Мертвые королевства: Годы гроз
Шрифт:
Поток просителей не иссякал, и Эсмунд сам прервал его после полудня. К трону допустили того, кто ждал приема уже не меньше двух недель. Человек в лиловом дублете с длинной светлой косой, спадающей на плечо, преклонил одно колено.
Так положено. Простолюдины встают на оба колена, знатные – только на одно. Эсмунд дал знак, и Герда, капитан Королевских Щитов, вышла вперед и силой заставила человека встать на оба колена.
– Я могу отбыть, вашье величество? – покорно спросил кальдийский посол. Внешне он ни капли не
– Думаешь, ты такая же важная персона, как Великий Наместник, чтобы задерживать тебя?
Чужестранец молчал. Придворные тоже молчали, глядя то на него, то на короля.
– Ньет, вашье величество, – наконец ответил посол.
Эсмунд поморщился. Жующий кальдийский акцент всегда раздражал его.
– Можешь отбыть, и захвати с собой пару соотечественников. Мне надоело слушать кальдийскую речь при своем дворе и нюхать ваши тошнотворные духи!
Посол благоразумно кивнул. Герда все еще стояла над ним, и ее не по-женски каменное лицо сейчас выглядело еще суровее, чем обычно.
– Что перьедать моему королю?
– Илларио отправил мне письмо и посылку. Я не буду ничего писать, передай на словах: Великий. Наместник. Останется. В Америи.
– Позвольте сказать, ваше величество.
Кардинал Джерио эль Лекко возник прямо перед троном словно из ниоткуда. На его мелком лице расцвела лошадиная улыбка.
– Нет! Довольно шептаться. Герда!
Капитан Щитов молниеносным движением сорвала с пояса топор и занесла его в воздух. Посол вздрогнул и сжался, по залу пронесся вздох ужаса, когда топор опустился… и упал на пол.
– А вот и посылка, – сказал Эсмунд, глядя, как медленно обретает цвет лицо посла. – Передай ее своему королю.
– В-вашье величество, – акцент стал еще сильнее, так что Эсмунд едва разбирал, что лопочет кальдиец. – Это же значить война…
– Именно. Забирай и иди прочь.
Бормоча что-то еще, посол поднял топор и поднялся сам, прижимая оружие к груди. Этикет безупречен – поклон, десять шагов спиной вперед, еще поклон, и только потом он повернулся к королю спиной.
Еще до того, как кальдиец покинул зал, Эсмунд поднялся, проклиная про себя боль в пояснице. Выпрямился, насколько мог и объявил:
– Позовите писцов и хранителя печати! Вы все – напишите своим родственникам в замки! Король созывает знамена! Если есть на то воля Господа – пусть будет война!
Пажи побежали исполнять поручение. В зале поднялось волнение, кто-то сразу поспешил удалиться. Несколько рыцарей приветствовали решение государя. Растерянный кардинал Лекко поклонился королю и исчез в толпе придворных.
Мерзкий человек. Архиепископ Симон убежден в его верности, но как может быть верен урожденный кальдиец, пять лет проведший в Первом Граде?
– Можно сказать? – спросила Герда, вернувшись к трону.
– Говори, – сказал Эсмунд, садясь.
– Война будет страшной. Объединенный Кальдириум – не те разрозненные
Эсмунд никогда не сомневался в своих решениях, и Герда лишь на миг заставила его задуматься.
– По воле Господа и воле королей война все равно случится. Не я начну ее, так Илларио, – Эсмунд стал разминать ноющую кисть. – Так лучше это сделаю я, правда, Герда?
Она кивнула, но согласия на ее угловатом лице не было и в помине.
– Правда, – сказал Эсмунд. – Все решено. Пусть будет так.
Пусть будет война.
IV
Америя, г.Низарет
Ночью в дверь Молларда постучали. Он сразу проснулся и взглянул в окно. Еще темно. Кому понадобилось будить его до рассветной молитвы?
– Войдите.
В комнату с трудом протиснулся Симон со свечой, уже одетый к путешествию. Дэн собирался встать, но архиепископ махнул рукой и присел на кровать. Кровать прогнулась, отчаянно скрипнув.
– Я уже отплываю, – сказал архиепископ. – Люблю завтракать на воде. Для этого у меня даже есть небольшая барка.
Дэнтон кивнул.
– У меня есть для вас тайное поручение, инквизитор Моллард.
– Я слушаю, ваше святейшество.
– Вчера, пока мы были на соборе, в Низарет прибыла одна важная особа. Я прошу вас сопроводить ее до Дримгарда.
– Дримгард на востоке, – напомнил Дэнтон. – Еретики – на севере.
– Я и без вас знаю, где что находится в нашей стране! – раздраженно пробубнил Симон.
– Тогда вы понимаете, почему я отказываюсь от поручения.
– Вы не можете, – протер опухшие глаза архиепископ.
– Могу. Мне следовало разобраться с Возрождением уже давно.
– Вы не можете! – возвысил голос Симон. – Это приказ короля.
Дэнтон поднял бровь.
– Полтысячи солдат инквизиции должны в преддверии осени идти на край Востока, чтобы сопроводить одного человека? Вы уверены, что его величество не рехнулся?
– Перестаньте, Моллард, перестаньте, – покачал головой архиепископ. – Не будьте таким же упрямым, как Хейс.
– Феникс дурно влияет на меня. Так кого нужно проводить?
– Того, от чьей жизни, возможно, зависит дальнейшая судьба Америи. Никто не должен знать, кроме вас и ваших рыцарей…
* * *
После рассветной молитвы инквизиторы прощались на площади перед храмом. Они виделись в последний раз, хоть пока и не знали этого.
Ройс по-братски обнялся со всеми. Моллард неохотно похлопал его по спине. От Ангиля пахло лошадьми и травой. Запах Ривергарда.
Равель не полез обниматься, только до хруста пожал всем руки. Он пригласил Молларда встретиться на зимовке в Шен-Тион, замке инквизиции на севере Вилонии.