Месть или любовь?

Белый Ирис

Сумасшедший смех и выстрел. Нож выпадает из простреленной руки и тут же звучат слова:

– Кто следующий?
– мне, бывалому, стало страшно. Такого холодного и пустого голоса я еще никогда не слышал. Голос убийцы готового убивать. И почему-то все поняли, что он так и сделает, если спровоцировать. Кем же Николай был в банде Белякова до того, как занял его место?
– Поверьте, успею прострелить еще одного, только на этот раз насмерть, так кто желает?

Парни переглянулись и тут же бросили оружие. Толик с Игорем и Ромкой быстро скрутили бандитов, а я бросился

к Оле, боясь, что пуля ее задела.

– Костя!
– ее глаза полные слез смотрят на меня с мольбой.

– Все хорошо, солнышко, я рядом. Ты в порядке?

Пытаюсь снять наручники, но не получается. Черт, нужен ключ.

– Прости меня! Я так виновата. Если бы я знала...

– Посмотрите у Белякова ключ, - обернувшись, попросил ребят, а затем, повернувшись к ней и прижимая к себе, добавил - Ничего, все будет хорошо. Молчи. Сейчас поедем в больницу, тебя осмотрят, и я заберу тебя домой. Все будет хорошо.

– Домой?
– надежда и что-то еще.

– Да, родная, домой. Больше я тебя никуда не отпущу.

– Держи.
– Никольский бросил мне ключ, выуженный из кармана бывшего босса.

– Спасибо,- ловлю и начинаю отстегивать наручники от балки, слыша разговор.

– Ты рисковал, мог в нее попасть, - тихо сказал Роман - тем более мы только начали переговоры.

– Не мог. Я все просчитал и если бы был хоть малейший риск попасть в Олю, я бы не стрелял. Да и выбора у нас не было. Он бы ее зарезал, только сначала вдоволь над нами всеми поизмывался. Ему давно наплевать на себя. Им движет желание отомстить за давно потерянную причину обиду.

– Ребят, давайте позже это обсудим. Нам выбираться надо, - вмешалась Юля, внимательно вглядевшись в лицо Оли.

– Согласен, - поддержал ее Игорь. Чем вызвал всеобщее удивление. Чтобы этот поддержал! Да он скорее наоборот скажет, давайте останемся тут.

Игорь же, будто и не замечая нашего потрясения, направился к двери, попытался ее открыть, но не смог, да еще и руку отдернул, обжегся что ли?

– Что еще? Решил устроить очередной спектакль?
– недовольно буркнул Роман, ведя Белякова.

– Дверь не открывается, - обернулся к нему Игорек, глядя на ладонь - Не веришь, попробуй сам. И будь осторожен - дверь горячая.

Передав подопечного Игорю, Роман попытался открыть дверь. Бесполезно. Достал телефон и ругнулся:

– Связи нет.

Судя по всему, тряхнуло нас не слабо. Что же там наверху случилось?

– И что теперь делать?
– испугано глядя на нас, спросила Юля. Мало кто знал, но Юлия безумно боится замкнутых пространств, где нет выхода. Психологическая травма, оставшаяся с детдома.

И тут Игорь опять нас поразил. Передав заключенного Роману, он просто подошел и прижал ее к себе, что-то шепча на ушко, от чего она как-то сразу обмякла и успокоилась, прильнув к нему.

– Надо отсюда выбираться и поскорее, - буркнул мужчина, обнимая свою женщину и глядя то на мою Олю, то на свою Юлю.

Мне не надо было читать его мысли, чтобы понимать, что его беспокоят наши девочки и хочется быстрее их вывести.

– Надо обыскать тут все. Наверняка

же где-то есть запасной выход или какое-то большое окно. Не завалило же нас, в самом деле, - пытаясь шутить, предложил я. Сам же надеясь, что это просто заклинило дверь, а нагрелась она от батареи, висевшей возле нее. Глупо, конечно, но думать о чем-то другом было страшно. Был бы один, тогда ладно, но тут Оля и для нее я желаю лучшей участи, чем быть погребенной в этом подвале.

– А с этими что?
– подал голос Никольский, кивнув на троих задержанных.

– Будем стеречь по трое, пока остальные обследуют помещение, - предложил Толик, косясь на часы - У нас мало времени.

– Так и скажи - у тебя его мало, - улыбнулся Роман, глядя на друга. Все понимали, насколько важна для друга встреча с его Аней.

– Ладно, у меня его мало. Ужин с восемь и я не хочу опоздать, - улыбнулся в ответ Толик, а глазки-то горят.

Все рассмеялись, даже я не выдержал. Таким оживленным Толика мы уже лет десять не видели.

– Кто первый?
– спросил я и тут же ощутил, как Олина рука вцепилась в мою рубашку. Взглянул на нее.

– Останься, - в глазах мольба, а верхняя губа дрожит. Будто расплачется сейчас.

– Хорошо, - нежно погладил по щеке и присел на пол, усаживая свою принцессу на своих руках.
– Ром, боюсь, идти тебе придется с Толиком. Думаю, Игорь свою леди тоже одну не оставит, а кроме вас никого не остается.

– Хорошо, - кивнул начальник, проверяя фонарь и батарейки из своего боевого комплекта. Как же хорошо, что мы уже давно решили, что в запасе всегда должны быть фонари с батарейками и у каждого отдельно. Вот и пригодилось.

– Я с вами, - подал голос Никольский.

– Нет, остаешься тут, - решительно отказал ему Толик.
– Сначала прикуем этих к балкам, а потом пойдем.

На то, чтобы приковать подельников, много времени не ушло. Благо запасные наручники тоже всегда были при нас. Вот и разместив их по разным стенам, отдельно друг от друга, и рассевшись так, чтобы каждый следил за одним, мы остались сторожить парней, а наши начальники пошли обследовать подвальные помещения.

Стояла тишина. Только капли воды и, то и дело, шорохи от пробегающих крыс нарушали ее. Я прижимал к себе Олю, с тревогой поглядывая на бледное личико, и думал о том, насколько же любит ее отец, если готов взять на себя все ее грехи. И ведь доказал ее непричастность. Мне вдруг вспомнились слова Ромки после долгой беседы с ним:

– А у нас что, есть выбор? Никольский предоставил такие улики, против которых ни один прокурор не пойдет, даже будучи в курсе как дело на самом деле обстоит. Мы все можем знать что угодно, но убийство твоей Инги и еще семерых человек, официально на его совести. А значит сидеть ему лет двадцать, а тут он еще и за свои грехи явку написал. Короче, пожалуй, единственное, что можно предъявить твоей Ольге - это статья 125 УК 'Оставление в опасной', или попытаться 105 пункт 3 'убийство по найму', но доказать, скорее всего, не удаться. Но если и удаться - получит по минимуму, с учетом раскаянья и беременности.