Мемуары мертвого незнакомца
Шрифт:
После «службы» в театре она зашла в торговый центр напротив «Редисона», купила пару платьев и туфли. Порадовала себя. Затем, перейдя дорогу (пронеслась прямо по шоссе, поленившись идти к подземному переходу, но в Тбилиси так поступали многие), заглянула в супермаркет и накупила всяких вкусняшек.
«Хорошо, что я не нуждаюсь в деньгах, — тогда-то и подумала Маша. — А то бы пришлось перебиваться с хлеба на воду и донашивать старые вещи. Ведь денег я в Тбилиси не заработаю. В театре мне будут
Обвешанная пакетами, Маша направилась к стоянке такси, да передумала. Домой всегда успеет. Вернувшись в супермаркет, она оставила покупки в камере хранения и поднялась на лифте на второй этаж. Там находилась небольшая парикмахерская.
— Вы сможете меня принять? — спросила она у мастера, скучавшего за просмотром картинок в журнале. Второй находился в соседнем кабинете и болтал с маникюршей.
— У нас клиенты по записи вообще-то…
— А если я заплачу сверху? Вы же все равно свободны.
— Клиент придет через полчаса. Если вам кончики подравнять, то давайте.
— Нет, мне нужна стрижка.
— Тогда извините…
Маша вынула из кошелька стодолларовую купюру и продемонстрировала парикмахеру.
— Ваш гонорар. Согласны?
Стрижка в этом салоне наверняка стоила не больше тридцати долларов. А скорее еще меньше. Маша проявляла сейчас чудеса расточительности. За сто долларов в Тбилиси можно сделать прическу у очень хорошего мастера. Но ей не терпелось избавиться от волос…
Она всю жизнь ходила с длинными — то до пояса, то до лопаток, то до плеч. Единственный раз Маша сделала себе «каре», закрывающее шею. Ей не понравилось. С укладкой морока. Надо оттянуть волосы, подвить концы. А если в хвост соберешь, то он получается жалкий.
— Какую стрижку желаете? — поинтересовался мастер, усадив Машу на стул возле раковины.
— Короткую.
— Могу предложить «Сессун». Он до сих пор актуален. Прическа на все времена.
— Нет, я хочу покороче.
— Боб-каре в таком случае. Вам пойдет.
— Вы не поняли. Я хочу стрижку под мальчика. Уж не знаю, как она называется.
— Прямо вот так? — обалдел мастер, проведя рукой по своим волосам. Их длина не превышала трех сантиметров на челке, а на затылке была сантиметровой.
— Да.
— Нет, так я вас стричь отказываюсь, — мотнул он головой. — Понимаю, вы хотите что-нибудь в себе изменить… Опять же за счет коротких волос помолодеть. Но под мальчика вам не пойдет.
— Значит, придется идти к другому парикмахеру. Потому что я твердо решила… — И она стала подниматься с кресла.
— Подождите! Давайте обсудим! — Он взял ее волосы и убрал от лица. — С хвостиком часто ходите?
— Точно.
— Форма
— Всю жизнь с ней хожу. Хочу кардинальных изменений.
— Если желаете себя изуродовать, пожалуйста. Но я бы рекомендовал ее оставить. Давайте «шапочку» сделаем? Челку можно будет зачесывать назад и набок.
— Черт с вами, давайте!
Мастер просиял и взялся за ножницы.
Спустя сорок минут Маша рассматривала в зеркале новую себя, поворачивая голову то вправо, то влево, то запрокидывая, то опуская подбородок.
— Что скажете? — нетерпеливо спросил мастер.
— По-моему, замечательно, — озвучила свои мысли Маша.
— Да, да, да! — обрадовался парень. — Вы вылитая Линда Евангелиста в лучшие свои годы! Потрясающе! — Он взял мелкую расческу и зачесал челку набок. — И так вам хорошо. А для торжественного случая можно ее взбить, зачесать назад и залачить.
— Я жду уже пятнадцать минут, — напомнил о себе клиент, явившийся без опоздания.
— Извините. Еще одну секундочку буквально… — И Маше: — А еще я бы вам рекомендовал сменить эти сережки на массивные, чтобы внимание к шее привлечь. У вас она очень красивая, молодая.
— А как же это? — Она провела пальцем по одной из «трещинок».
— Это просто индивидуальные особенности, — отмахнулся он. — А вообще… Вы очень юно выглядите. Особенно сейчас. Я бы больше двадцати восьми вам не дал…
— А сколько мне, как вы думаете?
— Тридцать… — мастер сделал паузу, — два?
— Почти угадали! — хохотнула Маша. — И спасибо. Подправлять стрижку приду именно к вам.
— Только в следующий раз запишитесь, — шепнул он ей на ухо.
Пока Маша спускалась на лифте, не отрывала взгляда от своего отражения. Не зря она все же постриглась. На самом деле стала выглядеть моложе. Опять же волосы, как говорят, накапливают негативную информацию, а зачем ей эти «вирусные файлы»?
Поймав такси, Маша доехала до дома. Через полтора часа у нее свидание с Ираклием. Как раз пригодятся обновки — платье и туфли. Сережки бы еще массивные не помешали, но она уже не успеет их купить.
Натянув на голову шапочку для душа, Маша забралась в ванну. Быстро сполоснулась.
После душа попила кофе, поела вкусняшек. Собралась нанести макияж: разложила косметику, взяла в руки зеркало, но тут в окно что-то стукнулось. Маша подскочила. Птица, что ли, клювом долбанула? Или что-то с крыши свалилось?
Стук повторился. И теперь Маша увидела, что стукнул камешек, пущенный в стекло.
Дети балуются!
Она бросилась к окну, чтобы отругать мелюзгу. Распахнула раму, выглянула во двор и…