Меня зовут Адам. Первая книга
Шрифт:
Вторая ступенька обретает вид в реальности. Продвигаюсь ещё выше, вот меня не остановить, движусь, вернее, лечу стрелой к мишени, готовясь пронзить навылёт, дабы в будущем стать стрелой, а в прошлом мишенью. Словом обозначаю цель:
– И вылетаю вновь, оперившись знанием и осязанием, словно разум управляет прохождением, и ничто не останавливает по пути этого хождения, которое ждёт ног, следов, ими оставляемых. Путь жаждёт, чтобы его начали исполнять и претворять мечты в цели, достигая и выполняя, ибо представляемое озаряет реальность жизнью, чего не хватает мечтаниям. Но у меня разум действует быстрее, чем жизнь, потому рисую ею, что хочу. Это моя кисть, и знаю, что будет за следующим мазком или поворотом кисти, куда упадет следующая капля краски, и, что она нарисует, я один знаю.
Ещё одна ступенька обрела. Поднимаюсь ещё на один шаг,
– Условности выбирают границы, какие должны быть, но я на порядок выше, могу стирать их, выбирать новую условность, и решать, какая из них будет главной, а какая, отслужившись, уйдёт на покой. Ибо всё подвластно разуму, я его след и мазок. Есть мысль в словах, ей мыслю и продвигаюсь дальше к цели, которую поставил. Стану реализацией, главной проблемой, чтобы узнать, как решить. Ибо воплощено в разуме, им нарисовано, и ясно, откуда, что идёт, ибо кисть это мысль, а она подчинена сознанию, осознанно рисую всю жизнь.
И четвертая ступенька приобретает ясность. Ещё один шаг и ещё ближе к желаемому, которое нарисовал, уже в руках, оно обретаемо путем мысленного штурма, что произвожу сейчас. Слова идут, как извне, но передатчиком стала голова, проговариваю, чтобы всё произнести, и хватило на это времени:
– Любая цель есть проговаривание. Оно тогда обретает ясные черты и грани, а черновые виды, когда начинает оживать в воображении. Представить, что уже достиг вершины, это важная роль сама по себе, ибо по-иному, не сможешь и третьей части пройти, не зная, что это реализуемо. Я скашиваю реальность, и играю с картой слов, льющихся потоком. Представляю потоком, и значу, как отдельный звук или слог, зная, как он звучит по продолжительности или осмысленности в голове, и проговариваю, озвучивая, что пришло. Любое слово должен высказать, иначе умрет без запечатления, канув в Лету, а это нежелательно. Кто потом достанет из неё и даст новую жизнь? Я, который ходит по карте и рисует предложениями смыслы и значения обретают явление, когда значатся на бумаге разума, не иначе. Я черчу мир, создаваемый разумом, но и являюсь карандашом. Грифель это мозг, которым можно управлять, если он в твоих руках.
Очередная ступенька стала твердой явью. Продвигаюсь дальше по пути, ещё половина впереди, а, значит, не надо останавливаться и смотреть назад. И страх высоты ещё никто не отменял, вернее его отражение в глазах смотрящего. Озвучиваю новые слова, летящие в цель стрелами, пронзая навылет:
– Стать осязанием взгляда, тогда фразы обретают разум и смысл, который хотел заложить в них, куя очередную заготовку мыслей. Знать, что творишь, то высшая цель, как творца, направленного на реализацию, а не в плавание посреди моря черновиков, что кажется, перешагнут порог реального, которое может уместиться. Стать выше знания, и чертит им смысл, который желал проговорить и узреть жизнь слов, должные обрести оболочку, а не словесное отображение в рамках идей. Они могут быть отличной подоплекой для достижения сути. Протягиваю руку и сочиняю жизнь, реализуя всё то, что желал долгое время.
Шестая ступенька реальна и тверда. Преодолеваю сомнение и ступаю на новую ступеньку, прожевывая слова, оставляя яркий цвет согласности с озвученными ранее фразами. И дальше продвигаю, говорю новые смыслы, которые должны найти отображение реальное, а не надуманного в причинах жить:
– Исходить от разума, а не от эмоций, главная задача в достижении подзадач, кажущихся маленькими. Достаточно разбить их на маленькие пункты и тогда всё покажется незначительным, а правильным и разобранным на части, которые легко осмотреть и понять, что ещё необходимо разбить для поэтапного планирования следующего взлёта и последующего полёта мысли. Стать крыльями для движения по небу, не различать реальность, а где бытует фантазия, это главное в продвижении, и рисовании быта, ждущего отображения и реальности, где вберет новые грани рассуждений, которые отобразятся и вберут разумность, точно губкой впитав новый подход и знания.
