Мелкий лавочник, или Что нам стоит дом построить. Роман-биография
Шрифт:
– Вот лежу я на капиталистическом пляже и вдруг слышу: «Кока-кола, заебись, кока-кола, заебись». Вижу арабчонок с ящиком колы на шее по пляжу шурует, ни хуя себе, думаю, уже успели наши арабчонка научить. – рассказывал он, пока строй просыпался.
– А почему пляж капиталистический, товарищ капитан? – спрашивали из строя.
– Ну а какому же ему быть в Египте, в Александрии. У нас пляжи социалистические, и кока-колу на них не продают. А у них капиталистические. Сержант, командуй, а я на службу. Вечером проверю строй.
Строем студентов
Со следующего дня начались занятия в КИПСах, то есть в контрольно-испытательных передвижных станциях. Руководил занятиями лейтенант-узбек, а может, казах, по всей видимости, с отличием окончивший военное училище. Все проверки ракеты он знал назубок. Вилен назубок не знал ни одной проверки, наверное, поэтому лейтенант-узбек, а может, быть казах, невзлюбил Вилена.
Если бы кто-то захотел поискать в Виле хоть одну военную жилку, то не нашел бы ни одной. Вид Вилена в военной форме не по размеру представлял жалкое зрелище. Сохранились фотографии. На них Вилен, пытающийся в перекошенной пилотке, пузырящейся гимнастерке, странных штанах, торчащих из сапог, принять бравый вид, похож на не завязанный мешок картошки, поставленный на землю. Это, наверное, очень раздражало военную косточку лейтенанта-узбека, а может, казаха. Еще его раздражало, что остальные студенты постоянно спрашивали Вилена, почему и как работают приборы КИПСа.
– Что вы к нему все время бегаете, – возмущался он. – Этот Хорошокин ничего не знает. Курсант Хорошокин, сколько должно быть на экране импульсов при правильной работе системы закрылков.
– Не знаю, товарищ лейтенант.
– Вот видите, а их должно быть четыре по числу закрылков.
– А почему здесь должны быть импульсы, а у радиоответчика – синусоида? – спрашивали лейтенанта студенты.
– Не знаю, – злился лейтенант.
– А Хорошокин знает, вот мы у него и спрашиваем.
– А сколько вольт должно быть в синусоиде при правильной работе ответчика Хорошокин знает?
– Так это все есть в инструкции по проверке, – говорил Хорошокин.
– Сколько дней ты будешь проверять одну ракету по инструкции? – интересовался лейтенант.
– Так, когда я проверю столько ракет, сколько вы, товарищ лейтенант, я тоже все параметры наизусть знать буду.
– Не будешь, никогда не будешь, потому что ты штафирка штатская, Хорошокин.
– А что как работает в ракете, нам знать необязательно, для этого есть представители завода. Главное, чтобы ракета была готова к пуску.
Доказывать, что Вилена три года учили, как работает ракета, и не заставляли учить инструкции наизусть, было бесполезно.
В один из сборных дней после завтрака студентов посадили в «Уралы», точнее, на «Уралы», и повезли показывать
– Сейчас вы увидите перегрузку ракеты на пусковую установку, – сказал сопровождавший их капитан.
– Начинайте, – скомандовал он. Выбежавшие то ли из тягача, то ли из-под земли солдаты выстроились по расчету, тягач начал медленно приближаться к установке и заглох.
– Да что ж это такое, двух метров не доехал, опять бензин спи…ли! – возмутился капитан. – Ну, в общем, вы поняли: ракета с помощью специального механизма перегружается на рельсы пусковой установки. Что происходит дальше, увидите на КП.
«Интересно, что там произойдет?» – подумал Вилен.
То, что они едут на КП бригады, студенты поняли, когда увидели шлагбаум и выскочившего из леса солдата. Дальше они тоже ничего понять не могли, пока не пригляделись и не увидели большие темно-зеленые коробки на колесах, покрытые маскировочными сетями, и крутящиеся над ними антенны. Коробки стояли вокруг большого холма с бронированными дверьми.
– Заходите, – сказал сопровождающий капитан, открыл двери, и студенты попали в кино «Ключи от неба», которое им показали в день присяги. За столами с огромными круглыми экранами сидели офицеры, по прозрачным планшетам, висящим на стенах, ползали солдаты с линейками и что-то измеряли и чертили. На экранах во все стороны двигались зеленые точки. Из точек время от времени вырастали зеленые хвостики.
– Работает система свой-чужой, – объяснил офицер, сидящий за экраном. – Если появился хвост – значит, свой, а без хвоста – чужой.
– Так вон же чужой, – показал Вилен на точку без хвоста. – Чего не сбиваете?
– Сообщений не было, наверное, ответчик забыли включить, да и цель летит в коридоре. Гражданский, что с него возьмешь.
– Откуда сообщений не было? – не унимался Вилен.
– От радистов, они за 2000 км за границей все смотрят и нам сообщения передают.
Противно зазвенел зуммер, и чей-то громкий голос приказал выключить всю передающую аппаратуру.
– Спутник над нами пролетает, американец, через 20 минут опять включимся, – объяснил офицер.
В институте Вилену рассказывали, что, когда начнется война, самолеты врага будут идти тремя эшелонами. Первым эшелоном будет идти старье, которое не жалко, вторым эшелоном будут идти самолеты для уничтожения пусковых установок, обнаруживших себя стрельбой по первому эшелону. И только третьим эшелоном пойдут ракетоносцы и бомбовозы с ядерным оружием, и задача ПВО страны – уничтожить третий эшелон.
«Сколько же для этого надо ракет?» – думал Вилен.
Когда их привезли в ракетохранилище, Вилен понял, что ракет хватит, и еще останутся. Их просто не успеют заправить топливом и зарядить взрывными устройствами. Тем более что взрывное устройство от хранилища до ракеты доставлялось шагом, и ни в коем случае бегом, специальным офицером.