Месть или любовь?
Шрифт:
Звонок нарушает тишину.
– Да!
– Привет, братишка!
– неожиданно веселый голосок сестренки врывается в мой мир.
Два тридцать утра и чего она не спит. Вроде двое детей, измотана должна быть, а нет же...
– Привет и чего не спишь?
– снова включаю шалопая.
– Да вот, Ромку ждала, а теперь за тебя волнуюсь, - неуверенность? У моей Кары? Быть не может. Хотя, если подумать.
– Рассказал, значит? Ты не волнуйся, это все мелочи, я вон к Ксюше заскочить решил. Привет от тебя передать?
– одна из ее старых подруг и по совместительству моя
Тишина в ответ, а потом вдруг спокойный и серьезный вопрос:
– Она того стоит?
– приходится признать - сестра меня знает. Она спросила не о Ксении, а о другой, той, о которой я говорить не готов.
– Кари, не лезь, ладно, - прошу и сам понимаю, что опять сорвался и нарушил свою роль.
– Я тревожусь за тебя.
– Знаю, просто тут все очень сложно и я не хочу это обсуждать, - устало произнес и свернул в сторону гостиницы. Не могу больше. Устал.
– Тогда борись за нее. Если она действительно проникла так далеко, что ты начал терять контроль, значит, она тебе нужна. Не бросай ее, сражайся! Ведь частенько все не так как кажется, - в голосе мольба. Она, как никто другой, знает, как мне было, когда умерла Инга. Сейчас же боится повторения, поэтому готова принять любую братову (Братова - жена брата), какую я выберу, лишь бы счастлив был.
– Спасибо, - искренне улыбнулся, впервые почувствовал что-то кроме одиночества.
– Не за что. Ладно, я пошла, дочка проснулась. Удачи тебе.
– И тебе, малышка.
Отключаю телефон и только тут понимаю, что стою перед гостиницей. Зачем приехал? Сам не знаю. Но больше так не могу. Будь оно все проклято. Но я хочу ее, и если она сегодня не появится, значит это судьба. Завтра положу документы Толику, а потом найду бабу для утех. И будь что будет.
– Они ворвались, когда мы начали закрываться...
– лепетал администратор ресторана принадлежащего мне. Забрали около пятидесяти тысяч и были таковыми. И что самое главное - их никто не остановил.
Еще один повод побеситься. Ведь мало того, что деньги увели, так еще и подняли в два утра.
– ... я клянусь...
– это уже глава службы безопасности ресторана.
Как же меня все достало! Ну зачем я встретила этого... Нет, не думай, а то опять вспомнишь о том, что было на столе. Не вспоминай!
– Значит так!
– прерываю лепет подчиненных, не скрывая своего гнева - У вас есть сутки, чтобы найти воров и вернуть деньги, иначе будете платить сами.
Разворачиваюсь и ухожу. Возможно, и не правильно себя веду, но лучше уж так, чем каждый из них будет терять деньги.
Приезжаю домой. Два двадцать...
Ветер и скорость больше не помогает. Что же он со мной сделал? Хочется только одного, но дать это может лишь один человек. Блядь...
Кабинет - убежище от всех. С самого детства эта комната была моим хранилищем. Он боялся сюда заходить, а я знала, что пока я здесь, меня не тронут и, порой, специально засыпала тут, чтобы провести ночь без него. Никольский, вернувшись ночью, находил меня и переносил в постель, после чего пару дней было безопасно. Ровно до тех пор,
Подхожу к шкафу наливаю полную рюмку коньяка.
Снова... Как и все эти дни...
Делаю глоток.
Хочу снова оказаться рядом с ним. Хотя бы на минуту...
Дура!
Еще глоток.
– Оля?
– черт. Ей что тут надо? И почему не спит в такое время. Скосила глаза - два сорок.
– Что?
– не скрываю злости.
– Ты опять пьешь?
– ах бедненькая овечка. В мамочку решила поиграть. А где ты была тогда Мамочка...?
– Это не твое дело!
– груба, а пофиг.
– Оленька, девочка моя, я беспокоюсь за тебя. В последнее время ты слишком часто прикладываешься к бутылке, - сама заботливость.
– Странно, а с чего вдруг беспокоиться начала? Тебе-то что? Ты весь остаток жизни будешь получать свои деньги, как и твоя дочурка обожаемая.
– Оленька, девочка моя я...
– Я не 'твоя девочка'!
– закричала, забываясь на секунду.
– Где она была, твоя забота, когда он приходил, где?
– Оля...
– Ты молчала, защищая свою плоть, а меня оставила и даже помогала ему, чтобы никто не узнал!
– Олюшенька.
– Убирайся!
– стакан с коньяком разбился о стену, разлетаясь осколками. Женщина ойкнула и была таковой.
И она еще надеется, что после всего, что было я...
Ручейки слез потекли по щекам. Я же клялась, что не буду плакать. Никогда не буду! Черт бы побрал этого проклятого Иванова! Что ты сделал со мной?
Встаю и иду к машине.
– Ольга Романовна, вы уезжаете?
– тревога? С чего бы. А... ясно, три утра, не привык, что я срываюсь.
– Да, - сажусь в машину и завожу мотор. Снова гоню. Хочу забыть. Не могу. Картинки памяти смешались. Я уже не понимаю где Он, а где Костик. Но Костика больше. Хочу к нему...
Резкий поворот.
Зачем я туда еду? Чего хочу получить? Знаю же, что он там не появляется...
Плевать. Хочу просто побыть в том проклятом номере. Может удаться хотя бы уснуть. Забыла, когда спала. Без него не могу.
Еще один поворот. Скрип тормозов и вот уже знакомый отель.
– Номер 11, -кладу деньги перед заспанной служащей.
– Простите, он уже занят, - качает головой девушка за стойкой.
– Кем?
– кладу сразу пятитысячную купюру.
Внимательно посмотрела на меня. В глазах тревога, но деньги ей явно нужны. Пытается схватить купюру, но я быстрее.
– Кем?
– не давая ей ее взять, переспрашиваю.
– Мужчина. Высокий, брюнет. Красавчик. Родинка над губой.
Костик! Или нет?
Зачем я сюда пришла? Отдаю ей деньги и иду в сторону выхода, но уйти не могу. Чертыхаюсь и иду в сторону лифта. Поднимаюсь на этаж. Подхожу к двери. Постучать? Не могу.
Что меня там ждет? Какая разница! Дергаю ручку (на всякий случай) и понимаю, что дверь не заперта. Вхожу, он там. В том же кресле. Толь свет включен.
– Пришла, значит, - голос холодный и пустой.