Места пребывания истинной интеллигенции
Шрифт:
– Знаешь, на кого вы были вчера похожи?
– спросила моя жена наутро.
– На кого?
– я приготовился обидеться.
– На мальчишек, - грустно сказала Лена.
– На двенадцатилетних, нашлявшихся во дворе, замерзших мальчишек. Кто бы мог подумать, что тебе 35, а Воропаев вообще скоро станет дедом…
– Но мы общались с интеллигентными людьми, -
– Кто же виноват, что настоящая интеллигенция теперь (я добавил надрыва) в андеграунде, можно сказать, в подполье…
Лена махнула рукой:
– Брось… знаю я твою интеллигенцию… Воропаев вчера тоже чуть ли не Тургеневым представлялся…
Она пошла собираться на работу, потом вернулась и сказала:
– Да, я забыла, тебе пришло письмо от Гриши Гордона, из Америки. Извини, я не удержалась, вскрыла.
– Что же ты молчишь, - сказал я, - как он?
– Пишет, что хорошо устроился, получил вторую специальность, теперь будет заниматься развозкой пиццы по вечерам…
Мне показалось, что жена иронически улыбается, и я разозлился:
– Какой пиццы?! Что ты говоришь?.. А как же его творческие дела? Он хотел, то есть его даже приглашали сотрудничать в “Нью-Йоркере”…
– Об этом ничего нет. Пишет, что копит на какую-то художественную энциклопедию. Две тысячи долларов. Там потрясающая печать, репродукции всех мастеров, даже Арчимбольдо, можно рассматривать часами. Надеется за год накопить…
Жена стояла в дверях и не уходила, будто чего-то ожидая от меня.
И тогда я, как за соломинку, не знаю даже для чего, как за последнюю надежду, не понимая еще, что это будет оправдывать, пошел к вешалке и нашарил в кармане своей куртки маленький бумажный квадратик… Георгий Иванович, значилось на квадратике, журнал “Драматургия”.
– Вот, - победно воскликнул я, - вот! А ты говоришь - энциклопедия… Заместитель главного редактора! Приглашал! Говорит - приносите рукописи! А познакомились, между прочим, вчера, у ларька. Я же тебе говорю, там солидные люди, а ты просто какая-то странная, право, что не веришь…
И я удивленно
Впрочем, там сплошные льды. Ладно, неважно.
Жена посмотрела мельком на карточку, потом на меня.
– Да, - сказала она.
– Почему не верю? Верю. Еще он пишет, что там сильные морозы, зимой доходит до сорока по Фаренгейту, но у них не топят, так как стены очень толстые… Ты не знаешь, сколько это по-нашему? Может, послать ему одеяло? Или там правда тепло?
Потом она ушла, а я, составляя в раковину грязную посуду, вдруг стал представлять себе, что вроде мы уже послали Грише одеяло… И вот я иду на почтамт, заворачиваю его в плотную бумагу, перевязываю, а девушка-приемщица спрашивает меня, зачем я посылаю в Штаты одеяло, а я ей отвечаю, что, мол, у меня там друг мерзнет, а она говорит: в Штатах мерзнет?!.. А я говорю: да, а что вы думаете…
В общем ерунда какая-то.
И чего я стал себе это представлять - не понимаю.
С общего обалдения, не иначе…
Р. S. Что хочу добавить: если вы, господа, думаете, что все это написано, чтобы продемонстрировать, как плохо жить на свете пионеру Пете и всем честным людям планеты, и, может, даже на что-то пожаловаться (?!) - то вы сильно ошибаетесь.
Все это - обыкновенные “записки с похмелья”, сделанные, как говорится, смеху ради, чтобы немного развлечься самому и, может быть, при случае рассказать друзьям. Что я сейчас и делаю.
Вот и все…
А теперь до свидания.
С уважением, автор.