Мефистон. Город Света
Шрифт:
На другом же конце за ослепительной аллеей виднелся алтарь, сделанный в форме когтя орла. Рядом с ним сгорбился кто-то невысокий, опирающийся на изогнутый посох и прячущий лицо под капюшоном. Властелин Смерти зашагал к нему мимо горящих колонн, предвкушая встречу с Немезидой.
— Мефистон! — воскликнул Рацел, вошедший в зал следом за ним.
Старший библиарий услышал в голосе друга предупреждение, но проигнорировал его. Его переполняла сила. Руки Властелина Смерти пылали от мощи всего постигнутого за века. Ничто его не остановит. Бояться нечего. Возможно, Кво-87 и усовершенствовал его, но он был сыном
Он уже прошел половину пути вдоль колоннады, когда огни погасли. Пылающие колонны потухли, исчезли нити света на полу. В тот же миг заработали авточувства в броне, показав через линзы шлема монохромный мир.
У алтаря его все так же ждало существо в капюшоне, но когда Мефистон резко обернулся, то заметил десятки других стоящих у колоннады во тьме фигур — ряды космодесантников, выстроившихся по периметру зала. Тысяча Сынов. Все они вскинули болтеры.
Мефистон выругался. Дверь захлопнулась за его спиной.
И десантники Тысячи Сынов слаженно открыли огонь.
Глава 24
Антрос спокойно шел по главной улице Орксуса. Десятки глаз наблюдали за ним из переулков и окон, но всем хватало ума не выбираться из укрытий. Здания были не так сильно повреждены после боев, как в Адуриме, но всюду наблюдались явные следы войны: перевернутые разбитые машины, выгоревшие жилые дома. За космодесантником шагали сержант Малик и его отделение, целясь из лазерных ружей в любую мелькающую тень. Впрочем, Луций полагал, что ему не понадобится их помощь.
Позади над разрушенными им воротами поднимался столб дыма. Пока Антрос шел к городу, по нему стреляли со стен, но библиарий расправился с часовыми так же, как и с воротами, подорвав их метким броском бронебойных гранат.
Он ощутил мимолетный стыд, вспомни о приказе Мефистона остаться в городе и защищать его. Кодиций снова попытался выйти на связь с Рацелом. Но ответом, как и прежде, стал белый шум. Тогда он попробовал установить контакт через другой канал. Тщетно.
— Что еще я мог сделать? — пробормотал он, ступая дальше. Спустя несколько часов после ухода Мефистона к Антросу пришел сержант с докладом о том, что в Орксусе собираются сектанты. Их оказалось куда больше, чем кто-либо догадывался. А еще они насильно вербовали местных, казня семьи всех, кто отказывался примкнуть к культу. — Я защищаю город, — сказал он, будто старший библиарий мог его услышать. — Искореняю угрозу.
Но Луций достаточно хорошо знал себя, чтобы понять, что он просто вцепился в возможность перестать сидеть без толку в Адуриме.
На землю посыпалась черепица, и по улице разнесся глухой дребезжащий звук.
Антрос помедлил и кивнул самому себе, узнав рев двигателей, который слышал в бесчисленных зонах боевых действий, где побывал вместе с учителями.
— «Химеры», — вымолвил он, оглянувшись на Малика и других гвардейцев. — Ваши разведчики не ошиблись. Займите укрытие.
— Несколько «Химер», — поправил он
Гвардейцы рассеялись и скрылись в зданиях и за выгоревшими машинами. Антрос же остался стоять посреди дороги и убрал пистолет в кобуру. Рокот нарастал, а Луций тем временем упер посох в землю, приложил ладони к голове и закрыл глаза.
Он вспомнил несколько отрывков из «Пресыщенной косы». Прошло уже много лет с тех пор, как ему действительно требовалось смотреть на священные тексты. Конечно, Луций тщательно скрывал это от старших библиариев, делая вид, будто читает, но сейчас, когда рядом находились одни гвардейцы, он позволил потусторонней мощи свободно течь сквозь него.
Его разум воспарил, и провидческим зрением он увидел, как культисты продвигаются по рынку на дальней стороне квартала Администратума. Мысленный взор кодиция был не таким ясным, как природный, но все равно достаточно четким. Он оказался прав насчет бронетехники, пусть не ее численности. Прибыло более десятка «Химер» и несколько танков, похожих на их кустарные модификации. Колонну сопровождала примерно сотня пеших культистов, вооруженных лазерными ружьями и автопистолетами. Перемещаясь открыто, враги добрались бы до перекрестка через несколько минут. Очевидно, еретиков ободрили отчеты о том, что к ним пришел лишь один чужак в синей броне с кучкой гвардейцев.
Антрос выругался сквозь зубы. Конечно, горстка солдат и несколько танков стали бы легкой мишенью для библиария Кровавых Ангелов, особенно такого сильного, как Луций. Однако чтобы сразиться против двадцати единиц техники и сопровождающей пехоты, ему придется поднапрячься.
Впрочем, неприятель находился в нескольких минутах пути, и у Луция оставалось время изучить сектантов до боя. Никто из них не смог бы добиться искупления. На телах многих уже проявились следы проклятия: одни ходили на козлиных ногах с раздвоенными копытами, а из обесцвеченных бровей других торчали бивни. Все еретики замарали свою униформу, сорвав символику, и с их мундиров свисали странные фетиши. Антроса пробрала дрожь от отвращения, едва он узнал знаки темного наречия, вырезанные на клочках кожи и связках костей.
Что же делать? Он уверил Малика, что тот может оставить большинство солдат в Адуриме. Будь он проклят, если сбежит от этого жалкого сброда и обратится за помощью. Луций поглядел на оружие. У него был плазменный пистолет, посох и несколько осколочных гранат. Нет, этого точно не хватит для расправы с целой бронетанковой колонной. Он потряс головой, раздраженный собой. Антрос думал как рядовой солдат, а не опытный член либрариума. Рацел и Мефистон обучили его большему. Что бы сделал Властелин Смерти на его месте? Кодиций обратил свои мысли к событиям прошлых дней.
Танки почти добрались до перекрестка, поднимая клубы пара и дыма, когда Антросу пришла в голову идея. Ну конечно. Он точно знал, что делать, впечатленный тем, как Мефистон поступил во время нападения альдари на «Клятву». Мефистон не боролся с целыми звеньями истребителей, а просто вселился в одного пилота. Официально Луций не обладал достаточно высоким званием для постижения соответствующих ритуалов, однако мог прекрасно справиться с любой дисциплиной. Он запомнил ритуал, заучил его в полете через путевую паутину, и слова легко потекли с его губ.