Мертвое «да»
Шрифт:
И что, пока не запоет труба,
Он обречен сносить воспоминанье,
Как поцелуй его коснулся лба,
Но возвратить уже не мог дыханья…
«Нам в этом мире все давно чужи…»
Нам в этом мире все давно чужи.
Мы чьи-то жмем бессмысленные руки,
Мы говорим,
И сколько в этом настоящей муки.
Но если раз, единый только раз
Мы наяву Тебя случайно встретим —
Толпа сомкнется и разделит нас…
Давно пора бы примириться с этим.
Лондон, 1932
«Уже не страх, скорее безразличье…»
Уже не страх, скорее безразличье —
Что им до нас, спокойных и серьезных?
Есть что-то очень детское и птичье
В словах, делах и снах туберкулезных.
Особый мир беспомощных фантазий
И глазомера, ясного до жути,
Всей этой грусти, нежности и грязи,
Что отмечает в трубке столбик ртути.
Прага, 1935
1. «Первая дружба — навеки…»
В. Волкову
Первая дружба — навеки,
Детские клятвы — до гроба…
Где ты теперь, мой друг?
Взрослыми стали оба,
Грустными стали оба,
Фронты, моря и реки
Нас разделили вдруг.
2. «Стоило ночи скакать на коне…»
Стоило ночи скакать на коне,
Дни проводить в пулеметном огне
(С Белыми, Красными) и на войне
Между Россией и Польшей…
Чтобы, домой, наконец, возвратясь,
Вдруг на себя бы рука поднялась!..
Так и не свиделись больше.
«Настанет срок…»
Настанет срок (не сразу, не сейчас,
Не завтра, не на будущей неделе),
Но он, увы, настанет этот час, —
И
И правду всю увидишь без прикрас
И жизнь — какой она на самом деле…
Berlin, 1935
«Неужели ты снова здесь?..»
Неужели ты снова здесь?
Те же волосы, рост, улыбка…
Неужели…
И снова смесь
Пустоты и тоски — ошибка.
Как-то сразу согнёшься весь.
Nice, 1934
«У нас не спросят: вы грешили?..»
У нас не спросят: вы грешили?
Нас спросят лишь: любили ль вы?
Не поднимая головы,
Мы скажем горько: — Да, увы,
Любили… как ещё любили!..
«Не эпилог, но все идет к концу…»
Не эпилог, но все идет к концу.
Мы встретимся, я очень побледнею.
По твоему надменному лицу
Мелькнет досада на мою «затею».
На мой приезд — бессмысленный приезд,
На то, что жить, как люди, не умею,
— Что за охота к перемене мест?
(…а если вариант: с ума сводящий жест —
Объятье грубоватое за шею?)
Prague, 1935
«Мы отучились даже ревновать…»
Мы отучились даже ревновать —
От ревности любовь не возвратится…
Все отдано, что можно отдавать,
«Но никогда не надо унывать».
(Придя домой, скорей ничком в кровать,
И пусть уж только ничего не снится.)
«До того как в зелёный дым…»
кн. Н.П. Волконской
До того как в зелёный дым
Солнце канет, и сумрак ляжет,
Мы о лете ещё твердим.
Только скоро нам правду скажет
Осень голосом ледяным…