Мертвая душа

Абсолют Павел

– Мда. Никогда не стоит верить газетам.

– Это точно. А я ведь с ним еще раньше столкнулась - случайно, как мне кажется. В книжной лавке. Вот только подкатывал Кински ко мне крайне неумело.

Да не подкатывал я к тебе!

– Знаешь, он на тебя был похож.

– М-да? – произнес я, чувствуя, как мурашки поползли по спине.

– Да! Вылитый джузенниец, только немного повыше тебя. И аура совершенно другая.

Ф-ух. Хорошо, что эсперы в первую очередь обращают внимание на ауру. Учитывая, что некоторые меняют внешность, как перчатки, то ничего удивительного.

– Но он ведь наверняка знал о псишарах и готовящихся терактах раньше. И не предупредил никого! Так

что никакой он не герой, а просто предатель.

– Может, он пытался предупредить, но его не послушали? Или, он просто смог почуять псишары, но не был уверен в своей находке?

– С чего это ты так защищаешь Кински? Отступникам одна дорога!

– Я тоже отступник, знаешь ли.

– Ты просто сбежал с Лемгена, а не предавал его. Это совершенно иное! Ну а то, чем ты все эти годы занимался в диких водах… Хочешь поговорить об этом?

– Не самый лучший этап моей жизни, так что давай не будем поднимать тему.

– Твое желание – закон для меня.

Сойетта обхватила мою руку и прижалась сбоку. Выглядела она счастливой. Похожее выражение лица было у Брейсс, когда они выиграли кубок Энварда. Не слишком приятно сравнивать себя с трофеем, но… я вполне доволен происходящим. Оказывается, есть какой-то особый шарм в неспешной прогулке под руку с девушкой. Не врали в книгах. Тем более с такой красивой и известной. Лишнее внимание мне не нравилось, но сам статус кавалера Брейсс приятно грел душу.

В четверг мы с клубом отправились на наши обычные еженедельные тренировки.

– Так с чего это ты выдумал себе прозвище Червь? – спросила меня Тенефай. В который раз.

– Может это от "книжный червь"? – предположил Льер.

– Если так, то это отстойное прозвище. Ты же говорил, что у тебя была стрекоза-питомец? При чем здесь червь? – продолжила допытываться Сойетта.

– Да что вы ко мне привязались?!

– Какой девушке понравится, когда у ее парня такое неблагозвучное прозвище?

– А мне нравится, - тихо заметил Ганфред, наш чародей стихии земли. – Черви очень важны в природе. Они перемешивают почву, перерабатывают и удобряют. Есть еще астральные черви или паразиты.

– Помолчи. Только твоей поддержки Энри и не хватало!

Зайдя на полигон, до нашего слуха донесся яростный клекот. Будто какой-то птер бился на последнем издыхании.

– Опять он!
– буркнула Бестис и рванула к секции, откуда исходил звук.

На тренировочной арене трое эсперов фактически издевались над птером. Чародей льда выстроил вокруг зверя тюрьму, а молниевик хлестал его искрящейся плетью. Птер отчаянно бился о прутья своей тюрьмы, но выбраться ему не удавалось. Особо сильный разряд эфирной молнии лишил животное сознания. Третий эспер, до этого с улыбкой наблюдающий за истязаниями прошел в клетку и со хлопком убрал птера в свою резонансную оболочку.

– Укротитель, мразь! Как ты смеешь заниматься этим снова! Тем более в Энварде!
– выкрикнула шатенка.

– Какая встреча, Бестис, - развел руками шаман с ярко-синими волосами. Похоже, из Рюйго.
– Ты ведь не хуже меня знаешь, что укрощение фамильяров не является нарушением правил академии.

