Мертвое ущелье (Логово)
Шрифт:
Сильные, выносливые, жизнестойкие звери. Кругом война, огонь, пожары, горят города, деревни, леса. А природа, как и тысячи лет назад, живет своей размеренной жизнью. В лесу подрастают оленята и барсучата. Мяукают в логове рысьи детеныши. И волки, осторожные и чуткие, тоже заботливо выхаживают будущих бесстрашных и неутомимых властителей зимней таежной ночи.
Хорошо зная местность вокруг, Игнат примерно определил, где должно быть логово. Конечно, это не нужно было для его дела, для войны, разведки. Но он не мог безразлично относиться к этому лесному звериному племени.
Вернувшись в землянку, поужинал, почти не разговаривая с Ириной. Оба были озабочены до предела напряженной обстановкой. Каждый потерянный день тяжелым камнем ложился на их сердца. Радистка только спросила:
— Будем передавать?
— Ничего нового,— ответил Игнат, понимая ее вопрос,— но передавать будем. Только надо еще обдумать.
Ирина кивнула, продолжая жевать хлеб с тушенкой.
— Когда?
— В утренний сеанс связи. — Игнат помолчал. Потом неожиданно для себя вдруг сказал:
— Здесь неподалеку волчье логово, три волчонка и мать с отцом — матерые.
— Я слышала, как они выли,— ответила Ирина,— а это хорошо, что они рядом?
— Хорошо.
Игнату хотелось сказать, и он сказал. И девушка уловила эту его неожиданную потребность поделиться с ней чем-то, известным только ему одному среди всех людей на земле. Нет, ни тем, что он обнаружил здесь волчью семью, нет. А тем, что волки — это его тайна, его прошлая жизнь, его волнения, его связь с лесом, глубокая, коренная, но скрытая от людей.
Почти ничего не было сказано, но Ирина поняла все. Кое-что она знала, однако в разведотделе армии ей только в общих чертах сказали, что ее напарник, разведчик Игнат Углов, видит во тьме, слышит и чует, как волк. Что он силен и надежен. А в этом она уже убедилась, когда он спас ее. Надежней не бывает...
Как ни странно, появление волков поблизости и взволновало Игната, и одновременно успокоило его. Будто лесная мать-природа напомнила ему голосом волка, что она рядом, и она не оставит его без помощи в трудном деле. И бас вожака, этот лесной голос, будто укрепил душу разведчика, уставшего от безуспешных попыток выполнить свое особое задание.
Спать не хотелось. Мозг удивительно четко и ясно анализировал все последние события, прокручивал снова и снова, взвешивал и искал решение.
В лагере немцы не приняли особых мер после его появления внутри охраняемой территории. Значит, не обратили внимания, не выяснили, что там появлялся незнакомый офицер. Да и исчезновение офицера-эсэсовца тоже почему-то не вызвало экстренных действий. Не усилили охрану, не удвоили количество часовых. Конечно, не сорок первый сегодня. Людей у немцев не хватает. Пожалуй, провели строгий инструктаж, пригрозили охранникам самыми жестокими наказаниями за халатность или за нарушение инструкций. Да тем и ограничились. Ведь не поставишь дополнительный пулемет, если нет под рукой ни лишнего пулемета, ни резервного пулеметчика. И так охрана лагеря в большинстве состоит из старых людей последнего призыва.
Игнат снова и снова видел в своей памяти вышки с охранниками, бараки. Может, попробовать еще раз в черной форме
Радистка уже спала в углу землянки, укрывшись курткой. Игнат тихонько, чтобы не разбудить ее, встал и вышел. Мерцали светлые летние звезды, слабый ветерок дурманил голову ночными лесными запахами. Очень далеко слышался гул переднего края, приглушенный, совсем непохожий на войну из-за своей отдаленности. Яркая луна казалась тонкой, прозрачной и такой хрупкой, будто готова была оторваться от небосвода после первого же выстрела по ней, который обязательно сделают немцы...
Игнат бесшумно вернулся в землянку и замер, увидев, что на него смотрит из темноты дуло пистолета.
— Бродишь, как леший,— сказала радистка, убирая «вальтер»,— ложись, Игнат, отдохни.
Она, пожалуй, впервые после приземления назвала его по имени. Это он заметил. И еще отметил, что она чутко спит. Очень чутко.
9. КОМАНДАРМ
У Плахотина сильно болела голова. Он, как всегда, в пять часов сделал зарядку, хотя и прилег-то в половине третьего. Умылся, выпил кофе, и сразу полегчало. Весь этот ритуал он проделывал даже в том случае, если вообще не ложился. Зарядка и кофе его взбадривали, и он становился уверенным в себе.
В дверь постучали:
— Разрешите, товарищ командующий? Капитан Хохлов по вашему приказанию прибыл!
— Садись, Станислав Иванович.
— Благодарю.
— Ты Углова достаточно хорошо знаешь?
— Конечно, товарищ командующий, иначе я бы не рекомендовал его на операцию.
— Да нет, капитан, я в нем не сомневаюсь, не одно задание он уже выполнил. Я думаю вот о чем: очень ли он изобретателен? Прошло пять дней, а результат — ноль. Задание-то с заковыкой. Надо ему все самому придумывать. И ждать мы не можем. Каждый день на фронте гибнут тысячи и тысячи людей. А мы сидим и ждем, пока Углов достанет нам этого ученого.
— Разрешите, товарищ командующий?
— Ну?
— Во-первых, не совсем ноль. На вторые же сутки он сообщил исчерпывающие данные о тяжелых танках противника.
— Это сейчас не главное, и он об этом знает.
— Лагерь он нашел. И объект-1, то есть этого ученого, в лагере обнаружил. Правда, как он сообщает, по непроверенным данным...
— Значит, так, Станислав Иванович, ждать я больше не могу. Когда у тебя с ним связь?
— Ровно в шесть, через двадцать минут.
— К семи ноль-ноль приказываю представить мне предложения по завершению операции «Ольха-7». Все. Иди.