Меняя ход событий

Эйлит

– Зря вы тогда спасли нас, сенсей. Проще было последовать совету Орочимару и покончить с нами. А теперь говорить не о чем. Слишком много всего случилось. Слишком много.. боли пришлось пережить. Теперь мы все живем стремлениями шиноби, у которого нет и капли жалости в душе. Все, кто вставал на его пути, были безжалостно убиты. Такова его Божья кара. И такова теперь наша вера.

Джирайя опустил голову. Голос его погрустнел.

– Хорошо, возможно, если ты расскажешь мне вашу историю, я смогу тебя понять, но скажи мне одно, неужели это всё же вы стоите за Акацки? Эта организация олицетворяет

само зло, и я не могу поверить, что мои бывшие ученики причастны ко всему, что совершили нукенины, входящие в ее состав.

Девушка не ответила, только прикрыла глаза. Саннин вдруг резко обернулся и впился взглядом в неторопливо приближающийся силуэт. Я тоже вытянула шею, дабы разглядеть непрошеного гостя, хотя прекрасно понимала, кто именно в скором времени не заставил бы себя ждать.

Однако незнакомый лик, длинные рыжие волосы, собранные в хвост, вызвали недоумение и одновременно страх, когда удалось разглядеть его риннеган и излишек жуткого пирсинга на бледном, ничего не выражающем лице.

Что это еще за шиноби?

– Добро пожаловать в мою деревню, Джирайя-сенсей.

Его баритон оказался чуть мягче, нежели чем у самого лидера, но эта манера произнесения слов.. Неторопливо, с расстановкой, безэмоционально, но в то же время завораживающе и немного угрожающе.

– Ты… – саннин, похоже, был очень изумлен. – Нагато?..

– Называйте меня кем хотите, сенсей. И раз уж вы до этого говорили об Акацки, то скажу одно: вы заблуждаетесь касательно наших целей.

– Так значит, это ты Пейн? И ты основатель «Рассвета»? Однако какой тернистый путь тебе пришлось преодолеть. Ты теперь совсем другой, Нагато. Я с трудом узнаю тебя. Как много, однако, изменилось с тех пор, когда мы виделись в последний раз.

– Много. – равнодушно подтвердил пришедший и замер в десятке метров от Джирайи. – Но что именно с нами произошло, вас не касается. Вы здесь чужой. И я не собираюсь вам ничего рассказывать.

– А я и не прошу. Но могу я всё же узнать ответ хотя бы на один вопрос? Конан также не намерена откровенничать со мной, но может быть ты, наконец, скажешь мне, где Яхико?

Повисла тишина. В моей голове вихрем завертелись обрывки давнего разговора с Дейдарой. Я знаю их историю, имею отдаленное понятие о способностях Пейна, а точнее Нагато, но не могу понять, почему сюда пришел именно он? Откуда еще одно тело?

– Аа.. – с выражением невыносимой скуки на лице произнес рыжеволосый. – Яхико.. Помню такого. Только вот беда.. Этот тип давно уж помер.

Я вздрогнула, Джирайя нахмурился.

– Нагато.. Как ты.. до такого дошел? Как ты можешь так отзываться о своем друге?!

– Как я до такого дошел? Все предельно просто. Я жил, сражаясь. Я видел смерть. Слишком много смерти. И боль от потерь заставила меня повзрослеть. Боль – это самый ощутимый и верный способ нахождения самого себя. Боль меняет. Боль определяет твое место в этом мире.

– Значит, отречься от своих друзей, забыть их – это и есть, по-твоему, повзрослеть?

– Простому человеку меня не понять. Да, сенсей, вы всего лишь человек. А я вырос в океане боли и перестал быть им. Я превзошел человечество и стал.. Богом. А будучи Богом, ты начинаешь думать по-другому и видеть

то, что раньше было скрыто для простых человеческих глаз. Будучи Богом, ты можешь делать то, чего не могут люди. Будучи Богом, ты не нуждаешься в понимании, а тем более в чьем-то прощении.

– И что ты намерен делать? – саннин стал предельно серьезен и заметно напрягся.

– Что ж, вам всё равно умирать, поэтому, пожалуй, я скажу вам правду. Мир, пропитанный страданиями и болью, не имеет право на свое существование. Поэтому я уничтожу его. С помощью силы запечатанных хвостатых мы создадим новую технику. Это дзюцу станет самым страшным оружием, ведь после его применения с лица земли исчезнут целые страны. История человечества – это история войн. На этой проклятой земле никогда не восстановится гармония, войны не прекратить, потому что великие державы всегда будут находить повод, чтобы воевать. Мы передадим эту технику воюющим странам, и когда-нибудь они используют ее. В ту же секунду погибнут миллионы людей, и человечество начнет бояться. Все они, наконец, познают боль. Потом, после осознания всех ужасов и потерь, люди начнут испытывать страх. А ведомые страхом, они прекратят свои бесконечные битвы. Сейчас наш мир всё еще развивается и пытается достичь призрачного покоя. А боль заставит его повзрослеть. Как когда-то она заставила повзрослеть меня. Как Бог, я ставлю перед собой цель – довести жалкое бытие человечества до совершенства, и в скором времени я непременно воплощу свое намерение в реальность.

По мере его плавной, спокойной, но такой твердой речи, кровь в моих жилах будто стыла, душу сковывал страх, а мозг категорически отказывался верить в только что услышанный кошмар. До этого момента, представляя жуткие картины воплощения его планов, я и подумать не могла, что его истинная цель примет впоследствии такой масштаб. Кто теперь в силах остановить его? Что нас ждет? Неужели, это, действительно, начало конца?

– Вот значит как… – на тон громче протянул Джирайя, и я поразилась его самообладанию. – До чего же ты дошел.. Так шутить со своим учителем. Я удивляюсь твоей неисчерпаемой фантазии. Признаться, впервые в своей жизни слышу подобный бред.

Незнакомый мне носитель риннегана сузил глаза и молниеносно сложил печать призыва. Впереди него образовалась черная метка, и из нее с завидной скоростью выскочил огромный рак. Выпустив на саннина тонны белоснежной шипучей пены, он заставил его отступить и учителю, волей неволей, пришлось отпустить Конан.

Отскочив на водную гладь, мужчина покачал головой:

– И почему меня не удивляет то, как ты мастерски нашел слабое место моей предыдущей атаки? Пена смыла масло, и теперь твоя напарница свободна, поздравляю.

– Не беспокойтесь. – сухо ответил его ученик. – Она не будет принимать участия в битве. На вас хватит одного меня.

– Джирайя-сенсей! – запоздало очнулась я и помчалась к нему со всех ног. – Это не то тело, есть еще..

Договорить я не смогла, так как меня накрыло облако жесткой бумаги. Маленькие, плотные листы были повсюду, они закрывали глаза, рот, облепили ноги и руки, тем самым оттаскивая меня назад.

– Не вмешивайся. – услышала я ее голос и мое тело пригвоздило к земле.