Мэрилин Монро. Тайная жизнь самой известной женщины в мире
Шрифт:
На следующий день Мэрилин пошла в магазин и купила матери подарок. Она положила его в коробку и красиво упаковала. Вечером она преподнесла матери подарок. Глэдис открыла коробку и вытащила оттуда новую униформу медсестры. «Я подумала, что тебе это понравится, мама», — со слезами на глазах сказала Мэрилин. Глэдис взяла форму и осмотрела ее. «А ты уверена, что это мой размер?» — скептически спросила она. Мэрилин ответила, что да, она уверена, что вещи будут ей точно по размеру. Глэдис улыбнулась и сложила их обратно в коробку. «Тогда все в порядке», — заметила она.
На следующий день Мэрилин и Бернис взяли на автобусной станции билет для матери до штата Орегон и со слезами проводили ее. Бернис не сомневалась, что они снова увидятся, но у Мэрилин
Две недели спустя Мэрилин позвонила тете Доре в штат Орегон, чтобы поговорить с матерью. Возможно, то, что сказала Дора, не было для нее большим сюрпризом, но все же это был серьезный удар. Глэдис не приехала.
Примечания
1. Xула — гавайский танец; исполняется женщинами под барабанный бой и пение, характерен ритмичными движениями бедер и другими эротичными па и пантомимическими движениями рук.
Отцовский совет Вейна Болендера
Мэрилин Монро не знала, что делать с матерью, Глэдис Бейкер. Она не могла понять, удалось ли ей вообще что-либо изменить в ее жизни. Она только надеялась, что время, которое они провели вместе с Глэдис, доставило той удовольствие. Однако, как она позднее сказала, она знала, что Глэдис не будет тосковать без нее или без Бернис, и это была правда, ставшая ударом в самое сердце. Интересно, что в этот момент она обратилась за утешением к своему бывшему мужу, Джеймсу Догерти, — по крайней мере в письмах. Мартин Эванс, который был другом Догерти, вспоминает: «Джим сказал мне, что получил очень эмоциональное письмо от Нормы Джин, в котором говорилось, что она провела очень много времени со своей матерью, и это было очень нелегко. По словам Джима, она написала, что эта женщина была душевнобольной и бесследно исчезла. Она хотела бы знать, может ли полиция предпринять ее поиск и что нужно сделать, чтобы прочесать Западное побережье и найти ее. Джим написал ей, что он будет счастлив обсудить это с нею в личной беседе. Он сказал, что все это довольно сложно, чтобы можно было описать в письме. Однако, насколько я знаю, подобный разговор один на один так и не состоялся».
В то время у Мэрилин обнаружились некоторые проблемы со здоровьем. После осмотра у гинеколога выяснилось, что у нее могут быть трудности с зачатием и рождением ребенка. Она никак не могла решить, хочет ли она иметь ребенка. Одно время она считала, что ей не стоит заводить детей, потому что, если она не сможет должным образом заботиться о них, все закончится так же, как с ней, — приютом. Но в другие дни она чувствовала, что будет превосходной матерью, что она смогла бы сделать для ребенка то, что не сумела дать ей ее мать — любить свое дитя и обеспечить ему нормальную жизнь. Но порой ее посещали и более мрачные мысли — а что, если ее ребенок станет таким, какими были ее собственные бабушка и мать? В такие минуты она начинала сомневаться даже в собственном рассудке. Будет ли правильным позволить своему ребенку появиться на свет при столь тревожных обстоятельствах? Она не знала, что и подумать. Поэтому она решила вернуться туда, где ребёнком она ощущала настоящую любовь — к Болендерам, — и посоветоваться с ними. В оправдание своего визита она сказала, что ей надо попросить своего названого брата, Лестера, перевезти кое-какую мебель из дома Джима Догерти. Она сама поехала в Хауторн на машине. Когда она добралась туда, Иды не было дома. Вейн открыл дверь и впустил ее. Там уже гостила одна из его племянниц. Одна из названых сестер Мэрилин, Нэнси Джеффри, показала письмо, в котором племянница описывала визит Мэрилин:
«Я приехала повидаться с Вейном. В один из дней туда приехала Норма Джин. Она попросила Лестера помочь ей перевезти кое-какую мебель, отошедшую ей после развода с ее первым мужем. В тот день у них с дядей Вейном был очень долгий и серьезный разговор. Она была сильно озабочена. Больше всего ее беспокоила мысль о том, что, если у нее будет ребенок, не повторит ли он судьбу ее матери. Мне кажется, ей было нужно благословение дяди Вейна. Насколько я знаю, он был единственным надежным мужчиной в ее жизни».
