Мелочи жизни

Полонский Георгий Исидорович

Анатолий Федорович вежливо кивнул с порога шведовского кабинета:

— Здравствуйте.

— Добрый день. — Подойдя, модельер протянул Анатолию Федоровичу руку. — Очень приятно. Шведов.

— Кузнецов. Анатолий Федорович, — представился в ответ Кузнецов-старший.

— Очень, очень приятно. — Игорь Андреевич улыбался, стараясь не показывать своей настороженности.

— Простите меня за неожиданное вторжение, — начал Анатолий Федорович, — но я, грешным делом, подумал, что на работе удобней, чем дома. Во всяком случае, есть

вероятность вас застать.

— Не стану спорить. Дома я редко бываю... Проходите, пожалуйста, садитесь. — Шведов указал на кресло.

— Спасибо. — Анатолий Федорович сел. Шведов вернулся к себе за стол. Повисла неловкая пауза.

— Так чем могу быть полезен, Анатолий... — Шведов запамятовал.

— Федорович, — напомнил старик.

— Анатолий Федорович.

— Видите ли, Игорь Андреич... — Анатолий Федорович решил заходить издалека. — Кстати, как здоровье моей бывшей невестки? Я слышал, что она в больнице?

— Да... Она действительно еще в больнице, но дело идет на поправку, спасибо, — Шведов старался быть максимально любезным. — Надеюсь, в ближайшие дни ее выпишут.

— Угу... Рад это слышать... А как... мой внук?

— Саша? Замечательно. Учится, ходит на тренировки. Все хорошо. А разве он вам не звонит?

— Нет, он звонит иногда, но...

— Я обязательно скажу, чтобы он звонил почаще и... навещал, — пообещал Игорь Андреевич.

— Спасибо...

— Да не за что. Бабушка с дедушкой это, как говорится, святое.

Анатолий Федорович согласно кивнул.

— Если проблема в этом, Анатолий Федорович, — решил сворачивать беседу Шведов, — то, уверяю вас, я использую все свое влияние.

— А вы имеете на него влияние? — осведомился Анатолий Федорович ревниво.

— Несомненно. Впрочем, так же как и он на меня. Вообще, мы с Сашей большие друзья.

Анатолий Федорович молча кивнул.

— Все в порядке, Анатолий Федорович? Инцидент, как говорится, исперчен? — Шведов даже слегка привстал, показывая, что собирается закончить разговор.

— Честно говоря, не совсем... — проговорил Анатолий Федорович медленно,

— Ну что же... — Шведов совладал с раздражением. С самого начала разговора он чувствовал, что от старика так просто не отделаешься. — Тоща я вас слушаю...

— Видите ли, Игорь Андреич, мы с Анной Степановной, Сашиной бабушкой, люди пожилые, давно на пенсии... — Анатолий Федорович по-прежнему явно не собирался «брать быка за рога». Ну, само собой, домоседы... Наше дело стариковское, как говорится...

— Так-так, ну и?.. — Игорь Андреевич уже с трудом сдерживал нервы.

— Пенсия у нас приличная, — с буддийской невозмутимостью продолжал Анатолий Федорович, — даже остается немного. Так что в средствах мы не стеснены...

— Очень рад за вас. И что же?

— А вы человек занятой, много времени проводите на работе, и, учитывая то обстоятельство, что наша бывшая невестка сейчас в больнице, мы подумали, что... может быть, Саше будет

лучше пожить какое-то время у нас. Ну, естественно, до тех пор, пока наша бывшая невестка окончательно не поправится... Вот я и пришел узнать, что вы думаете по этому поводу?

— Ах, вот оно в чем дело... — проговорил Шведов не сразу. — А я-то все думаю, что вы так издалека подбираетесь... Видите ли, любезный Анатолий Федорович... Я, конечно, уважаю ваши родственные чувства и понимаю, что вы руководствуетесь исключительно любовью к Саше, и ничем иным, но... выражаясь конторским языком, вряд ли смогу удовлетворить вашу просьбу...

— Почему, осмелюсь спросить? — осведомился Анатолий Федорович вкрадчиво.

— Потому что считаю, что Саша должен жить дома. Что бы ни случилось. А дом его сейчас там, где мы живем с Машей. То есть в моей квартире.

— Но, Игорь Андреич, ведь это совсем ненадолго. Я уверен, что моя бывшая невестка... — начал было Анатолий Федорович.

— Мария Петровна, — поправил Шведов.

— Что?

— Называйте ее лучше Марией Петровной, — попросил Игорь Андреевич со зловещей корректностью в голосе.

— Хорошо... — Анатолий Федорович слегка смутился. — Что Мария Петровна, Маша, скоро поправится и статус-кво, так сказать, будет восстановлен. Уверяю вас, мы не преследуем никаких тайных целей...

— А я вас ни в чем и не подозреваю, уважаемый Анатолий Федорович. Более того, я даже готов признать вашу частичную правоту. Да, без Маши действительно тяжело. А мальчику — в особенности. Просто хотя бы потому, что ему некому разогреть обед. Я, как известно, все время на работе да и, признаться честно, небольшой специалист по кулинарной части. Но я хочу, чтоб вы поняли, Анатолий Федорович: у нас семья. Во всяком случае, мне хотелось бы на это надеяться. А значит, что бы ни случилось, мы должны быть вместе. Я надеюсь, вы меня понимаете?

— Да, но бывают ситуации...

— Не бывает, Анатолий Федорович, — перебил Шведов довольно резко. — Не мне вас учить, вы пожилой человек и со своей женой прожили, наверное, лет тридцать по меньшей мере...

— Сорок два года и четыре месяца, если быть совсем уж точным.

— Ну вот видите. Так что вам лучше меня известно, что семья — она либо есть, либо ее нет. Либо все вместе, либо...

— А Саша? — не сдавался Анатолий Федорович, несмотря на всю убедительность аргументов модельера.

— Что, Саша?

— Может быть, стоит у него поинтересоваться? Что он думает по этому поводу?

— Анатолий Федорович, — заметил Шведов жестко, — Саша еще маленький мальчик и не всегда сам в состоянии решить, что для него хорошо, а что плохо.

— Но, может быть...

— Анатолий Федорович, — Шведов перебил. — До тех пор пока Маша в больнице, всю ответственность за Сашу несу я. А мое мнение вам известно.

— А Маша?.. — продолжал упорствовать старик. — Мне кажется, она бы с пониманием отнеслась...