Меморандум Громова
Шрифт:
Когда вернулся Штеменко, взгляд выражал досаду.
– Юра, американцы хотят тебя допросить. Предложил у нас, в консульстве. Нет, только на их территории. Это мне не понравилось, и я их послал. Очень вежливо, но они поняли. Тоже темнилы, вроде тебя. Будешь продолжать в том же духе, мне придётся уступить. В конце концов, при выполнении вашего задания погибли американские солдаты, а ты можешь прояснить причины. Так что произошло?
–
– Всё было по плану.- Обречённо пробубнил Юра, глядя в стол.
– Прибыли в заданную точку без происшествий. Взяли на борт афганца. Вернулись в Кабул без
–
Штеменко покачал головой. Кондиционер в кабинете не работал, но генерал - в штатском добротном костюме - даже не вспотел. В отличие от него, уже устал вытирать лицо. Принять бы душ, переодеть пропотевшую форму..., наплевать, в морге переоденут.
– Не всё так просто, Юра. Подозреваю, что засада возле консульства тщательно спланирована. Полковника Кожевникова явно ожидали.
– Сказал Штеменко.
– Как доложили охранники, огонь открыли одновременно с двух сторон, и по одной цели. Нападавшие скрылись. Правда, американцы предупредили о возможном теракте, но я в случайности не верю. Ожидали вас. Именно вас. Почему?-
– Не могу знать, товарищ генерал. Устал очень, голова раскалывается.-
Штеменко поизучал лицо, ничего не нашёл, видимо, кроме усталости - потому что сказал милостиво: - Ладно, отдыхайте. Душ примите, переоденьтесь. И подробнейший отчётец - к утру мне на стол. Всё поняли?-
– Так точно.
–
С тем и расстались. Штеменко - по своим тёмных махинациям, а Юрка - просто лежать на постели и тупо смотреть в потолок. Что делать, совершенно не представлял. Но нервное напряжение не уходило - и душ не смыл, и ужин не усмирил. Оно скачком возросло, когда наткнулся в кармане на знакомый серебристый цилиндрик. Чёртов Джерри..., вот что запихнул покойный Ахмет! И что делать? Отдать генералу? Объяснять придётся..., что он слишком много знает. Сейчас ещё есть шанс уцелеть. Ну, сунули что-то на выходе. Непонятно зачем, некогда разбираться. И не знает, что за штука. Лежит, и ладно. Не до этого...
Напряжение потащило бродить по консульству, да выспрашивать исподволь. Выяснилось, что американцы действительно предупреждали о нападении за час до стрельбы. Все забегали, закрыли стальными шлагбаумами оба въезда, закрыли наглухо железные ворота, усилили охрану на блокпостах, со строжайшим приказом некого не впускать. Когда подлетел джип, его тоже не пустили, естественно, хотя из машины выскочил Кожевников, и пытался порченой матерью заставить часовых хотя бы открыть ворота. Минут пять они лаялись в ожидании, пока найдут Штеменко, а тут талибы и подкатили, две машины из ближнего переулка. И сходу влупили по джипу со всех стволов. Ну, и по блокпосту заодно. Развернулись, дали напоследок из огнемёта, и - только пыль за ними взметнулась.
Вот и всё... Не повезло ребятам просто дико...
Ближе к ночи американцы привезли одно из тел - Кожевникова, судя по найдённым обгорелым документам - и его тут же во внутреннем дворике запаяли в один из двух цинковых гробов от Амирхана. Распоряжался процедурой консульский завхоз Михалыч, предпенсионного возраста шустрый крепыш с седой не по годам головой. Юра стоял рядом с цинком, слушая шипение газовой горелки, которой раздетый по пояс солдат
– А второй для кого?
– спросил Юра, кивая на гроб, прислоненный к стене и расцвеченный огневыми всполохами от горелки.
– Этот? Не знаю.
– Михалыч вытер лоб мокрым платком.- Штеменко велел два, я два и заказал. Вовремя. Представляешь, что к утру будет с покойником на такой жаре?
–
Юра подошёл ко второму гробу, положил руку. Металл охолодил ладонь. Будущий дом? Тесноват. На душе стало совсем погано.
– А всё-таки, для кого?
–
– Не в курсе. Штеменко сказал , американцы привезут двоих наших, убитых афганцами.-
– Так чего их не привезли?
–
– Не знаю.- Завхоз равнодушно пожал плечами.- Ты соберись, на всякий. Может, улетите, если все дела закончены.
–
Какие сборы? Юрка не верил, что американцы его выпустят. Своих не пожалели, чтобы секрет сохранить. И Штеменко подтвердил, когда вызвал утром - нипочём не выпустят, тем более такого террориста и тайного Талибана, что оторви и брось. Штеменко в доказательство показал диск - обычный ДиВиДи, полученный от американцев вместе с нотой протеста и прочей дипломатической ерундой.
– А я их опять послал.
– Сказал с удовольствием генерал, вставляя диск в ноутбук в своём кабинете, похожем на келью.
– Ещё вежливей, но они всё равно поняли. Потому и отдали диск.-
Юра увидел на экранчике жёлто-бурое мелькание, и не понял поначалу - что это? Но по краю экрана мелькнула тень, и всё стало понятно - съёмка велась с вертолёта, который несётся на небольшой высоте.
А что с ТОГО САМОГО вертолёта, осознал, увидев вдалеке два джипа в, которых и нагонял вертолёт.
Расстрел первого джипа американцы не оставили, естественно. Его стёрли, а показали только второй джип, который стрелял по вертолёту. Естественно, не сам джип стрелял, а солдат без каски, за его пулемётом. Расстояние - если постараться, и лицо солдата можно разглядеть, и американцы постарались - показали его на стоп-кадре, и крупным планом, в конце записи. А до этого были показаны результаты работы пулемётчика - сгоревшие остатки вертолета, и пять обугленных трупов рядом. И ещё трупы, рядом с перевёрнутым джипом. Американские морские пехотинцы, один без головы. Раны впечатляющие - такое мог наворотить только крупнокалиберный. За которым стоял - и вот он, крупный план на весь экран. Выбрали же кадр - Юрка сам себя не узнал. Нет, узнать-то узнал, но...глаза не его. Стеклянные глаза.
– Это не я.
– Тоскливо сказал он, когда генерал выключил ноутбук. Чисто машинально сказал. Зачем?
– Да ну?
– Усмешка генерала не скрывала довольно злого ехидства.- Наверно, перед этим ты у джипа скат менял, о котором докладывал, вот и вылетело из головы. Подумаешь, вертолёт сбитый и десяток трупов - это для настоящего разведчика мелочи, недостойные упоминания. Так выходит? Короче, выкладывай всё, как было, хватит мне тут... тень на плетень наводить.
–
– То есть, это я, конечно. Но американцы первыми нас обстреляли.-