Мэри, или Танцы на лезвии

Крамер Марина

– Что там с тобой? Почему ты кричишь?

– Упала.

Он рассмеялся:

– Что – снова начала много пить, Мэ-ри?

– Слушай, что тебе надо?! – разозлилась я, испытывая жуткую боль в левой ноге. – От тебя одни неприятности, Алекс!

– Ну, еще бы. А от тебя сплошное удовольствие.

– Я ни в чем перед тобой не виновата.

– Не виновата? Подумай как следует.

– Я не виновата, что Марго – отзывчивый человек! И не виновата в том, что у меня не осталось совершенно никого, а я прикована

к креслу! – заорала я. – Чтоб ты знал – я хотела уехать, когда узнала, что ты из-за меня ушел!

– Не льсти себе. Я ушел не из-за тебя. Просто пришло время.

– Ой, достал ты со своими мистическими хреновинами!

– Достал? – переспросил Алекс чуть удивленно, и я сообразила, что снова употребила слово не в том значении, что он понимал.

– Ну, в смысле – устала я от тебя, вот что.

– А-а. Ничего, потерпи. Я не так часто тебя беспокою. Вы собираетесь уезжать? – огорошил он меня вопросом, и я растерялась:

– Откуда ты знаешь?

– А не должен был?

– Мне все равно.

– Тогда зачем спросила? Я помогу тебе, Мэ-ри. У тебя ведь нет документов – как ты собираешься покинуть страну?

О, черт, черт, черт!!! А ведь он прав – меня уже официально нет! И то, что на руках у меня собственный паспорт, ничего не меняет – меня нет, и об этом имеется соответствующая запись... Мы предусмотрели все, кроме этого...

– Молчишь? – насмешливо поинтересовался Алекс. – Не просчитала, да? Ну, так я просчитал. Завтра тебе привезут новые документы. Уж извини – какие смог.

– Что ты имеешь в виду? – подозрительно спросила я, покусывая ноготь. От него можно ожидать чего угодно – в том числе и паспорта на мужское имя, например, а что – с него станется. Шутник...

– Не бойся, там все чисто. Но имя армянское.

Ну, здрасте, приехали! Это ж кем должны быть таможенники, чтобы принять меня за армянку, а? Удружил... Но это все же лучше, чем ничего.

– Даже спасибо не скажешь? – продолжал глумиться Алекс, и я решила немного его уколоть:

– Спасибо. Скажи, а почему ты не звонишь Марго? Тебе не жаль ее? Она мучается.

– Это наша с ней жизнь, – категорично и жестко ответил он.

– Тогда для чего ты втащил в эту жизнь меня?

– Ты мне нравишься. – Я почувствовала, что в этот момент он улыбнулся.

– И это повод делать Марго несчастной?

– Нет, Мэ-ри. Марго несчастна не поэтому. – Он снова закурил, помолчал. – Я не могу пока объяснить тебе, но позже ты сама поймешь. Просто не отпускай ее от себя. С тобой она спокойна. И не говори об этом разговоре. Поправляйся, Мэ-ри.

Я не успела даже мяукнуть, как Алекс положил трубку. Черт... Ну что за человек?! Ну почему он так со мной? А с Марго – за что? Чем она заслужила это отношение?

От раздумий меня оторвала пришедшая из магазина Лена. Заметив перевернутую

коляску, она проворно скинула туфли и прямо с пакетами забежала в комнату.

– Господи, Мария Юрьевна, что случилось?!

Обращение по имени-отчеству повергало меня в уныние – это ж какой старой я, должно быть, кажусь двадцатилетней Ленке, что она не смеет называть меня на «ты» и по имени, как я не раз просила?

– Потянулась за сигаретами, не удержала равновесие. Лен, я, кажется, бедро сильно разбила...

– Давайте я посмотрю. – Она проворными ручками спустила до колен мои легинсы, в которых я постоянно валялась дома, осмотрела бедро, поцокала язычком и вынесла вердикт: – М-да... синяк приличный, но так вроде больше ничего. Давайте лед положим, отек меньше будет. Как же вы так неосторожно? Завтра Маргарита Николаевна вернется – и достанется мне на орехи, что не уследила.

– Не переживай, ты ни при чем. Я сама пачку сигарет далеко бросила и не увидела, что ободом за угол зацепилась, – успокоила я, вполне понимая причину ее беспокойства.

Когда дело касалось меня, Марго становилась неумолимой и жестокой, и, если ей казалось, что Лена делает что-то не так, она не стеснялась в выражениях.

Документы принес назавтра какой-то парень, молча сунул конверт в руки удивленной Марго и испарился. Мы вскрыли белый конверт без надписи, и на стол из него выпали два паспорта – российский и заграничный, водительское удостоверение и даже медицинский полис на имя Лейлы Манукян. Кошмар...

– Вот же... – с досадой бросила я, рассматривая собственное фото, невесть как и где добытое Алексом, в паспорте на чужое имя.

– А что? – откликнулась Марго.

– Из меня Лейла как из тебя... ну, не знаю – Зухра какая-нибудь.

Марго фыркнула:

– Мэрик, а у тебя нет выбора. И Алекс прав – так лучше.

– Кстати, а ты откуда взяла, что это Алекса работа? – спохватилась я, вспомнив, что не сказала ей о звонке Господина Призрака ни слова.

Она только головой покачала, сложила документы стопкой и проговорила:

– А кто, кроме него, мог сделать тебе документы за такой короткий срок? И кто вообще мог их сделать?

Она поднялась и вышла из комнаты, заперлась в спальне и не подавала никаких признаков жизни до утра следующего дня. Я прекрасно понимала причину, а потому ее и не беспокоила.

Марго вернулась радостная, пахнущая почему-то морем и цветочными духами. Она с порога бросила на столик пачку бумаг, сунула ноги в тапочки и подбежала ко мне:

– Ну, как ты тут без меня?

Я обещала Лене, что не скажу о синяке и падении, и слово сдержала, уклончиво пробормотав «нормально», и сразу начала закидывать Марго вопросами о сделке.