Месть хомяка
Шрифт:
— Расстроена немного, мяу, — сказал тот, приняв инструмент из моих рук. — Но я быстро.
Он принялся тренькать когтями по струнам, иногда подкручивая колки и о чем-то тихо советуясь со Скрипачём, который, кстати, после перехода, принял свой вполне обычный гномий вид, разве что повыше стал на десяток сантиметров, да обзавёлся роскошной бородой и здоровенной секирой. Наконец кот закончил с настройкой и вопросительно навострил ухо.
— Давай что-нибудь соответствующее обстановке? — сказал я и, покосившись на проводника, спросил: — Тут же можно?
— А? — Хриплый непонимающе посмотрел на меня, затем махнул рукой. — Пусть глотку дерет, не в зоне чай, а с местной живностью справимся, — она ласково похлопал по цевью автомата. — Хотя вряд ли кто полезет.
Я молча кивнул коту и тот,
— Было хорошо, было так легко
Но на шею бросили аркан
Солнечный огонь атмосферы бронь
Пробивал, но не пробил туман
Натрескавшись приготовленной Хриплым из консерв гороховой каши с тушенкой, Батон со Скрипачом мирно засопели в сторонке, завернувшись в извлеченные из «батоновой кладовой» одеяла, изредка оглашая окрестности музыкальными руладами гороховой шаловливости. Мне же пока не спалось и я, растянувшись на своём одеяле, задумчиво пялился на медленно двигающиеся над головой осколки чуждых миров, одновременно составляя компанию заступившему на ночную стражу проводнику.
— Завораживает, да, — прервал затянувшееся молчание Хриплый, выбивая из помятой пачки несколько искривлённую беломорину. — Знаешь, когда я сюда только попал, ночами мог не спать, все рассматривал, вдруг что знакомое увижу.
Он щелкнул зажигалкой, закуривая.
— Давно ты тут? — поинтересовался я, не отрывая глаз от «неба».
— Да как сказать, — проводник на мгновение задумался. — Наверное года три, а может больше, — он вздохнул. — Сперва всё выбраться пытался, дорогу обратно искал, но не один из миров меня не принял.
— В смысле? — я приподнялся на локте, удивленно посмотрев на сгорбившегося у костра и как-то резко постаревшего мужчину.
— В самом прямом, — Хриплый выпустил изо рта в сторону огня струйку дыма. — Мир сказок меня растворяет, превращает в тень, а попытка выбраться в одну из этих реальностей, — он на миг поднял глаза вверх. — В общем, задыхаюсь я там, не могу долго, такое впечатление что на Эверест лезу…
Он затянулся сигаретой, пару минут молчал, затем продолжил.
— Вот и болтаюсь в этом месте между мирами. В принципе, мне привычно, вещички тут интересные попадаются на которые желающие и тут и там имеются. Грех жаловаться, да и спокойнее тут чем в Зоне. А еще мне сказали, что мой мир тоже вымысел.
Его глаза буквально впились в меня.
— Ну можно и так сказать, — уклонился я от прямого ответа. — Книги, игры, я как-то не фанат этих дел. Так, краем уха слышал.
— Понятно, — сталкер щелчком отправил почти докуренную сигарету в огонь. — Значит не соврали. Получается мой мир тоже сказка, просто другая сказка, не такая сказочная, но видимо и он где-то реально существует. Уф, даже как-то полегчало, — Хриплый сдержанно улыбнулся и с хрустом потянулся. — Ладно, спите, господин учитель, отдыхайте, завтра топать далече.