После того как Мэрилин объяснила причину своего беспокойства, последовал очень
Мэрилин могла только надеяться, что все, что сказал ей ее «папа», правда.
Вскоре после развода Мэрилин уехала от тети Анны и поселилась в собственной квартире в Голливуде. Конец 1946 года и весь 1947 год прошел под знаком расстройства и волнений. Прежде всего, студия подготовила ее биографию для СМИ. В ней было сказано, что она была сиротой, которую подобрала одна из сотрудниц «20-й век Фокс», когда ухаживала за своим маленьким ребенком, — классическая киносказочка про бедную Золушку. Были и другие лакомые кусочки для прессы. Согласно воспоминаниям Бернис Миракл, это была идея Грейс Годдард — сказать, что оба родителя Мэрилин умерли. Она хотела избежать — и Мэрилин, безусловно, была с ней полностью согласна — вероятности, что какой-нибудь репортер найдет Глэдис. Эта тактика сработала... на какое-то время, конечно.
Господи, спаси ее душу!
Несмотря на то, что актриса быстро подписала бумаги, для новоиспеченной Мэрилин Монро пока не нашлось роли. В феврале 1947 года «Фокс» возобновила с ней контракт еще на шесть месяцев, хотя она всего лишь позировала фотографам в купальных костюмах и пеньюарах.
Она впервые снялась в фильме «Ужасная мисс Пилгрим» (1947), когда ей был уже почти двадцать один год. Она была красива как никогда: кобальтово-синие глаза и копна шелковистых, гладких, золотых волос. Ее роль была очень маленькой — по сути, она появилась в фильме лишь на мгновение в эпизодической (и неблагодарной) роли телефонистки. Вновь она появилась на экране в 1947 году в фильме «Опасные годы» («Ради бога, только не мигай, а то ты меня не заметишь!» — писала она Бернис).
Было еще четыре фильма (они вышли в 1948 году), если учитывать еще и мюзикл «Вы были предназначены для меня» Джин Крейн-Дэн Дэйли. Некоторые биографы упоминают их в фильмографии Мэрилин Монро. Мэрилин также мелькнула в фильме «Скудда Хуу! Скудда Ха!», ерундовой вещице, выпущенной Текниколором в штате Индиана, в котором Джун Хейвер соперничает за внимание Лона Мак Коллистера с парой дорогих мулов, в то время как десятилетняя Натали Вуд, играющая роль своевольной сестренки Хейвер, делает фильм еще глупее. Считается, что маленькая сценка, в которой в этом фильме снялась Мэрилин Монро, была вырезана из фильма — за последующие годы об этом неоднократно говорилось в печати, и это подтвердила сама Мэрилин, и даже «Фокс» заявила об этом! Но это неправда. Она осталась в фильме. Всего два слова, но оба остались на месте. (Ее даже можно увидеть на заднем плане, спиной к камере, на лодке.)
«Она была пугливым кроликом, — сказала Диана Герберт, чей отец, Ф. Хью Герберт, написал сценарий для фильма. — Я тайком провела ее в комнату, где мой отец просматривал пленку, и Мэрилин смогла увидеть себя в эпизодической роли прежде, чем ее выкинули. У нее была роль из одной строчки, и она шепнула мне: «Наверно, я выгляжу там ужасно?» Мой отец, припомнив старую поговорку, сказал, что она похожа на купюру в миллион долларов. Он сказал мне, что она будет великой звездой...»
В 1947 году «Фокс» заменила романтические леса Индианы на деревенский пейзаж Вайоминга и пару мулов на дикого белого мустанга в «Зеленой траве Вайоминга», и опять у Мэрилин была всего лишь маленькая роль. Затем, в августе 1947 года, студия решила не возобновлять с ней контракт. Ее агент, Гарри Липтон, вспоминал впоследствии: «Когда я сказал ей, что «Фокс» отказалась продлить с ней контракт, первой ее реакцией было отчаяние. Казалось, что ее мир рухнул. Но затем, как всегда, Мэрилин тряхнула головой, стиснула зубы и сказала: «Ладно, думаю, что все это не важно. На самом деле это закон спроса и предложения». Она уже разбиралась в кинобизнесе и понимала, что она всего лишь новичок. Она знала, что студия подписала много контрактов в надежде нащупать золотоносную жилу. Некоторые сработали, принеся прибыль, а остальные безжалостно выбрасывались. Однако жизнь продолжается...»