Мелочи жизни
Шрифт:
— Не рассыпис-си-и... — процедил Крюк, внимательно разглядывая Юлю.
— Здравствуйте, красавица! Вы кто ж будете? — поинтересовался Иннокентий у Юли, лучезарно улыбаясь.
— Это Юля! — представил Юлю Биг-Мак. — А это Иннокентий Михайлович. Мой друг и учитель.
— А мы уже виделись. — Юля протянула Иннокентию РУКУ— Виделись?.. — Продюсер машинально ответил на предложенное рукопожатие.
— Ну да! «Останкино». Концертная студия.
— Ах, ну конечно! Конечно! — разумеется, не помня Юлю ни одной секунды, воскликнул
— А это... — Биг-Мак повернулся к Мадлен.
— Маша. Наша любимица, — сказал за Биг-Мака Иннокентий.
Мадлен протянула Юле руку.
— Ой, мою маму так зовут, — улыбнулась Мадлен Юля и, пожав в ответ руку, представилась: — Юля. Очень приятно познакомиться.
— И мне. — Мадлен и бровью не повела. Иннокентий и Биг-Мак не отрываясь наблюдали за сценой знакомства. Биг-Мак, с трудом скрывая напряжение, Иннокентий иронично-добродушно.
— У вас такой замечательный загар, — сделала комплимент Юле Мадлен. — Как я вам завидую.
— Да. Я только вчера из Ялты. Почти месяц на солнышке грелась. — Юля показывала себя неплохой ученицей Биг-Мака.
Мадлен совершенно искренне вздохнула.
— Ну, нам пора! — решил поскорее ретироваться Биг-Мак.
— Спасибо, Максимка! — поблагодарила Мадлен.
— Иннокентию Михайловичу спасибо! — отозвался Биг-Мак.
— Это наш долг, — пробасил продюсер. Биг-Мак подхватил Юлю под руку.
— Ну, мы пошли! — и быстро потащил Юлю за собой.
— Милые ребята, правда?.. — заметил Мадлен Иннокентий, глядя им вслед.
Мадлен ничего не ответила. Зато Крюк как-то неопределенно хмыкнул.
Регина долго звонила в дверь семендяевской квартиры. Наконец защелкали замки и заплаканная Лена открыла.
— Ну что? — бросила с порога Регина. — Крах? Возвращаться не хочет?
Семендяева молча кивнула.
— Не волнуйся, — сказала Регина уверенно. — Я тебе помогу...
— ...Ну это ж дураку видно, что они сговорились! — негодовал Крюк. Расставшись с Мадлен, они ехали по делам на телевидение. За рулем роскошного «БМВ» был сам продюсер.
— А что ты дергаешься? Боишься, я тебе не поверю? — лукаво осведомился Иннокентий.
— Да я ж их своими глазами видел! — все не мог успокоиться Крюк.
— Ну глаза у тебя, положим, все в наркоте, — заметил продюсер вполне добродушно. — Мог и ошибиться...
— Да я...
— Хватит! — неожиданно оборвал его Иннокентий. — Естественно, и девчонка, и Биг-Мак врут! Но не из-за них я этот спектакль устраивал. Меня интересовало, как Мадлен себя поведет.
— И чего теперь делать?...
— Ничего. Взять на заметку и наблюдать.
— А если эта девчонка болтать начнет?
Иннокентий бросил на Крюка такой взгляд, что тот поежился.
— И Биг-Мака тоже?.. — спросил слабым голосом, поняв, естественно, на что намекает босс.
— Время покажет, — ответил Иннокентий. И вдруг расплылся в обаятельной, широкой и добродушной улыбке, от которой
Глава тридцать первая. ПРОДАЖНЫЙ АНРУША
Катя отправилась в больницу навестить Машу в полной уверенности, что карантин уже отменили. Однако не тут-то было. У Кати не взяли даже передачу — фрукты, за которыми она специально ездила на рынок.
Проклиная себя за лень — все-таки нужно было позвонить и справиться, прежде чем нестись сломя голову, — Катя отправилась звонить. Нужно было предупредить маму, что она немножко опоздает. Но автомат немилосердно «сожрал» единственную Катину монету. Катя еще на всякий случай порылась в сумочке и, убедившись в тщетности поисков, решила монетку у кого-нибудь позаимствовать. Пошла по вестибюлю и тут, в самом конце его, увидела Шведова.
Игорь Андреевич о чем-то беседовал с пожилой женщиной в белом халате. Надо понимать — нянечкой. Передал ей довольно объемный пакет и какие-то бумаги. Потом ловко сунул в карман белого халата деньги.
Нянечка смущенно, но очень довольно улыбнулась и пошла по своим делам.
Тут Катя к Шведову и обратилась:
— Здравствуйте, родственник.
— Добрый день. — Игорь Андреевич конечно же не сразу узнал ее. — Вы...
— Понимаю. — Катя не обиделась. — Я Катя. Родственница Маши от первого брака. Она нас как-то не очень ловко знакомила, если помните.
— Извините, Катя, — модельер одарил Катю фирменной улыбкой. — Конечно, помню. Вас тоже не пустили?
— Карантин! Игорь, простите, отчеств не люблю и не запоминаю, у вас нет монетки — позвонить, автомат сожрал...
— Кажется, есть, минутку... — В кармане Игорь Андреевич не нашел, зато отыскал в кошельке. — Пожалуйста.
— У мамы день рождения... — объяснила Катя.
— Так почему же по телефону?
— Опаздываю! Надо предупредить! Она этого не любит!
— Вам в какую сторону? Могу подвезти.
— Боже мой, а Машка говорила, вы всегда жутко заняты.
— Сегодня день какой-то странный! С утра все наперекосяк. Уже две встречи отменилось. Думал с Машей посидеть — не пускают.
— Они с ума тут все посходили с этим карантином, — Катя принялась набирать номер — телефон был рядом. — У меня даже фрукты не взяли.
— Не волнуйтесь, без апельсинов Маша не останется, я привез ей полный пакет всяких фруктов, — похвастался модельер.
Но у Кати уже провалилась монетка.
— Але, мама? Это я. Плохо слышно! Я у Маши. Да нет, не дома, в больнице. Что? Сергей хочет поговорить? Он уже у тебя?.. Сразу с работы... Ну хорошо. Давай. Давай, говорю!.. Привет, братец. Да нет. Не пускают... «Самочувствие удовлетворительное», — процитировала Катя. — Что?.. Заехать к вам за подарком?.. А Юлька? Уже нет дома... Нет. Я должна радоваться! Ладно. Говори, где лежит.