Метафизик 1
Шрифт:
— Король… — Я делаю паузу, чтобы глотнуть воздуха. — «Е»… два.
— Сдавайся, семнадцатый. У тебя не хватает слона и двух ладей. Конь «а» шесть.
Кудряшка прикрывает поле «цэ» семь от моего вторжения. Однако у меня есть и другая возможность.
— Конь бьет… «жэ»… семь… шах…
Оппонент на мгновение хмурится. Вокруг его короля полно фигур, но практически все они находятся на своих изначальных позициях.
— Король «дэ» восемь, — цедит он.
По глазам Кудряшки я вижу, что ему надоело возиться со мной.
— Ферзь… —
Его рапира принимается гарцевать в дикой, стремительной атаке. Финт, нацеленный в ногу, круговое движение, серия рубящих ударов под разными углами… Наконец, Кудряшка заставляет меня заблокировать косой удар, нацеленный по моему правому бедру. Моя кисть выворачивается чуть ли не наизнанку, а ноги подкашиваются. Кудряшка быстро возвращает рапиру на исходную и, пока я не восстановил равновесие, вкладывает все силы в стремительнейший прямой выпад в мою грудь, сопровожденный криком:
— Конь бьет «эф» шесть!
На этот раз улыбка проскальзывает на моем лице. Моя показная слабость и неуклюжесть исчезают. Я ждал чего-то подобного, что он захочет покрасоваться перед толпой, чтобы закончить серию ударов прямым колющим… Так что я был готов.
В последний момент, когда его рапира почти что коснулась льняной ткани моего костюма, я проворно отскакиваю в сторону и кручусь по часовой стрелке. Победоносный оскал на лице Кудряшки сменяется сначала удивлением, а затем и паникой — особенно когда его рапира врезается в ствол платана, перед которым я стоял. Кудряшка пытается вытащить оружие обратно, но на этот раз я оказываюсь быстрее: перехватив трость за нижнюю часть, я подцепляю дугообразной ручкой его левую лодыжку и резко дергаю на себя. Кудряшка падает на землю под всеобщее аханье.
Я ставлю ногу ему на спину и подношу трость к его затылку.
— Слон на «е» семь, приятель, — произношу я четко и ясно. — Шах и мат.
Глава 31
«Главное не победа, а участие».
Тот, кто придумал эту фразу, наверняка пытался компенсировать ей свою череду жизненных неудач.
Мне удалось выцепить победу — практически вырвать ее зубами в тяжелейшем сражении, — и я доволен, как никогда.
Этот двойной поединок словно подвел черту в моей до-студенческой жизни. Дальше все будет по-другому. Возможно, еще сложнее, чем до этого… даже не возможно, а наверняка. И все-таки я рад, что сумел поставить уверенную точку…
Или это пока что не точка?
Сине-розоволосая присаживается рядом со мной, возле рокового платана. Поглядев на то, как приятели Кудряшки относят извалявшегося в земле горе-дуэлянта куда-то в сторону, она оборачивается ко мне и кивает на оставленный рапирой порез:
— Болит?
— Эта
Моя подруга недоверчиво щурится, после чего достает из кармана пиджака салфетку. С ее помощью она пытается спасти окровавленный рукав моего костюма, но по итогу кровь лишь размазывается по плотной ткани.
— Хм. — Девушка пригибает голову к плечу, как если бы с другого ракурса мой вид внезапно изменился бы в лучшую сторону. — Так и думала.
— Думала что?
— Что из меня никудышная прачка. Эх, придется искать в жизни другое призвание.
— Как насчет метафизики? — с улыбкой предлагаю я.
Я ощущаю дикую усталость и головокружение, так что улыбка дается мне неимоверными усилиями. Как и вся эта непринужденная беседа.
— Метафизика? Я слышала, это скука смертная.
— Неужели? А мне вот рассказывали, что на церемонии Принесения Клятвы можно стать свидетелем двойной дуэли. Рапира, трость и ожесточенное сражение в королевском гамбите без реальной доски.
— Прям-таки ожесточенное? — сине-розоволосая прячет окровавленную салфетку обратно в карман и, вторя моему примеру, прислоняется спиной к стволу платана.
— А разве нет?
— Возможно… Если не брать во внимание, что твой противник играл отнюдь не на уровне маэстро.
А вот это обидно. Тем более, что сказано не по делу… Наверное.
— И где же, о ваше мудрейшество, лорд Кудряшка мог сыграть лучше?
— На четвертом ходу, вместо странной жертвы пешки на «бэ» пять, конь на «эф» шесть или пешка на «дэ» шесть сохраняли белым дебютный перевес. На седьмом, вместо переброски коня на край, белые могли сыграть «цэ» шесть, а затем слон на «цэ» пять с небольшим перевесом. Наконец, ближе к концу белые могли побороться за ничью с помощью вечного шаха.
Я выслушал все это с нарастающим восхищением и ужасом. Проанализировав сказанное, я понимаю, что девушка права.
— Фантастика. Ты и впрямь следила за нашей партией?
— Ну, у меня оставалось не так уж и много альтернатив, знаешь ли.
— Я польщен. Кстати, ты же в курсе, что это уже наше второе свидание?
— Неужели?
— Именно. Меня ведь не было с тобой… сколько мы там сражались? Минут десять, не меньше. А теперь я вернулся, так что да, это второе свидание.
— Что-то оно не сильно отличается от первого. — Сине-розовая мне подмигивает.
— О, еще как отличается. На первом свидании ты понятия не имела, чего можно ожидать от меня — ну а теперь примерно знаешь.
— Надеюсь, меня больше не будут ждать никакие сюрпризы? Поверь, твоей дуэли с этим… как ты там его назвал?..
— Кудряшкой.
— Точно. Так вот, этой твоей дуэли с Кудряшкой мне с лихвой хватило на несколько свиданий вперед.
— Вот как. Значит, ты уже согласилась с тем, что у нас будут еще свидания?
Моя новая подруга зависает на несколько мгновений. Кажется, мне удалось застать «мисс невозмутимость» врасплох.