Мелодия Миэры
Шрифт:
– Давайте спросим Ее вместе, – предложила Матильда. – Я налью вам молока с медом, – сказала она и поднялась со стула. – Вам уже пора домой, пока не стемнело. Может, вас уже хватились и начали искать. Вы же знаете, какими осторожными вам надо быть. Времена сейчас тяжелые, и впереди много испытаний. Но что делать – так сложился Вюрд.
Это слово произносила и прабабушка Грета. Правда, больше в семьях Эдды и Дэммы никто его не употреблял. Слово означало незримую мировую паутину, которую плетут невидимые глазом могущественные пауки. Они подбирают все, что
Матильда направилась к полкам, на которых стояли многочисленные банки и чем-то загремела. Она вернулась с двумя кружками и протянула их девочкам. В кружках было теплое молоко с медом и какими-то пряностями. В голове у подруг зашумело, контуры окружающих предметов стали размываться. Матильда выдернула шпильки из прически и присела на лавку между девочками, взяв их за руки. Серебряные пряди, оказавшиеся очень длинными, закрыли всех троих.
Следующее, что помнили Дэмма и Эдда, – как они провалились куда-то, как в густую шерсть, где не было ни звуков, ни образов. И мысли в их головах перестали бегать и сжались все в одну маленькую неподвижную песчинку. Странно это было и непривычно.
Потом они сидели за столом и пили мятный отвар с пряниками.
– Эдда и Дэмма, услышали ли вы Ее волю? – поинтересовалась госпожа Матильда.
И Эдда, и Дэмма откуда-то знали, что хочет та, кого Матильда называла Хозяйка. Сложно было сказать, как они это поняли, но сомневаться не приходилось.
– Нужно спасти Русалку! – сказала Дэмма. – Только я не знаю, от кого и как.
Эдда растерянно кивала в тон словам своей подруги.
– Правильно, деточки. Хозяйка хочет, чтобы вы спасли ее Русалку, которая сможет тогда спеть свою необыкновенную песню. Это произойдет много позже, и вам поможет Фея. А еще у вас будут друзья, которые помогут вам. И, может быть…к нам придет еще одно изумительное существо… В этом я пока не могу быть уверена, но так надеюсь…
Девочкам показалось, что глаза колдуньи увлажнились. А может, это были блики от легких осенних солнечных лучей. Впрочем, Матильда быстро сменила тон.
– Все это потом, когда-нибудь, – сказала она. – А пока ваша задача – быть верными друг другу и Фее.
– Как же, госпожа Матильда, – спросила Эдда, сбитая с толку, – Разве не сначала нам нужно спасти Русалку, чтобы пришла Фея, а только потом, уже вместе с Феей?
– Хозяйка верит нашему обещанию, – ответила ей Дэмма, задумчиво глядя куда-то.
– Дэмма права, – согласилась колдунья. – Хозяйка полагается на ваше слово, и этот Договор между вами и Ей теперь вписан в Вюрд.
Вдруг госпожа Матильда заторопилась.
– Вам пора, деточки, – сказала она, выпроваживая их. – Будьте очень осторожны. Я обещаю, что мы еще встретимся. Если будет трудно, то вспомните это мое обещание.
Матильде предстояло вскоре перейти в мир иной. Ей нужно было успеть позаботиться о дощечке, подаренной ей Эддой и Дэммой.
Испытание
Епископ
Случилось так, что Эдда, пока шкатулка хранилась у нее, проявила неосторожность, разглядывая ее у окна, а не в сумраке чердака, как обычно. Ей нравился солнечный зайчик, отражавшийся от металлического украшения на крышке и весело скакавший по стенам.
Соседский мальчишка заметил старинную вещь в руках девочки и рассказал кому-то. И вот уже кто-то донес, что прапрапра….внучка старой ведьмы Дагмар пошла, как видно, по стопам своей древней бабки.
Люди епископа пришли за Эддой посреди дня, когда отец и мать были в лавке, и увели ее прежде, чем родители успели прибежать домой. Дэмма в это время была отправлена матерью с поручением к жестянщику и перехвачена отцом по дороге домой. Отец Дэммы унес ее в большой заплечной корзине в деревню к родне и запер там.
Тем временем велось следствие над Эддой и еще семнадцатью обвиненными в колдовстве женщинами, среди которых были и крестьянки, и состоятельные горожанки. Две девушки были немногим старше Эдды, а одной малышке, схваченной вместе с матерью, едва исполнилось пять лет.
Допрос проводили мрачные люди епископа, к которым присоединился прибывший в город дознаватель по делам ведьм и колдунов, слывший необычайно искусным в своем деле. Старинная шкатулка стояла на столе в комнате для допросов.
Едва взглянув на Эдду, дознаватель с уверенностью заявил, что перед ним точно ведьма, очень уж худа. И дело не только в полетах на метле, невозможных при полном теле.
Дьявол, сидящий в ведьме, иссушает ее изнутри своей адской силой. Вот и по бесовскому огню в глазах видно присутствие этого черта.
Эдда не отрицала, что пыталась открыть шкатулку старой Дагмар и послушать музыку. Зачем? Но ведь любопытно же! Умолчав о Дэмме, Эдда сообщила, что нашла шкатулку в чулане среди старого хлама, который собирались сжечь. Поскольку Эдда не скрывала своих колдовских занятий, следствие над ней было быстро закончено, и сама она передана в руки светских властей для очищения огнем.
Эдда сидела в тюрьме, как преступник, вместе с другими перепуганными женщинами, и все вспоминала слова Матильды. Колдунья обещала, что они встретятся, а значит, Эдде нечего бояться. Матильда сможет как-то позаботиться о ней. И хорошо, что Дэммы нет в этой темнице. Дэмма – очень важное существо, Эдда чувствовала это сейчас очень остро. Нельзя, чтобы с Дэммой что-то случилось. Тем более, у нее слабое сердце.
А Дэмму держали тайно взаперти в доме ее тетки. Родные боялись, что соседи донесут на нее, и люди епископа, схватившие Эдду, придут и за ее подругой. Дэмма слышала обрывки тихих разговоров за дверью и поняла, что Эдду ждет костер.