Не последняя ступенька появилась в неосязаемом мире. Взбираюсь и на неё, замечаю, как они стали возникать отдаленно друг от друга, это пугает, но незначительно, ибо падения не страшусь, я движусь в сознании от осознания действительности, рисуемое моими словами, которые помогают в движении наверх:
–
Восьмая ступенька стала частью реальности, которую рисую. Залажу на неё с трудом, уже не ступая, а приходится прыгать, использовать ноги как пружины, помогающие достичь желаемого результата, который прежде считался чем-то неземным и нереальным. Начинаю рисовать новую идею:
– Стоит поверить в реализацию мечтаний и тогда она обретут черты, что так не хватало, когда их обдумывал и представлял умственно, как цель, а не её достижения в жизни. Как напильник, а не дерево, которое обрабатывают. Надо проследить за движением мыслей, мозга, который сам подскажет, куда движется, ибо это он ставит ограничения, которое кажутся, забором или отвесной скалой, с какой точки зрения посмотреть на них. Стоит прыгнуть и пропасть затягивается и не несет больше вреда от падения, а реально можно без опасения пройти, не боясь упасть или не перепрыгнуть. Разум даёт крылья жизни, точно источник – крылья коню, ставшему пегасом.
Предпоследняя ступенька стала видимой взором. Прыгнул и забрался на неё, помогая руками, чтобы не упасть вниз. Увидел, что остальных ступенек уже нет. Смутное прозрение дотронулось лба, и осознал, что каждая последующая ступень это предыдущая. Но отметаю словами нахлынувший страх:
– Избавиться от любых фобий наша общая цель, ибо можно бояться, но что достигается в финале этой боязни? Смутить уже настроенный разум на боевой транс, и желание делать, двигаться, бороться, мечтать и свершать открытия. Открытая площадка для реализации, а ты сидишь, ничего не делаешь. Встань, преодолей свой страх, и стань выше на порядок, ибо ты задаешь границы этой боязни, которая вышибает из седла. В силах убрать, ибо исходит из разума, порождающего чудовищ. Не впадай в сон, а всегда живи полной жизнью, зная, что следует за этим неисполнением главных целей.
Ступенька не появилась, и не удивительно. Начинаю понимать, что должен описывать путь преодоления, а не знание о страхе, так как понятно, в него не надо погружаться и лишать возможности разум спокойно идти по ниве познания. Рисую новые слова, чтобы избавиться от нахлынувших, тёмных эмоций:
– Стань выше страха, перепрыгни его, и не цепляйся за уступ, а изобрази так, словно преграды уже нет, а цель в руках. Я выше реальности, которая предлагает испытания и попытки устрашить. Страх надуман, а не существует во мне. Я привлекаюсь целями, отторгаю судорожное молчание и ухода от реальности в призрачную степь успокоения. А на самом деле, я рисую разумом достижение всего, которое захотел и поставил перед глазами. Преодолеваю это препятствие, дабы идти дальше и не вижу, как оно цепляется, либо уводит от реализации. Я прыгаю и лечу. Взлетаю и лечу по водной глади небес. Разум окрыляется в воздухе и дает возможность лететь в небеса, ощущая полёт. Чистый разум светится изнутри, поражая воображение масштабностью и достижением.
Десятая ступенька обрела реальные черты. Прыгаю, дабы зацепиться за неё и подтянуться вверх. Если можно сорвать ногти у ментального тела, то их давно бы уже не было, и карабкался, исходя из окровавленных пальцев, которые уже не в силах испытывать данную нагрузку. Но к счастью, изложенных неудобств не наблюдаю, и выполняю возложенную работу, которую предстояло сделать, и подтягиваюсь без ощутимых, видимых ограничений, которые, если имели влияние на физическое тело, то причинили вред, никак не пользу. Наконец, залез на последнюю ступень и вижу, как открылось взгляду: плотно сомкнутые двери. Сначала оторопел и был приведен в смятение, которое грозило оборвать и убрать прежний успех всей операции, довольно долго выполнимой. А это было очень грустно и сразу навевает интонации оторопелости и горя, почему так случилось, ведь было всё продумано и рассчитано таким образом, что дверь должна быть открыта.