Метаморфозы Душевной жизни. Путь внутреннего опыта. Часть 1
Шрифт:
Духовная наука, духовное исследование, в том виде, в каком оно уже на протяжении ряда лет преподносится с этой кафедры, в отношении человеческой природы занимает вполне определенную позицию. Духовная наука исходит из того, что ни на одной ступени развития нельзя сказать: человеческому познанию положены те или иные границы. Вопрос о том, что может и чего не может знать человек, вопрос, который в широких кругах считается правомерным, с точки зрения духовной науки поставлен совершенно неверно. Духовная наука не спрашивает: что можно знать на определенной ступени человеческого развития? Что доступно человеческому познанию на данной ступени развития, а что еще нет? Что остается непознанным, поскольку познавательных способностей человека для этого недостаточно? Всеми этими вопросами духовная наука как таковая не занимается. Она твердо придерживается принципа развития, включая и развитие душевных способностей человека. Она говорит, что душа человека способна к развитию. Как в растительном семени дремлет будущее растение, которое произрастает благодаря скрытым в семени силам и силам, действующим на семя извне, так и в человеческой душе всегда дремлют скрытые способности и силы.
Какими способностями мы можем овладеть для все более глубокого познания мира, для постоянного расширения горизонтов познания? Вот какой вопрос решает духовная наука. Она спрашивает не о том, где границы познания, а о том, как можно преодолеть их благодаря развитию своих способностей. Таким образом, духовная наука не окружает горизонт человеческого познания стеной, но, напротив, всеми своими методами и идеалами стремится постоянно расширять этот горизонт познания, как нам будет становиться все яснее в ходе этих докладов. Духовная наука не в туманных выражениях, но совершенно определенным образом показывает, как человек может подняться над теми познавательными способностями, которые он получил, можно сказать, не приложив к этому рук, а благодаря развитию, в коем он сам сознательно не участвовал. Ведь эти познавательные способности сначала занимаются лишь доступным человеческим чувствам миром, постижимым рассудком и связанными с ним чувствами. Благодаря дремлющим в душе способностям человек в состоянии проникнуть дальше, в миры, которые изначально не даны чувствам и не достижимы для связанного с чувствами рассудка. И лишь для того, чтобы с самого начала не вызвать упреков в неясности изложения, следует очень кратко указать на тот путь достижения высшего познания, который более подробно описан в моей книге «Как достичь познания высших миров?».
Если человек должен превзойти данную ему меру познавательных способностей, то ему нужно идти не наугад, не в туман, но искать путь в новый мир, опираясь на твердую почву. Как это сделать?
Сегодня жизнь нормального человека протекает обычно в двух сменяющих друг друга состояниях, которые мы называем сном и бодрствованием. Не вдаваясь сегодня в детальную характеристику обоих состояний, можно сказать, что в отношении познавательных способностей они различаются тем, что, бодрствуя, человек получает стимулы для своих чувств и связанного с ними рассудка. Исходя из этих стимулов, он развивает свое внешнее познание. В этом состоянии он полностью покорен внешнему чувственному миру. В состоянии сна человек изъят из этого внешнего чувственного мира. Даже рассуждая просто и логично, любой поймет, что вовсе не бессмысленно положение духовной науки о сущностном ядре человеческой природы, которое во сне отделяется от того, что вообще мы называем физическим человеком. В ходе этих докладов уже обращалось внимание на то, что в понимании духовной науки физическое тело человека, т. е. то, что можно, так сказать, увидеть и потрогать руками, является лишь одним из членов человеческого существа. В качестве второго члена человеческой природы мы можем рассматривать так называемое эфирное, или жизненное тело. Физическое и эфирное тела во время сна остаются в постели. От этих членов мы отличаем затем то, что называем телом сознания, или — пусть нас не смущает это выражение — астральным телом, носителем радости и страдания, удовольствия и боли, влечений, желаний и страстей, и, кроме того, четвертый член — тот самый, благодаря которому человек и является собственно венцом земного творения: Я. Оба последних члена человеческого существа отделяются во время сна от физического и эфирного тел. Простое логическое размышление, как я уже сказал, может показать, что положения духовной науки отнюдь бессмысленны. Стоит только обдумать следующее: то, что в человеке проявляется как радость и горе, удовольствие и боль, как принадлежащая Я способность суждения, не исчезает по ночам и не возникает каждое утро вновь, но существует постоянно. Рассматривайте этот выход астрального тела и Я, если угодно, просто как образ: все равно нельзя отрицать, что астральное тело и Я возвращаются в физическое и эфирное тела.
