Ментальное пространство России
Шрифт:
Характерно, что по окончании бойни в народной памяти образ царя не сохранился, как образ палача. Вскоре после псковско-новгородского похода Ивана Грозного в эти краях стала бродить легенда о злом человеке Петре Волынцеве, который якобы написал царю донос об измене псковичей и новгородцев, после чего и свершился небывалый в русской истории погром. По документам, сохранившихся в царских архивах, эта массовая
Затем дело об изменниках было перенесено в Москву. Расправа началась после выступления московской знати против кровавого террора опричников. 25 июля 1570 года несколько сотен приговоренных были приведены на рыночную площадь, именуемую в народе «Поганая лужа». В окружении охраны к месту казни явился царь.
При виде царских опричников столпившийся народ бросился врассыпную. Раздосадованный царь стал уговаривать людей подойти посмотреть поближе. Вскоре вокруг него собралась огромная толпа. Обратившись к людям, царь спросил: «Правильно ли я делаю, что хочу покарать своих изменников?» Народ ответил царю единогласным одобрением. В присутствии огромной толпы московскую знать, выступившую против бессмысленных казней, варили в кипятке и четвертовали. Однако это было только начало. Под подозрения царя уже попали сами же опричники, создававшие первые карательные отряды, но теперь напуганные безумным размахом казней. Среди них были бояре Басманов, Плещеев, Вяземский и многие другие. В своих казнях царь использовал детей подозреваемых, которые должны были убивать своих родителей. Так сын Басманова, чтобы спасти свою жизнь, зарезал своего отца. И только пожар Москвы на время остановил кровавый террор в столице.
В это время международное положение Росси катастрофически ухудшалось. На западных границах постоянное давление на Русь оказывали Польша, Литва и Швеция. Русские попытались отбить у шведов Ревель, но не смогли. Одновременно
На Оке татары разбили русские оборонительные отряды, и Иван Грозный, бросив своих воинов, в панике бежал в Саратов. Армия, оставшаяся без царя, отступала до самой Москвы и наконец укрылась за крепостными стенами. Татары, подойдя к Москве, не стали штурмовать город, но предали его огню. Вскоре стали рваться пороховые погреба в башнях Кремля и погребах Китай-города. В Москве началась паника. Кто не погиб в огне, был задавлен в страшном скоплении народа, пытавшегося вырваться из горящего города.
Внутренний террор и внешние набеги привели страну в запустение. Однако опричников народ боялся больше, чем татар. Страх усугублялся еще и царским указом для судов— «Судите праведно, но чтобы «наши» виноваты не были».
Беззаконие полностью деморализовало опричное войско, превратившееся в неуправляемую банду, окончательно разорившую страну. Россия лежала в руинах. По дорогам бродили нищие, обездоленные люди.
Предчувствуя катастрофу, царь попытался вернуть страну к естественному порядку. Началась такая же кровавая чистка опричнины. Теперь уже царь стал собирать доносы на опричников и безжалостно казнить и их. Страх распространился в опричном стане и полностью парализовал его работу. Опричник Штаден, судя по имени, обрусевший швед, после посещения главной резиденции опричнины в Москве, удрученно писал: «Когда я пришел на опричный двор, все дела стояли без движения… бояре, которые сидели здесь прежде, были прогнаны. Каждый, помня свою измену, заботился сейчас только о себе».
После чистки Грозный ввел в опричнину самых высокородных, еще оставшихся в живых бояр— Трубецкого, Одоевского, Щербатого, Сицкого. Однако подлинным руководителем этой организации оставался палач Мал юта Скуратов, возглавлявший сыскное ведомство и впоследствии погибший от случайной шведской пули. И лишь в 1572 году опричнина была окончательно отменена. Последним указом разочаровавшегося в прежних порядках царя, было запрещение вообще произносить само слово «опричнина». Виновного в невыполнении раздевали и били кнутом. Однако казни на этом не закончились.
Конец ознакомительного фрагмента.