Мэри и великан
Шрифт:
— Не уходите, — снисходительно сказала Бет.
— Может, и уйду. А давно вы знаете Шиллинга?
— Лет пять-шесть.
— И как он? — ей было важно понять, а Бет, очевидно, была в курсе.
— Зависит от обстоятельств, — сказала Бет. — Мы с ним отлично веселились. Давным-давно, когда вам было… — она оценивающе разглядывала девушку, пока та не почувствовала себя оскорбленной, — ну, лет четырнадцать.
— Должно быть, надо иметь кучу денег, чтоб открыть такой магазин.
— О да, у Джо есть деньги. Не миллионы, но
— А что ему нужно?
— Джо — человек очень глубокий. А еще он очень одинок. И несмотря ни на что… — она изобразила улыбочку, — я чрезвычайно высокого мнения о его уме и вкусе. Он отлично образован; в нем есть старомодный шарм. Он джентльмен… по крайней мере, большую часть времени. Он отлично разбирается в музыкальной индустрии.
— Почему ж он тогда не руководит большой звукозаписывающей компанией вроде RCA [22] ?
— Вы когда-нибудь встречали собирателя пластинок?
22
…звукозаписывающей компанией вроде RCA — RCA Records — звукозаписывающая компания, основанная в 1901 г. В настоящее время принадлежит корпорации «Sony Music Entertainment».
— Нет, — призналась Мэри Энн.
— Джо получил то, чего всегда хотел: свой магазинчик, где у него полно времени, чтобы говорить о пластинках, перекладывать их, жить ими.
— Так, значит, он здесь и останется?
— Конечно. Он искал это много лет — сонный городок вдали от магистралей, где он мог бы осесть. Он уже не молод; ему нужна тихая пристань. Он привык находиться в водовороте событий, бегать на вечеринки, концерты, мероприятия, путешествовать туда-сюда. Похоже, что все это в прошлом… не знаю. Ему всегда нужно было окружение; он никогда не любил одиночества. По природе он не одиночка. Он любит поговорить, поделиться опытом. Это помогает ему держать связь… он никогда не опускает рук.
— Послушать вас, так он просто чудо что такое, — съязвила Мэри Энн.
— А вас послушать, так сразу видно, что вы не согласны.
— Я чуть было не пошла к нему работать.
— Нам с вами, — начала Бет, — во многом сложно судить Джо Шиллинга. Когда-то я была убеждена, что он… ну, жестокий.
— А это не так?
— У него сильные желания. Он поражает своим напором.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— А почему я должна на него отвечать? Может, как-нибудь в другой раз.
— А если я вам скажу, что в магазине действительно кое-что случилось?
— Я знаю, что что-то было. И догадываюсь, что именно. Помните, мы с вами одного возраста… у нас схожие проблемы. И переживания.
— Вам двадцать девять, — задумчиво произнесла Мэри Энн, — мне двадцать. Вы старше меня на девять лет.
Уязвленная, Бет ответила:
— В
Подвергнув даму спокойному, безжалостно-тщательному осмотру, Мэри Энн сказала:
— Может, поможете мне как-нибудь выбрать лифчик? Не хочется выглядеть такой худышкой. Вот бы мне бюст, как у вас.
— Бедное дитя, — покачала головой Бет, — да вы просто не понимаете, что к чему.
— Я готов! — с энтузиазмом выпалил Лемминг. — Прямо здесь?
— Нет, — ответил Нитц, — нам нужно идти. Так было условлено на высшем уровне, — он посмотрел на часы, — он, должно быть, уже дома.
— Я много о нем слышал, — доложил Лемминг.
Кумбс, пробудившись от летаргии, запротестовал:
— Не вижу смысла. Зачем мы туда идем?
— Не будь занудой, — парировала Бет.
— Мне не хочется с ним встречаться. Никому не хочется. Кроме тебя.
— Ну, я-то не против, — возразил Лемминг, — это полезно в профессиональном плане.
— Уже почти два ночи, — не унимался Кумбс, — я бы пошел спать.
— Мы ненадолго, — неумолимо сказала Бет, — пойди, возьми свой фотоаппарат, будь хорошим мальчиком. Мы обещали прийти. Он просил нас.
Кумбс осклабился.
— Он нас просил? — Он нашел камеру и застегнул ремешок. — То есть это ты его попросила. Та же старая история — только на сей раз подмазана дегтем. Что с тобой, ты устала от…
— Закрой рот, — бросила Бет, удаляясь. — Мы идем; мы обещали. И не верещи, как истеричка.
— Я тебя предупреждаю, — сказал Кумбс, — если мы пойдем туда, то без фокусов. Будешь вести себя прилично.
— Боже.
— Я не шучу.
— Ну конечно, не шутишь. Ты никогда не шутишь. Идем, — сказала она Нитцу и Мэри Энн, — здесь больше делать нечего.
Она махнула Леммингу в сторону двери.
— Да-да, Чад. Просто поверни ручку.
Мэри Энн безропотно принялась искать свой плащ.
— Я покажу вам, как проехать, — пробормотала она.
— Ну до чего же мило, — сказала Бет с томной улыбкой, — как это мило с вашей стороны, дорогуша.
10
Когда они подъехали, во всем доме Туини светилась лишь синеватая дымка в районе верхнего этажа.
— Он на кухне, — сказала Мэри Энн, открывая дверцу машины.
За ней последовали остальные, и через секунду они уже топали по длинному лестничному пролету.
Мэри Энн постучала; ответа не было. Тогда она сама открыла дверь и зашла. В коридоре мерцал тусклый свет. Послышалось движение. Мэри Энн поспешила в ту сторону и оказалась, запыхавшаяся, в кухне с высоким потолком.
Туини все в той же розовой рубашке и расписанном вручную галстуке сидел за столом и ел сэндвич с сардинами, запивая его пивом «Рейнголд». Перед ним в крошках еды лежал заляпанный номер «Эсквайр».