Месть
Шрифт:
Перед тем как уйти, она положила в сумочку одну фотографию, проглотила две таблетки валиума и запила их глотком холодного кофе. Когда она выходила из кабинета, на ее носу плотно сидели очки, а в животе было такое ощущение, словно желудок завязан тугим, болезненным узлом.
Шейна стояла на краю тротуара напротив школы с охапкой книг в руках, внимательно всматриваясь в поток машин в поисках автомобиля матери. Дети, торопливо спускаясь с лестницы, тут же разбегались в разных направлениях и растворялись в толпе, некоторые собирались маленькими группками, болтая и весело смеясь, — воплощение
Эта сцена напомнила Лили эффект двойной фотографической экспозиции, когда на снимке, как призраки, появляются размытые изображения с другого снимка. Вернется ли когда-нибудь чудо, подумала она, вспоминая мелодичный смех Шейны и то время, когда для нее видеть улыбку на лице дочери было равносильно выигрышу в престижных соревнованиях. Сейчас на Шейне были надеты новые джинсы, купленные всего месяц назад, но сидели они на ней уже мешковато, а для того, чтобы они не спадали, девочке приходилось сильно затягивать на поясе ремень. Шейна заметила машину Лили и пошла к ней, не обращая внимания на нескольких девочек, пытавшихся заговорить с ней.
— Дружок, я просто умираю от голода, — сказала Лили. — Я сегодня пропустила ленч. Так что давай куда-нибудь заглянем и поедим чего-нибудь вкусненького. Как ты на это смотришь?
— В общем никак, — ответила Шейна и глубоко вздохнула.
— Ты завтракала в школе?
Девочка ничего не ответила, бросив книги на заднее сиденье, откуда те попадали на пол.
— Я сегодня получила двойку за контрольную по математике.
— Ты сможешь ее исправить. Естественно, со всеми этими неприятностями… ну, нечего было и рассчитывать… — Лили замялась, подыскивая подходящие слова. — Сказать по правде, я и сама-то не слишком блестяще сейчас справляюсь с работой. А что если нам нанять репетитора? Может быть, мы и правда наймем репетитора на остаток учебного года.
— Я хочу поменять школу. — В голосе девочки звучало напряжение. — Я уже говорила тебе об этом.
— Но, Шейна, тебе будет очень трудно влиться в новый коллектив в самом конце года. У тебя не будет друзей, и я не знаю, в твоих ли интересах менять школу прямо сейчас. Почему это так важно для тебя?
Девочка откинула назад волосы и заправила их за уши. Потом повернулась к матери.
— Потому что я думаю, что все шушукаются у меня за спиной обо мне. Что все всё знают. И потом, все они ненавидят меня.
Лили въехала на стоянку ресторана Сиззлера и выключила зажигание.
— Я уверена, что они ничего не знают и ни о чем не догадываются, но я прекрасно понимаю твои чувства. В первые дни на работе я испытывала то же самое, но я заставила себя перестать думать об этом.
— Знаешь, мама, кого ты мне сейчас напомнила? Нашу психологиню. А я терпеть ее не могу.
— Давай поедим, ладно? Я не буду задевать тебя, а ты — меня, договорились?
На лице Шейны наконец появилось некое подобие улыбки.
— Ты снова позволяешь мне вцепиться тебе в волосы?
Когда они входили в ресторан, Лили ухватила себя за волосы, но не стала их дергать, а просто держала в ладони.
— Шейна, я держусь только благодаря тебе. Я сейчас могу даже спокойно вспоминать, что происходило с нами все эти дни.
— Мама, ты у меня прелесть, ты же знаешь. —
— Это значит, что ты сейчас обязательно поешь, ладно?
— Ну, конечно, я поем. Мы посмотрим, кто из нас сможет больше съесть. Ты сама сильно похудела. — Шейна улыбнулась и просунула пальцы под пояс юбки матери, ощутив, как свободно облегает материя стан Лили.
В полицейском участке Марджи Томас сразу же увела Шейну на опознание, оставив Лили в коридоре. Лили то нервно закидывала ногу на ногу, то вытягивала их перед собой, не силах спокойно усидеть на месте. Узнав в проходившем мимо человеке следователя, работавшего по делу Лопес — Макдональд, она остановила его и спросила, нет ли чего-нибудь новенького. Арнольд Кросс был еще молод, до тридцати, и он, видимо, лишь недавно стал следователем. Он был свежевыбрит, светловолос, накрахмален и отутюжен, с влажным взглядом.
— Позавчера я долго разговаривал с братом Кармен, и тот сказал, что до своего перевода в среднюю школу Вентуры Кармен водилась с очень дурной компанией. Правда, он не смог назвать ни одного имени. Но, черт, чего же вы хотите, парнишке всего двенадцать лет. — Кросс хотел что-то Добавить, но передумал и промолчал.
Лили догадалась, что, должно быть, ему известно о том, что ее тринадцатилетнюю дочь изнасиловали и что это и есть та причина, почему Лили находится сейчас в полицейском участке. Извинившись, она отошла к фонтанчику в дальнем углу комнаты, где раскрыла сумочку, чтобы достать еще одну таблетку валиума. Она чувствовала, что мужчина смотрит ей в спину, и старалась сделать так, чтобы он не заметил, как она кладет в рот и глотает лекарство. Повернувшись, она увидела идущих навстречу Марджи и Шейну. Молодой следователь понял намек и исчез.
— Мы закончили. Теперь ваша очередь. — Произнеся эти слова, Марджи повернулась к Шейне. — Пойди пока попей водички или просто подожди здесь. Мы недолго.
— Мама, дай мне ключи. Я подожду тебя в машине. Начну пока делать уроки.
Лили отчаянно хотелось узнать, что происходило в комнате между Марджи и Шейной, но она знала, что спрашивать об этом категорически воспрещалось до окончания следственных действий. Она попыталась прочитать ответ в глазах Шейны, но девочка была замечательно собранна и спокойна, спокойнее, чем сегодня днем до приезда в полицейский участок. Если бы она действительно увидела человека, который изнасиловал ее, сумела бы она сохранить такое спокойствие? Видимо, случилось то, чего она и ожидала — увидев его живьем, девочка поняла, что это не тот мужчина. Лили пошла следом за Марджи в комнату со специальной стеклянной перегородкой, где проводилось опознание.
— Дай мне ключи, мама, — снова попросила Шейна.
— Держи. — Лили передала ей сумочку. — Ключи лежат где-то на дне.
Ей потребовались доли секунды, чтобы опознать его в группе сидевших за перегородкой мужчин. Он приковал ее взор, она не могла смотреть больше ни на кого. В смотровой комнате было полутемно, Марджи не произнесла ни слова.
— Скажите им, чтобы они повернулись в профиль, — попросила Лили следователя. Марджи через микрофон отдала распоряжения опознаваемым. Лили подошла к перегородке и, упершись ладонями в стекло, впилась взглядом в его профиль. Здесь он выглядел старше, чем на снимке.