Медалон
Шрифт:
Тарджа вспомнил, как на приеме у Джойхинии Пайтер тискал в углу одну из послушниц, но до сих пор ему не приходило в голову, что кариенец действительно затащил ее в постель. Тарджу затопило отвращение — по возрасту Пайтер годился девушке в деды.
— Посмотрим, что я смогу сделать для вас, милорд, — слегка замявшись, пообещал капитан. Он все-таки офицер защитников, а не сутенер, ему совершенно не улыбалась перспектива подыскивать для старого развратника женщин на всем пути до Цитадели.
— Уверен, вы сделаете все от вас зависящее, капитан, — заговорщицки прошептал посол. — Полагаю, что ваше присутствие здесь означает, что ваша матушка намерена сдержать свое обещание.
Тарджа
— Может, Джойхиния не рассказала вам о нашем соглашении? — Честь офицера не позволяла Тардже открыто солгать, но нужно было что-то ответить, причем чтобы это было правдой.
— Я занимаю особое место в сердце моей матери, милорд, — абсолютно искренне уверил он Пантера. Все честно, если не принимать в расчет, что у Джойхинии вообще не было сердца. — В противном случае меня бы здесь не было.
— Безусловно, — согласился Пайтер. — Я не хотел вас обидеть. Просто меня удивило, что она с такой легкостью согласилась отдать мне то, о чем я просил. Да и вы, пожалуй, совсем не смущены нашей сделкой. Впрочем, медалонцы воспринимают мир несколько иначе, чем остальные.
«Что? — Тарджа готов был заорать от нетерпения. — Что Джойхиния наобещала этому человеку?»
— Я имею в виду, — продолжал посол, не замечая мучений собеседника, — раз сами сестры плодят бастардов, то трудно ожидать от человека столь же трепетного отношения к семье, которым так дорожат в Кариене. Я могу проследить историю своего рода на тридцать пять поколений. Большинство же медалонцев зачастую не может даже назвать имени своего отца. Полагаю, вы тоже незаконнорожденный?
— В Медалоне законность рождения определяется исключительно по матери, — возразил Тарджа. — Ее семейное положение не играет никакой роли.
— Очень удобная политика. Видимо, этим и объясняется ваш благодушный настрой. Хотя в вашем возрасте сложно ожидать сильной привязанности к девочке.
В животе у Тарджи неприятно похолодело, когда он понял, что подразумевает Пайтер под благодушием и отсутствием трепетного отношения к семье. Капитан с такой силой сжал в кулаках вожжи, что побелели костяшки пальцев. Он еле сдержался, чтобы не наброситься на посла и, вытащив из седла, швырнуть на землю и выбить из него всю правду.
— Это вы о моей сестре? — Тардже пришлось призвать на помощь всю свою выдержку. «Моя сестра, которая мне не сестра, — подумал он. — Ребенок, из-за которого была уничтожена целая деревня, только чтобы не всплыла ложь Джойхинии».
— Да, милая девочка, — кивнул лорд Пайтер. — Я видел ее в Цитадели. — Не в моем вкусе — я предпочитаю более пышные формы, — но кто я такой, чтобы спорить с Всевышним? Кроме того, полагаю, ваша мать должна быть вполне удовлетворена нашей сделкой.
— Уверен, что так и есть, — подтвердил Тарджа с невозмутимостью, которой совершенно не чувствовал. — Если, конечно, вы выполните свою часть договора.
Пайтер оскорбился от подобного предположения.
— Капитан, можете даже не сомневаться — я выполню свое обещание. Я предстану перед Кворумом и объявлю, что Мэгина попустительствует язычникам. Король Яснофф очень серьезно относится к договору между нашими государствами, и его крайне тревожит неспособность Мэгины подавить язычество. Если община не в состоянии контролировать ситуацию, то мы будем вынуждены взять дело в свои руки. К счастью, ваша мать согласна с нашей точкой зрения, поэтому мы собираемся всячески поддерживать ее кандидатуру на должность Верховной сестры.
— Если вы так решительно настроены в поддержку моей матери, то, полагаю, Р'шейл нужна вам лишь, чтобы подсластить сделку? — заметил
— Мне эта девочка не нужна, капитан. Она нужна Всевышнему. Почему, полагаете, мне приходится терпеть в своем караване этого святошу? У Элфрона бывают видения или нечто подобное — наверное, результат излишнего аскетизма и самоотречения. Никто не вправе задавать вопросы священнику, когда он исполняет волю Хафисты. Если Всевышнему нужна ваша сестра — он ее получит, — Пайтер снова пристально посмотрел на Тарджу. — Может, вы все же не столь согласны с этим договором, как мне показалось вначале? А, капитан?
Тарджа заставил себя безразлично пожать плечами.
— Как вы уже сказали, милорд, мы, медалонцы, смотрим на мир немного иначе. Постарайтесь не забыть об этом во время переговоров с моей матерью.
Посол согласно кивнул, и некоторое время они ехали в тишине. Башня с ее несчастными обитателями медленно терялась вдали. Тарджа держал ярость под неусыпным контролем. Договор лорда Пайтера и его матери казался ему слишком жутким для понимания. Джойхиния собиралась свергнуть Мэгину и ради этого готова была продать Р'шейл в Кариен. Еще вчера это показалось бы Тардже чрезмерным даже для Джойхинии, но сегодня — в свете рассказанного Беретт — у молодого человека не осталось никаких иллюзий на счет матери. Р'шейл ей даже не дочь. Эта мысль порождала тревожный вопрос — чьей дочерью она была?
Тарджа оглянулся на колонну, высматривая Дэвидда и остальных. Сегодня вечером, когда они доберутся до Лиливэйля, ему следует придумать подходящую причину, чтобы выслать лейтенанта вперед. Необходимо предупредить Мэгину: пока она, ничего не подозревая, строит планы на будущее, начал действовать заговор, имеющий целью ее свержение, и одно из действующих лиц приближается к Цитадели. Необходимо предупредить Р'шейл — Джойхиния продала ее за мантию Верховной сестры.
А еще нужно выяснить, для чего кариенцам так сильно потребовалась Р'шейл, что они готовы свергнуть Верховную сестру, только чтобы заполучить себе девушку.
Глава 11
Прошла еще неделя, прежде чем Гвинел объявила, что Р'шейл окрепла настолько, чтобы вернуться в апартаменты матери. При выписке девушка получила строжайшие инструкции касательно диеты с указанием необходимого количества килограммов, которые ей следовало набрать, и целый список разнообразных травяных настоек и отваров, которые нужно было принимать ежедневно для скорейшего восстановления сил. Гвинел явно относилась к категории врачей, искренне убежденных в том, что чем омерзительнее лекарство на вкус, тем оно полезнее для пациента.
Когда Р'шейл постучалась в дверь апартаментов матери, утро было уже в разгаре. Ей открыла старая Хелла. При виде Р'шейл она поправила выбившуюся прядь седых непослушных волос и скорбно вздохнула.
— Ну что же, входи, раз уж ты здесь. Твоя мать предупредила меня, что ты придешь. Будто мне тут было делать нечего — нет, теперь еще пожалуйте ухаживать за инвалидом.
— Мне это нравится не больше, чем тебе, Хелла. Я не собираюсь доставлять лишних хлопот.
— Тебе легко рассуждать, детка, — проворчала служанка. — Мне уже пришлось потратить целое утро, проветривая твою комнату. Я послала гобелены в чистку, так что, пока их не принесут, тебе придется терпеть на стенах языческих тварей. Не знаю, о чем только думала твоя мать, позволив тебе вернуться. Словно я тут целыми днями слоняюсь без дела.