Месть кровожадного бога

Прохоров Александр Вячеславович

Пуля пробила горло англичанина и он, харкая кровью повалился на спину. Софи издала пронзительный, душераздирающий крик и кинулась к Майклу. Проклятий и угроз сомалийца, она уже не слышала. Рон Бэйли зарычал и ринулся на пирата, горя лишь одним желанием: разорвать эту сволочь на куски голыми руками. Бандит между тем, сам начал открывать дверь. Всего то и нужно было — отодвинуть задвижку и повернуть ручку.

На что рассчитывал главарь пиратов — неизвестно. Возможно, он думал, что по ту сторону арочной перегородки будет безопасно, возможно он наделся, что там не окажется зомби и закрыв дверь он обезопасит себя не только от группы живых, желающих его прикончить, но и от толпы мертвых каннибалов.

Как бы там ни было,

но в этот раз Хазеб Файси просчитался. Едва он распахнул дверь, раздалось низкое злобное рычание и из открывшегося проёма вырвался здоровенный сивуч-самец. Всё его тело было покрыто ужасными ранами, местами были выдраны целые куски плоти, левый бок был распорот и наружу торчали внутренности. Морду зверя сплошь покрывала засохшая кровь. Хлопая по полу ластами, сивуч ударил сомалийца головой в грудь. Противостоять живому тарану длиною в три метра и весом более семисот килограмм человек не мог. Пират отлетел от входа шагов на десять и с мучительным стоном растянулся на полу. На губах его выступила кровавая пена. Зрачки глаз расширились от мучительной боли. Похоже, у него была проломлена грудная клетка.

Люди в ужасе метнулись в разные стороны. Единство группы мгновенно распалось. Одни, вопя от ужаса, совершенно потеряв над собой контроль побежали обратно в сторону бара, а по сути прямо на встречу приближающейся толпе оживших, другие моля о спасении начали стучать в двери ближайших салонов, закусочных и магазинов.

Сергей, увлекая за собой Лэйлу, помчался в сторону небольшого двухэтажного магазинчика по продаже одежды. И бежал он туда, явно целенаправленно, а вовсе не гонимый слепым страхом, как остальные.

— За ними! — крикнул Олег.

Стас схватил за руку Джейн и они, тоже ринулись в сторону магазинчика. Олег подхватил с пола топор и нож, оброненные сомалийцами и поспешил за друзьями. Не отставал от них и Рон Бэйли. Плюнув на главаря пиратов, который и так был обречен, он счёл за благо держаться своих новых знакомых, а не тратить время на бессмысленную теперь расправу.

Между тем, вслед за сивучом показался крупный северо-морской котик. Его черная шкура во многих местах свисала окровавленными клочьями, горло было разорвано, а вместо одного глаза зияло черное отверстие пустой глазницы. Разинув окровавленную пасть, котик напал на Софи. Она завизжала, когда клыки зверя вонзились ей в шею. Из прокушенной артерии сильной струей начала бить кровь. Котик приподнял свою жертву над полом и рыча, хрипя, фыркая начал трясти девушку, словно тряпичную куклу.

— Софи! О нет! Не е е т!!! — закричала Лэйла и начала рыдать с таким отчаянием и надрывом, что Сергею показалось, что у его любимой сейчас разорвётся сердце. Ноги молодой женщины подкосились и она непременно упала бы, не подхвати её Стас с другой стороны. Вдвоём с Сергеем, да ещё удерживая за руку Джейн, они начали карабкаться по лестнице на второй этаж магазинчика.

Из-за перегородки выбирались всё новые и новые животные. Ещё один сивуч, два моржа с клыками-саблями, покрытыми кровью, три морских котика средних размеров и в довершении, щелкая челюстями и вращая в окровавленных орбитах глазами показался дельфин — афалина. Он полз по полу, судорожными рывками, ударяя по нему грудными плавниками и шлепая хвостом. Из-под брюха его тянулись кровавые мотки кишок. Зрелище было дикое и противоестественное, невозможное даже в самом дурном ночном кошмаре. Тела всех животных носили следы насильственной смерти. При таких ранах, нанесенных клыками, при огромной потери крови, они просто не могли быть живыми. И эти животные-зомби, воскрешенные той же непонятной силой, что поднимала мертвых людей, были опаснее для живых во много раз.