Вот оно что. Конечно, я слышал про насильственный способ приобретения фамильяра. Называемый укрощением. В то время как общепринятый добровольный способ звали приручением. Укрощение фамильяра подразумевало лишение животного воли к жизни и сопротивлению. Душа эспера подавляет питомца. Когда зверь обессилен и повержен, насильно пропитан вражеским духом, а шаман имеет развитые резонансные оболочки и Сплетение, то возможен магический резонанс. У данного способа куча недостатков, кроме того, что это просто неэтично

и жестоко. Укрощенный фамильяр становится пассивным и прекращает развиваться, поэтому в качестве личных питомцев их шаманы никогда не заводят. Они плохо слушаются хозяев и выполняют приказы бездумно. Хорошо, что такой трюк можно осуществить только с животными, чьи души беднее людских.

– И кому ты на этот раз его продашь?

– Желающие всегда найдутся. Псионы, волшебники, особенно клановые. Покуда будет спрос, будет и предложение, - ухмыльнулся Укротитель.

– Ты отпустишь его. Сейчас же!
– рявкнула Бестис, высвобождая своего фамильяра.

Ее шестиярдовый Блурп встал на свои щупальца, агрессивно шипя в сторону шамана. И где же дежурные полигона, когда они так нужны? Спрут Бестис чувствовал себя в воздушной среде не слишком уверенно, несмотря на то, что его дыхательная система была преобразована для двух стихий. В воде Блурп представлял большую опасность, но и на земле мог дать отпор не слишком серьезным эсперам. Вот только Рюйго, если судить по его ауре, был приблизительно в ранге мастера. Тогда как Бестис можно было дать приора лишь с натяжкой. Часть ее защитных оболочек и Средоточия до сих пор не восстановились после давней травмы.

– Я готов принять твой вызов, если ты не будешь привлекать своих одноклубников. Если ты выиграешь, то я отпущу птера, если же нет, то... ты отдашь мне свою зверюшку на обучение хорошим манерам. Ха-ха-ха.

Чародеи - приятели Укротителя поддержали своего предводителя гнусными смешками.

– Как ты...

– Бестис, стой!
– произнесла Иона.

– Я готова к сражению с тобой, Рюйго. Один на один, все честно, - вмешалась Тенефай.

– Ты думаешь, я совсем идиот, соревноваться с чемпионкой Энварда?

– Примешь ли ты мой вызов, Укротитель?
– предложил я.

– Кого ты ставишь на кон, шаман?

– Фамильяра у меня нет. Как насчет пяти лет?

– Десять.

– Идет.

– Энри, ты уверен?
– беспокойно спросила Сойетта.

– Нет, но оставить все как есть, я не могу.

Я вышел в центр арены. Дружки Рюйго разошлись в стороны.

– Без защитной экипировки. Или слабо?

– Мы не будем ждать судью для дуэли?
– уточнил я.

– Пф-ф, кто говорит о том, что у нас дуэль? Просто учебный поединок, верно парни?

– Ага. Вы ведь друзья не разлей вода! Ха-ха-ха!

– Как пожелаешь. Начнем? – спросил я бесстрастно.

– Зажжем!
– произнес Укротитель с безумной улыбкой, после чего быстро поднялся в воздух, напитав область под собой эфиром. Я последовал за ним.

Разумеется, в реальном бою у него не было против меня даже мизерного шанса, но для соблюдения легенды приходилось изворачиваться и экономить дух. Я использовал все свои наработки в тонких плетениях. Применил двойное составное копье духа, разработанное умными людьми специально против шаманов. Первая часть нейтрализовала защиту, вторая - достигала цели. Для противостояния шаманам и волшебникам необходимо держать дистанцию. Я старался выгадывать момент, чтобы после обмена ударами быстро отступить. Несшееся мне вдогонку заклятье теряло свою разрушительную силу и долетало ослабленным. Мы носились по куполу арены, сходясь в ближних стычках. Под конец мне все-таки пришлось схитрить. Можно сказать, что я побеждал, но у Рюйго резерв больше моего, и все мои ухищрения не могли уравнять шансы. Поэтому, когда у меня оставалось чуть более трети резерва, я напряг Сплетение и выбросил весь дух в одной мощной атаке. Первая часть копья успешно проломила щит, вторая попала в живот Укротителю. Противник потерял концентрацию и рухнул на пол арены.