* * *
Сталкеровское «далече» растянулось почти на весь день топанья по не самой приятной болотистой местности, причем иногда приходилось лесть в противную кашу из грязи и ряски, да еще постоянно отгонять от себя лезущих целоваться лягушек с небольшими коронами на голове. Впрочем, Хриплый сразу предупредил, чтобы даже не вздумали пытаться их расколдовать, ибо это никакие не царевны, а местный аналог суккубов питающийся исключительно так называемой «любовной слюной», да и глючит после их поцелуя сильно. Ну Батон, естественно, не особо поверил, а может захотел себе личную принцессу завести… В общем, пришлось эту пушистую лягву около часа ловить, а потом еще столько же специальной настойкой отпаивать, но все равно квакать и смотреть влюблённым взглядом на местных земноводных он только к вечеру перестал. Хотя на мошек и прочую мелкую живность долго ещё глядел гастрономический-задумчивым взглядом. В остальном же наше небольшое путешествие выдалось вполне спокойным, а к чудесам в виде осколков миров над головами, иль встречающихся на пути странных артефактов иных
А теперь кратко о диспозиции: болото как-то незаметно кончилось, постепенно перейдя в редкий смешанный лес, а затем небольшую зеленую равнину с довольно высоким холмом посередине на котором и расположился вышеописанный замок. По словам Хмурого по другую сторону от замка опять начинался лес, переходящий во все тоже болото. Мы же расположились на вершине торчащей прямо на краю леса скалы, похожей на этакий узкий каменный клык с плоской вершиной, откуда замок был прекрасно виден в одолженный мне проводником бинокль. Батон сперва скакал рядом, клянча «взглянуть одним глазком», но потом, задумавшись на секунду, извлек из своего таинственного загашника самую настоящую подзорную трубу и, напялив на голову потрепанную треуголку, задумчиво устремил свой взор вдаль, использовав мое плечо как подпорку для своей лапы.
— И как я туда попаду? — пробормотал я примерно после десятиминутного разглядывания замка и выстроившегося неподалеку от него войска, в отрядах которого были гоблины, орки, знакомые мне уже черные рыцари и прочие малопонятные твари, причем некоторых я явно некогда видел на экране телевизора. Хотя были и такие которых можно было представить только в воображении очень больного сознания, находящего в крайнем состоянии неадекватности, подкреплённого массовым поглощением разнообразных незаконных веществ, к которым наш родной Минздрав относится крайне негативно. Хотя, судя по их виду, тут нужно было сожрать не одну тонну мухоморов, а белочка не просто прийти, а уже прописаться на постоянку, причем со своими вещами и ежедневными лекциями о вреде алкоголя. Не ну а как иначе объяснить наличие взвода унитазов с человеческими головами, или высоченных худых существ с рупорами вместо головы, или каких-то уродливых синих медведей с длинными лапами и расплющенными головами, на которых под маленькими злобными глазками размещались огромные зубастые пасти. Да тут даже возлежащий у подножия замка Годзила выглядел вполне себе нормальной живностью среднерусской полосы. Но хуже всего было присутствие в рядах этих тварей клювоголовых, которые явно занимали там командующие позиции.
— Ну и как же я туда проберусь? — повторил я вопрос отодвигаясь от края скалы и краем глаза отмечая появление над замком пары черных как смоль драконов.
— А вот это я уже не в курсе, — пожал плечами лежавший рядом сталкер. — Моё дело было вас досюда довести, а уж дальше думайте сами. Однако могу отметить, что хозяин этого замка вас очень боится, вон сколько нечисти нагнал, обычно тут максимум патруль ходит. И чем вы его так проняли?
— Да так, повздорили чуток, — уклончиво ответил я, совершенно не горя желанием пересказывать всю эпопею с похищением моего класса и совершенно неожиданно для себя с коротким злобным рыком добавил: — А теперь эта крыса-переросток позволила себе схватить мою женщину.
— Вау…
Хриплый поднялся на ноги и, пошарившись по карманам свой «горки», достал очередную беломорину.
— Значит за любовь и жизни не жалко, — сказал он, щелкая зажигалкой. — Что ж, возможно, так и надо.
— Кстати, а нас тут не заметят? — спросил я, так же поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — По мне, так мы торчим на этой скале как четыре тополя на Плющихе.
— Насчет этого можешь быть спок, — сталкер продемонстрировал мне соединённые в кольцо большой и указательный пальцы. — Зачаровано это место, да настолько сильно, что эту скалу могут видеть только те, кто о ней знает, а знают о ней не многие, уж поверь. Поэтому сидеть тут сколько влезет, и никто вас не найдет, а вот мне пора.