Мертвый город на Неве
Шрифт:
Антон буквально силой затащил Анну в ванную.
Сперва он помылся сам. Русалка с любопытством глядела на него, но ничего не говорила. Странно, но Антон не испытывал от этого смущения. Это даже нравилось ему. А еще более странным было то, что включив по привычке горячую воду, он брезгливо поморщился и тут же ее выключил. По большому счету, мыться ему не хотелось вообще. А ведь он так долго представлял себе этот момент… горячая ванна, мыльная пена! А теперь… теперь что-то явно было не так. «Ничего, это стресс» — успокаивал он себя, отрешенно стоя под холодным
Настала очередь Анны. Сначала она наотрез отказывалась, заявляя, что лучше завтра окунется в Фонтанку. Антон набрал ей полную ванну холодной воды и уговорил-таки залезть в это «убогое корыто», как она ее обозвала. Анна тут же приняла облик русалки и плюхнулась в воду, расплескав половину на пол. И пока Антон в срочном порядке осушал пол хозяйским полотенцем, не решаясь выйти на кухню за тряпкой, русалка неподвижно сидела в ванной, раздувала жабры и с безразличием и даже с некоторым упрёком глядела на него большими круглыми глазами.
— Все? Можно мне отсюда вылезти? — спросила она страдальческим тоном.
— Вылезай, — Антон протянул ей свое единственное большое полотенце и помог в него закутаться.
Они тихонечко вышли из ванной и, прошмыгнув по коридору, оказались, наконец, у Антона в комнате. Тут все было как прежде: холодильник, шкаф, столик, диван, напротив дивана — телевизор на тумбочке с книгами. Ничего лишнего. Все знакомое, родное… но какое-то ненужное… Антон тряхнул головой, отгоняя странные мысли.
В комнате было тепло. Слишком тепло. Душно. Антон сразу раскрыл форточку, но этого показалось мало — пришлось открывать окно. Он задернул штору и подошел к Анне, присевшей на краешек дивана. Что делать дальше, он не знал. Он любил ее, Анна стала частью его жизни, даже самой жизнью… но как в этом мире жить с русалкой?! Черт возьми! Русалка! По дороге к квартире, глядя на этот город, на машины, на прохожих, Антон подумал было, что русалок не существует, что это плод его воображения или бред из потустороннего мира. Он думал, что Анна теперь — просто девушка, что они будут нормально жить вместе, что…
— Поесть бы неплохо, — сказала Анна.
— Да-да. Сейчас. Извини, забыл в суматохе…
Антон открыл холодильник, стоявший в углу, возле двери. Благо, хоть за этим не надо идти на кухню! Антон не знал, что теперь говорить квартирной хозяйке и опасался, что она их выгонит. Он блуждал взглядом по полкам, продуктов там было не много, да и те — просроченные уже.
— Кефир будешь? Сгущенка еще есть…
Внезапно Антон осознал, что ему самому есть совсем не хочется. Особенно это — то, что было в холодильнике. Он так мечтал придти домой, наесться до отвала нормальной человеческой пищи, завалиться на диван и спать, зарывшись в одеяло, сутки напролет. А теперь не хотелось ни есть, ни спать… Кефир, сгущенка, плавленый сыр в банке, несколько яиц, наверное, уже испортившихся, рыбные консервы… рыбные консервы! Кильки! Антон схватил банку и поставил ее на столик.
— Что там, в баночке? — спросила Анна.
— Рыба.
— Живая?
— Нет, мертвая, — рассмеялся Антон.
— Хорошо, — Анна хищно
Антон открыл банку.
— Это какие-то мальки? — Анна с недоумением уставилась на содержимое. — А больше ничего нет?
Антон взял одну рыбку за хвост и сунул себе в рот. Рот тут же заполнился чем-то скверным, маслянисто-соленым.
— Тьфу! — он выплюнул кильку на пол.
— А что вот за той дверцей? — Анна указала на морозилку все еще открытого холодильника.
— Точно! Там же у меня треска была! — обрадовался Антон и вытащил две замороженные рыбины.
Анна с недоверием смотрела на треску:
— Они же ледяные!
— Ну, да… сейчас разморозим и…
— Это какая-то магия? — русалка теперь смотрела на него с недоверием.
— Да, нет! — Антон рассмеялся. — То есть магия, конечно. Фреоновая. Тут такая у всех есть.
— А зачем? — недоумевала Анна.
— Чтоб не испортилась…
— Рыба?
— Рыба. И не только…
— И что в этом хорошего?
— Да, в общем-то, ничего… — Антон подошел к окну, и положил рыбины на батарею, решив, что русалка не станет есть жареную рыбу, да оно и к лучшему: не хотелось сейчас появляться на кухне и объясняться с Инной Александровной.
Он присел на диван рядом с Анной, но потом вскочил, сообразив, что не дал ей еще никакой одежды. Порывшись в шкафу, он вытащил единственное, что ей подойдет — свой рабочий комбинезон. Новый, с лямками и ремешками, которые можно было подтянуть на ее размер. И еще — свитер, широковат, но сгодится.
Заодно он порылся в коробках с обувью, и вытащил кеды, оставленные когда-то кем-то из бригады строителей. Они были небольшого размера, и чудо, что он их до сих пор не выкинул! А Анне будет как раз.
— Одевайся, — сказал он, положив все это на диван рядом с Анной.
— Зачем? — искренне удивилась она.
— Ну, знаешь… тут так принято…
— Но мы же здесь одни!
— Ну, хорошо… но завтра…
— Ладно, — согласилась русалка, — завтра, так и быть.
Оттаяла рыба.
Анна остервенело впилась в треску острыми как иглы зубами и оторвала изрядный кусок:
— Совсем не разложилась еще, — разочарованно вздохнула она.
— Не разложилась?
Антон хотел было спросить ее, кому нужна разложившаяся рыба, но потом вспомнил рыбину — почти скелет — которую дал ему чухонец-колдун Хаалонен. Сколько силы было в той рыбе! А это… он крутил в руках вторую треску, не зная, что с ней делать.
— Ешь, — улыбнулась Анна. — Так себе рыбка, по правде говоря, но сойдет!
И Антон начал есть. Он уже не думал о том, что есть сырую рыбу, размороженную на батарее, это как-то неправильно. Он рвал ее зубами, глотал крупные куски и чувствовал, как насыщается, не плотью, но самой силой ее. И это было хорошо! Это было здорово!
— Я возьму? — быстро покончив с рыбиной, Анна взяла из холодильника пару яиц.
— Да… но они уже протухли, наверное…
— Вот и славненько!
Русалка проворно проковыряла когтем две дырочки в скорлупе и принялась высасывать зловонное содержимое.