Олег передал нож Стасу, а сам обрушил топор на голову одного из котиков. Мертвому животному, как и человеку, скорее всего, тоже следовало бы отрубить голову, но тварь напала так быстро, что для выверенного

удара у Олега не было ни времени ни возможности. Нужно было хоть как-то, хоть на пару секунд приостановить напор зверя. Лезвие прошло через плоть, но ударившись с глухим звуком о череп, пробить его не смогло. Не удалось Олегу и извлечь топор обратно. Чертыхаясь, он отпустил рукоятку и побежал вверх по лестнице. Все остальные уже поднялись и Стас держал дверь открытой, дожидаясь только его.

Животные принялись ловить и потрошить людей. Первыми жертвами стали сомалийцы сбитые с ног Сергеем и Роном Бэйли. Мулат, начал было приходить в себя, он даже приподнялся и поводил по сторонам мутными, ошалевшими глазами, когда на него напали одновременно котик и дельфин. Первый вцепился бандиту зубами в лицо и одним рывком оторвал его. Дельфин отхватил зубами ногу пирата по самое колено. Саид бился в предсмертной агонии и беспорядочно размахивал руками. На месте его лица осталось лишь месиво из кожи, мяса и осколков лицевых костей. Пират, получивший прикладом в челюсть, всхлипывая от ужаса, полз в строну распахнутой двери одного из фитнес-центров. Сивуч настиг его почти у порога и вонзил сомалийцу зубы в затылок. Череп человека затрещал, пират судорожно забился, когда зверь приподнял его над полом. Подскочивший котик вцепился сомалийцу в пах и потянул на себя. Бандит завизжал от невыносимой боли и через мгновение его тело было разорвано пополам. Фыркая и хрюкая, животные начали жадно пожирать ещё горячую, сочную от крови плоть.

К месту расправы подошла, наконец, и толпа мертвецов. Шансов на спасение не было никаких. Всё пространство перед арочным заграждением превратилось в арену боли, страдания и смерти. Огромные моржи давили тела уже мертвых и ещё живых людей. Слышны были стоны, хрипы, плачь, хруст ломаемых костей и жадное чавканье. Вся эта масса мертвых людей-каннибалов и животных топталась в кровавом, пузырящемся месиве, взбивала ногами и ластами кашу, ещё совсем недавно бывшую живыми людьми.

Хазеб Файси ещё дышал и был жив. Ударивший его сивуч напал на кого-то ещё. Превозмогая ужасную боль главарь пиратов попробовал отползти в сторону. Он ещё верил, что может спастись. Сама мысль, что всё кончено, казалась ему нелепой. Он не мог и не желал умирать среди этого кровавого дерьма. Но первое же движение показало, что смерть уже не за порогом. Грудная клетка ходила ходуном и провалившись внутрь давила на легкие. Они, словно горели огнём. Хазеб закашлял кровью. Этот звук, а может быть и движение привлекли одного из морских котиков. Издавая булькающие звуки, он пополз к сомалийцу и при этом всё время тряс головой в которой торчал топор.

— Что, дружище, тебе тоже досталось, — прохрипел Хазеб. — Бедняга…

И он начал истерично смеяться. И никак не мог остановиться, не смотря на страшную боль, словно стальными когтями раздиравшую всё его изломанное тело.

Котик вонзил зубы Черному льву в живот, с легкостью разорвал плоть и урча начал вытягивать кишки. А Хазеб, уже потерявший рассудок смеялся и смеялся, хотя вскоре смех его перешёл в невнятные, глухие хрипы. Потом, глаза его застлала сплошная кровавая пелена, постепенно переходящая в непроницаемый мрак, где не было ни звуков, ни запахов, ни проблеска света, где не было ничего — лишь тяжелое, гнетущее забвение.

* * *

Пэйн Джун и Хосе были оттеснены вправо и прижаты к закрытой двери маленькой табачной лавочки. Укрыться внутри они не могли, зато, появилась возможность проскользнуть вдоль стены до самой арочной перегородки. Когда мертвые животные ворвались на Променад, Пэйн Джун и Хосе избежали нападения, поскольку твари напали на тех, кто был прямо перед ними. После того, как через дверь протиснулся дельфин, больше животные не появлялись. Индонезиец решил рискнуть и проникнуть за перегородку. Он не знал, что ожидает его там, но здесь шансов выжить, не было никаких.