шепнув Брайану на ухо: «Я пошла», тороплюсь увести Джеймса. Главное, чтобы Джесс его не заметила — она умирает от желания с ним познакомиться. Увидит — и мы пропали: допроса не избежать.
— Ну и как, понравилось? — спрашивает Джеймс, пока мы идем к машине.
— Очень. Хотя и полнейший бред…
Отмечаю про себя, что Джеймс не взял меня за руку. Определенно, что-то не так.
— Ясно, — отвечает он ровным голосом.
Разговор сходит на нет.
Подойдя к машине, Джеймс выключает сигнализацию, и мы забираемся внутрь. Я откидываюсь на спинку роскошного кожаного сиденья, смотрю в окно, пока он выруливает на проезжую часть. Ни один из нас не произносит ни слова — долго-долго. Около двух минут — я украдкой бросила
— Собственно, я ждал не ради тебя, Хизер, а ради себя. — Сам с собой говорит, что ли? Однако Джеймс обращается ко мне напрямую: — Я имею в виду, сейчас. Я ждал тебя, потому что нам нужно поговорить. Очень нужно…
Уф, гора с плеч… Но облегчение сменяется настороженностью. Мне ли не знать, как переводятся слова Джеймса? Ему нужна я, чтобы выговориться. Почему я это понимаю? Да потому что сама не раз орала Дэниэлу, что «нам нужно поговорить», да только он упорно не желал выворачиваться наизнанку. Но Джеймс беспредельно откровенен — всегда готов обсуждать чувства. Эти бесконечные разговоры по душам несколько утомляют.
В ожидании ответа Джеймс рассеянно запускает пальцы в волосы, а я готовлю в уме речь. Скажу, что он мне ужасно нравится, но наши отношения развиваются слишком быстро…
— Ты ведь не любишь меня, да?
Вот вам и здрасьте… как гром среди ясного неба. Уж такого поворота я не ожидала.
— Э-э…
Я мгновенно забываю свой спич, оказавшийся совсем не к месту. Первый мой порыв — все отрицать, постараться его переубедить. «А что толку? — интересуется тоненький голосок у меня в голове. — Зачем пытаться уверить его, если ты даже себя уверить не можешь?»
— Нет, не люблю. (Вот! Я это сказала!) Мне все-все в тебе нравится, но я в тебя не влюблена. — Я смущаюсь, запинаюсь и ощущаю невыразимое облегчение. — Прости.
— Ничего. Я догадывался. — Джеймс шлет мне намек на улыбку — вроде как показывает, что не сердится. — В ту ночь, после ужина у меня дома, когда я признался тебе в любви, я надеялся услышать то же самое… а ты не ответила.
— Не ответила? Но мне казалось... — Я осекаюсь. Тот вечер я помню довольно смутно — перебрала шампанского, но уверена, что призналась ему в любви. И зря, между прочим. Вот бы все переиграть…
— Ты сказала: «Я тоже», — негромко уточняет Джеймс и тормозит на светофоре. — А мы оба знаем, это не то же самое, что «Я люблю тебя».
Он прав. Я никого не обманула. Ни себя, ни Джеймса — судя по этому разговору. Я ловлю его взгляд и понимаю, что мое желание, кажется, исполнилось. Но это не успокаивает, становится только еще грустнее.
— Ты сказала так, чтобы меня не обидеть, и я благодарен тебе, — продолжает Джеймс. — Но этого мало. Мне нужно все — или ничего.
Да что же это! Вечно я поступаю неправильно… и сама я какая-то неправильная.