Месть под острым соусом
Шрифт:
– Николай Андреевич, с вами всё хорошо?
Нет, со мной всё не хорошо! Потому что в этой клинике происходит какая-то чертовщина!
В кабинет заходит медсестра. Она кажется мне смутно знакомой.
– Женщина, простите, не знаю ваши имя и отчество, вы помните меня?
Она смотрит сначала заинтересованно, потом узнаёт, глаза начинают бегать. Догадывается о цели моего визита? Что-то невнятно мямлит.
– Мы можем переговорить с вами наедине?
– Нет, я уже тороплюсь, – пятится
Доктор наблюдает за этим цирком в полном недоумении. К нему у меня никаких претензий – он тут новенький.
– Я вас долго не задержу. И компенсирую вам затраты времени, – лезу в бумажник, вытягиваю несколько купюр.
– Только не здесь, пожалуйста.
– Ну так ведите меня, где тут можно перекинуться парой фраз.
Мы проходим по коридору, женщина открывает мне какой-то кабинет.
– Вы знаете, о чём я хочу поговорить?
Она мотает головой:
– Ничего не знаю, я всего лишь медсестра.
– Не нервничайте так, я вас ни в чём не обвиняю. Просто расскажите мне, что вам известно.
– Да не знаю я ничего! Я только краем уха случайно слышала, как Фурсов разговаривал с женщиной, и она его попросила сделать вам заключение, что у вас бесплодие.
– Глупость какая-то. А зачем ей это было надо?
– Откуда ж я знаю? Об этом она не говорила.
– Можете описать эту женщину? Хотя бы в общем: возраст, цвет волос, комплекция?
Теряюсь, кто бы это мог быть. Мстит кто-то из бывших? Но нет, это какой-то полный бред. Кому такое может понадобится? И, главное, зачем?
Если бы я в то время не был женат, можно было бы предположить, что это какая-то моя пассия решила от меня залететь и таким образом притупить мою бдительность. Вроде как, если я бесплодный, то и предохраняться не надо. Но я-то был женат! И собирался зачать наследника Кантемирову. Так что ни на каких левых девок тратить свой биоматериал меня не тянуло. Да и брезгливый я. Если так вспоминать, то только с жёнами не предохранялся. Совершенно точно не стал бы я рисковать ни с кем другим.
Медсестра описывает скупо: молодая женщина, среднего роста, богато одетая. В моём окружении таких пруд пруди! Все, как на подбор, молодые, некрупные и небедные.
– Но может быть хоть какую-то отличительную примету вспомните?
Она и сама понимает, что её описание слишком общее. Уже просекла, что за хорошую информацию, получит хрустящее спасибо, и теперь старается меня не разочаровать.
– Серьги у неё были такие интересные, я обратила внимание. Сейчас попробую нарисовать.
Она берёт лист бумаги, ручку и старательно что-то выводит.
– Я не очень хорошая художница, – подаёт мне лист.
Хотя нарисовано кривовато, я тут же узнаю эти серьги. Потому что я лично заказывал их у модного ювелира. Конечно, могут быть совпадения, но вероятность их крайне мала.
– Вы – умница! Всё нарисовали почти идеально!
Свои ощущения описать не могу. С одной стороны, радость, что удалось разгадать
Я похож на идиота? Всегда думал, что нет. Был уверен, что близкие и окружающие меня побаиваются и уважают. И что никто никогда не рискнёт развести меня, как младенца! До сих пор не могу простить матери её вмешательство в дело Мышки, ведь своими действиями она фактически подставила меня и сделала косвенно причастным к такой неоправданной жестокости. Когда думаю, сколько мучений это принесло моей любимой жене, невольно сжимаются кулаки.
И вот теперь эта история. Даже зная, кто её затеял, не могу понять мотивы. С какой стороны ни посмотрю – всё выглядит полным абсурдом.
Решаю не откладывать разборки в долгий ящик, чтобы не тащить невыплеснувшуюся агрессию за собой домой. Ещё не хватало Мышку и Мирона расстраивать своим настроением.
Мне везёт – нужного мне человека я застаю на рабочем месте. Слышал, что недавно она удачно вышла замуж. Что ж в декрет не торопится? Папаша-то её уже заждался внуков.
Вхожу в кабинет без стука, минуя секретаршу. Девушка начинает возмущаться мне в спину, но что мне её писк, когда у меня внутри бушует торнадо?
– Ник? Какими судьбами? – бывшая жена расплывается в широкой улыбке.
Ещё недавно я бы подумал, что она рада меня видеть. А теперь в каждой её ужимке мне видится фальшь.
– Да вот, соскучился. Слышал, что ты удачно вышла замуж. В декрет собираешься? Или муженёк тоже оказался бесплодным?
– Ну, мы не так давно женаты, пока работаем над этим. Надеюсь, что всё будет хорошо.
– Не так давно – это сколько месяцев? Интересно будет посмотреть, к кому ты на сей раз побежишь договариваться о липовых результатах анализов. Фурсов-то уволился. Или ты уже разыскала его в другой клинике?
– Что ты несёшь?
– Да мне вообще пофигу, я так, из чистого любопытства интересуюсь.
– Ник, ты по делу пришёл или просто так? Я вообще-то работаю?
Она перестаёт изображать доброжелательность и начинает шипеть, как змея.
– Оксана, скажи мне, зачем?
– Зачем что? – изображает непонимание, но я теперь вижу эту гадину насквозь.
– Зачем врача подкупила? Зачем придумала про моё бесплодие? Я вот сколько ни думаю, никак не могу понять твои мотивы.
– Никого я не подкупала!
– Да? Так у меня свидетельница есть. Хочешь, сделаем очную ставку? И папу твоего пригласим в зрительный зал. Пусть он оценит твоё актёрское мастерство и режиссёрский талант.
– Что ты хочешь?
– Правду, Оксана. Зачем ты это устроила? Ты так сильно не хотела от меня детей?
– Да причём тут ты?
– А кто причём?
– Никто! Я просто не хочу детей! Я хочу заниматься карьерой, хочу наконец-то стать управляющей этого отеля! А стоит мне уйти в декрет, папа тут же подыщет мне замену – и всё, прощай мои мечты.