Месть или любовь?
Шрифт:
– Не отпускай меня.
– не узнаю свой голос. Хриплый подавленный и напуганный.
– Не отпущу. Я рядом. Все хорошо.
Так мы лежали долго, а когда она немного пришла в себя я спросил.
– Ты хочешь об этом поговорить?
– О чем?
– сделала непонимающее лицо девушка.
– Оль, не надо притворяться. Тебе же легче станет, если выговоришься.
– погладил по волосам, но она отстранилась. Минуты доверия канули в лету, и я это понял, заметив как меняется ее лицо.
– А ты у нас
– рассердилась и попыталась вырваться, но я не отпустил.
– Нет, прости, я просто пытаюсь тебе помочь.
– прижимаю ее к себе сильнее.
– Мне многие пытались помочь! Одна даже заявила, что я психопатка и мне можно помочь, только отправив в дурку.
– замирает, но я чувствую, что она напряжена как пружина и готова вырваться - Так что, не надо мне вашей помощи. Сама разберусь как-нибудь!
– Я никогда так с тобой не поступлю.
Она задумалась, глядя на меня. Потом медленно снова положила голову на плечо пряча лицо и вдруг заговорила:
– Они ворвались ночью. Пятеро. Мама, будто чувствуя беду, попрятала младших по шкафам, так чтобы их не могли найти, а нас с Лизой не успела. Когда они появились, мы были в гостиной. Мама как раз хотела спрятать Лизку в подвале. Там был люк, но не успела.
– сглатывает вспоминая явно что-то пугающее ее - Помню, как кто-то включил свет, я увидела лица и все, дальше темнота и обрывки событий. Мужчины набросились на маму, нас же держали, заставляя смотреть. Потом была сестра. Будто звери какие-то. Сколько я не пыталась, я так и не смогла вспомнить, что было дальше последовательно. Я знаю, кто это был, знаю, что они кричали, особенно сестра, вижу, как они склоняются надо мной и один из них говорит, что теперь моя очередь, но что было дальше не знаю, только голоса что-то говорящие, а вот слов вспомнить не могу.
– А отец?
– Не помню. Мне сказали, он там был и умер, но я не помню! Ничего не помню!
Чувствую влагу на коже. Неужели плачет? Прижимаю к себе. Хочется защитить, но не знаю, как уберечь от памяти.
– Прости.
– Нет, ты не понимаешь! Самое страшное было впереди. Когда я оказалась в приюте мне там было спокойно и даже уютно.
– усмехнулась - Только психолог все мечтала меня в психушку сбагрить, но другая, более старая женщина, поговорив со мной, заявила, что я здорова и у меня просто психологическая травма, которую надо убирать. Мол, больница ее только усилит, поэтому психологине, пришлось меня терпеть. А потом Никольский забрал меня к себе, и жизнь превратилась в ад.
Замолчала. Явно ища силы продолжать. Хотелось убить эту мразь. Жаль, мертв уже.
– Он пришел в первый раз через три недели после удочерения. Как же было больно. Я думала, умру, а он все продолжал. И так каждую ночь.
– А куда смотрела жена?
– Жена?
– удивленный взгляд, а потом осознание - Ты имеешь в виду мою приемную мать? Она боялась, что он придет к ее дочери, поэтому молчала, пряча глаза от меня.
– Но соц. службы же приходили! Почему ты им
– Потому что у меня еще младшая сестра. Он сказал, что если я проговорюсь он и ее...
По мере ее слов голос ломался, и под конец она просто не смогла закончить.
– С ней все хорошо?
– Сменил я тему.
– Что?
– удивленно подняла на меня глаза.
– Твоя сестра в порядке?
– Да, ради нее я терпела все, пока он не умер. Сейчас она замужем и у нее двое малышей. Только мы не общаемся. Разные миры и я не хочу втягивать ее в свой.
Я понял ее и не стал больше ничего спрашивать. Захочет, сама расскажет, а не захочет, значит и не надо. Так мы и лежали, пока она вдруг не попросила:
– Займись со мной сексом!
– встретился с ней взглядом.
– Хочу убедиться, что мне не приснилось то, что было и забыть хотя бы на пару часов прошлое.
Кивнул, улыбнулся и накрыл ее рот поцелуем, чувствуя, как расслабляется ее тело и как оно стремиться мне на встречу.
Меня разбудил звонок телефона. Остаток ночи мы почти не спали. И я вдруг осознала, что все, что раньше знала, это чушь и мне еще многое предстоит узнать. Может именно поэтому звонок сотового телефона вызвал раздражение, если не больше.
– Да... А что?... Нет, у меня дела... Могу... Ладно еду. Ждите!
– открываю глаза и смотрю прямо на него. Ловит мой взгляд, одеваясь.
– Прости. Мне надо уехать.
Вот и кончился праздник. Всегда кончается, но почему же тогда так грустно.
– Поспи еще, ты всю ночь почти не спала. Прости за это.
– наклоняется и припадает к моим губам.
– Мы еще встретимся, скажем, сегодня здесь же?
Он и приказывает и просит, но возмутиться я просто не могу. Кажется, я крупно попала и пока не знаю, как с этим бороться.
– Хорошо!
Улыбается, целует снова, только теперь намного глубже и когда я уже готова притянуть его к себе и не отпускать, отстраняется и уходит, а я так и остаюсь лежать в измятой постели, глядя на закрывшуюся дверь и чувствуя, что он оставил меня в крайней степени возбуждения.
6
Вхожу в родильное отделение больницы. В руках огромный слоник и букет цветов.
– Привет, родная, как ты?
– с порога спрашиваю, глядя на сестренку, воркующую с новорожденным на ее руках.
– Прекрасно.
– улыбается Каринка и тут же смеется, заметив слоника.
– Ты где такого слона добыл?
– Для любимой сестрички я и живого добуду, если надо.
– смеюсь вместе с ней, глядя на игрушку, а затем кладу слоника и цветы на пустую соседнюю кровать и подхожу к ней - А кто это у нас?
– Племянница твоя!
– нежно посмотрев на дочку, ответила сестренка.
Глянул. Белый сверток, из которого торчит красненькое личико. Странные они женщины.
– Вот теперь ты сделала Ромку счастливейшим человеком. У него все есть, завидно даже.