Мегаполис Ленд

Вилков Алексей

– Так вы коммунист? – усмехнулся Стас. – Однако, удивили.

– Что вы, я беспартийный анархист.

– Такое разве бывает? – не поверила Вика.

– Почему бы и нет. Выдвинь лозунг, смачно назови партию, проведи широкоформатный пиар, и сторонники мигом найдутся. А идеология подклеится, разрастется корнями и стеблями вниз и вверх – вот тебе новое политическое движение. Выигрываем выборы, берем власть в свои руки и кардинально меняем политический курс страны.

– Куда? Назад в советское прошлое?

– Нет, только вперед. Заметьте, я иду законным путем без революций и крови.

– Судя

по вашим честолюбивым порывам, уместно придерживаться лозунга: «Для достижения цели все средства хороши».

– По натуре я гуманист, – сказал Армен и дал газу, обгоняя замешкавшиеся иномарки. – Но вот Райса я, мягко говоря, недолюбливаю.

– Отчего так? – удивилась Вика. – Этот поганец и вам успел насолить?

Армен обернулся и с недоумением уставился на нее, на мгновение позабыв о безопасности пассажиров. Скорчив недовольную мину, он повернулся обратно.

– Естественно, я не переношу Райса, – начал он изливать накопившуюся желчь. – Хоть он мне особо ничего не сделал. Если серьезно, без дураков – именно этот проклятый мерзавец повинен в смерти профессора и многих других невольных участников его игры.

– Ругать Райса модно, – не согласилась Вика, – этим никого не удивишь. Что он сделал плохого? Ну, удачно скрывается от инквизиции. Он же не со зла, так получается. Инквизиция виновата – не оставляет его в покое. Не сдаваться же ему себе на погибель? Тогда секир-башка! На его месте каждый поступит так же, но не каждому удастся так долго находиться в бегах. А у Райса, как я поняла за несколько дней участия в его игре, это очень даже талантливо получается.

– Какой ценой он прячется от врагов? – справедливо спросил таксист, заранее зная ответ.

– Да, – признала Виктория, – тут вы правы. Цена слишком высока, не поспоришь. Мы топчемся на месте, поднимая данный вопрос. Истина, как и все в природе, согласно великому дедушке Эйнштейну, всегда относительна. Главная аксиома из аксиом.

– Тебя потянуло на философию? – заметил Стас, обнимая любимую за плечи.

– Немудрено. Все больше убеждаюсь, что этот предмет имеет определяющее значение в нашем мире. Я имею в виду глобальное мироздание, а не только земное измерение. Райс поддержал бы меня. За склонность к пространным фразам многие его и любили.

С львиным ревом сумасбродный фургон мчался в направлении Чилкина. Старая колымага выехала на окраину города, оставив позади красивые новостройки и дорогие магазины. Спальные районы сменились промышленными кварталами с пустыми серыми улицами и коричневыми зданиями с колючей проволокой на бетонных заборах. Длинные трубы выпускали в атмосферу тонны дыма, внося ощутимый вклад в ухудшение и без того удручающей экологической обстановки. На деревьях сидели черные птицы и дышали отравленным воздухом, нисколько не смущаясь и не пытаясь сменить место обитания. Перелетая с места на место, они громко каркали, словно призывали кого-то на помощь.

Удручающий пейзаж не прибавлял оптимизма. Стас сидел на заднем сиденье, приоткрыв от духоты рот, и тяжело дышал, испытывая недостаток кислорода. Ему казалось, что в этом районе температура была на несколько градусов выше или влажность воздуха превышала допустимые нормы, отчего жара переносилась заметно

хуже. Он понятия не имел, что ждет их в конце пути и чем все это может закончиться. Он не хотел думать об этом, поэтому не прикидывал различные концовки и не прогнозировал последствия опасной поездки. С нескрываемым отвращением Стас изучал мелькавший за окном индустриальный пейзаж, отмечая, что здесь он никогда не был и никогда бы не появился в будущем, если бы не выпавший случай, осознавая, что в знакомом с детства городе полным-полно неизведанных закоулков, и можно бесконечно внимать внезапным открытиям.

Не в пример ему Вика равнодушно уставилась в спинку переднего кресла. Увлеченно таращиться по сторонам для нее было совершенно незанимательно. От скуки она пригладила растрепанные волосы и посмотрелась в зеркальце косметички. Удостоверившись в полной сохранности макияжа, Вика удовлетворенно убрала косметичку в сумочку, чтобы через пару километров вновь проделать заученный ритуал.

И лишь Армен точно знал, куда направляется. Совершив несколько крутых поворотов, он свернул на раздолбанную заброшенную трассу. Выбоины в асфальте и ухабы заметно тормозили движение, заставляя водителей всерьез задуматься о сохранности покрышек. Качаясь и подпрыгивая на кочках, вездеходная японская колымага въехала на закрытую территорию, беспрепятственно преодолев поднятый шлагбаум у пустой проходной.

– Подъезжаем! – с недоброй ухмылкой обрадовал Армен. – Давно здесь не катался, но с последнего посещения мало что изменилось.

– А что тут менять? Полная помойка, – оценил Стас. – Я не знал, что в этом районе встречаются подобные кладези в духе компьютерных бродилок. Теперь я понимаю, по мотивам каких пейзажей программисты создавали «Doom». Это же квинтэссенция легендарной игрушки!

– Не знаю, не играл, – отмахнулся Армен.

– Да ты что! Ей уже много лет. В девяностых очень была популярна, каждый чайник знает.

– Значит, я не чайник. У меня и компьютера своего нет. Нет, ошибся, есть – детям купил. Но сам не увлекаюсь, я же за баранкой круглые сутки, какие игрушки?!

– О чем вы? – опомнилась Вика и огляделась. – Вау! Что это за военная база?

– Это промышленное предприятие по производству химикатов, – объяснил Армен. – Похоже, оно наполовину банкрот или уже закрылось.

Из раскрытых ставней гигантского цеха показалась компания рабочих в робах и касках, закрывающих их поредевшие от реагентов шевелюры. Люди шли навеселе и что-то оживленно обсуждали. Увидев позабытое чудо японского автопрома, они проводили его удивленным взглядом, ведь посторонние объекты редко показывались на территории богом забытого предприятия.

– Видишь, не все вымерли, – заметил Армен и посигналил изумленной публике.

Молодчики в касках мгновенно отреагировали и дружно замахали в ответ руками в брезентовых перчатках.

– Ты осторожнее, – предупредил Стас. – Вдруг это сбежавшие уголовники, прикидывающиеся пролетариатом, или обычные мародеры.

– Что тут мародерить? Все вынесли тысячу раз до нас. Это хорошие ребята, одна физиономия мне даже знакома. По-моему, свояк Чилкина.

– Так остановись и спроси, где его искать, – справедливо предложила Вика.