Но характерно, что именно наиболее глубинные члены человеческого существа, астральное тело и Я, в которых человек переживает свой душевный опыт, во время сна погружаются как бы во тьму неразличимости. Но это означает, что эти глубочайшие слои человеческого существа (собственно человеческой жизни, каковой она обычно сегодня предстает) нуждаются в стимулах, поступающих от внешнего мира, если хотят осознавать себя и внешний мир. Таким образом, мы можем сказать, что в тот момент, когда при засыпании прекращается приток воздействий извне, когда прекращается действие возбуждающих сознание извне сил, человек оказывается не в состоянии удержать в себе сознание. Если бы в ходе своей обычной жизни он умел стимулировать, укреплять и оживлять эти внутренние члены своего существа в такой степени, что мог бы сохранять в них сознание без стимуляции со стороны внешнего мира, без чувственных впечатлений, без работы связанного с чувственным миром рассудка, то благодаря такому сознанию, благодаря таким способностям он был бы в состоянии воспринимать и нечто иное помимо того, что поступает к нему через стимуляцию чувственного восприятия. И как бы удивительно, даже парадоксально это ни звучало, но если бы человек достиг состояния, которое, с одной стороны, было бы подобно сну, а с другой — существенно отличалось бы от него, то он смог бы прийти к сверхчувственному познанию. Это состояние подобно сну потому, что человек, так же как и во сне, не получает стимулов извне или по крайней мере не поддается им; отличается же оно от сна тем, что человек не впадает в бессознательность, но вопреки отсутствию внешних стимулов чувственного мира раскрывает в себе одушевленные внутренние содержания.
Тогда человек сможет — и об этом свидетельствует опыт духовной науки — достичь такого состояния, которое, избегая
Человек, если он хочет чувствовать себя в этом состоянии уверенно, должен выйти из внешнего мира. Здесь человек не получает из внешнего мира через чувства представлений, которые называет истиной, если приводит их в соответствие с внешними предметами, с внешней действительностью. Но благодаря таким истинам он не может выйти за пределы чувственного мира. Теперь речь пойдет о том, как навести мосты между внешним чувственным восприятием и тем, что от него свободно, но тем не менее должно обеспечить истинное восприятие. К первой ступени упражнений для достижения такого рода познания относится создание так называемых образных, или символических представлений. Приведем в качестве примера один из символов, применяемых для стимуляции духовного развития. Представим себе, что говорит учитель ученику, которого он обучает духовной науке.
Чтобы привести ученика к пониманию определенного символического представления, учитель может сказать ему примерно следующее: «Посмотри на растение, как оно коренится в земле, как оно по мере роста выпускает лист за листом, развиваясь до стадии цветения и плодоношения». Я обращаю внимание на то, что дело не в усвоении каких-либо естественнонаучных представлений; мы увидим, что речь идет не об отличии растения от человека, но о приобретении пригодных для развития символических представлений. Затем учитель может сказать: «Теперь посмотри на человека, каков он в действительности. У него перед растением есть несомненные преимущества. Он может испытывать влечения, желания, страсти, иметь представления, благодаря чему восходит от слепых ощущений и влечений к высшим нравственным идеалам. Когда речь идет о сравнении человека с растением, только естественнонаучная фантастика может приписать растению содержание сознания, подобное тому, каким обладает человек. Но зато на низшей ступени мы видим у растения, можно сказать, определенные преимущества перед человеком. Мы видим, что у растения есть определенные гарантии развития, исключающие возможность отклонения. И наоборот, человек в любое мгновение может отклониться от своего от природы правильного жизненного пути. Мы видим, что человек во всем своем существе пронизан влечениями, желаниями и страстями, способными склонить его к заблуждениям, лжи и иллюзиям. Природа же растения, напротив, всего этого лишена; это чистое и непорочное существо. Только облагородив всю жизнь своих влечений и желаний, человек может надеяться стать на высшей ступени таким же чистым и непорочным, каким в своей надежности и устойчивости является растение на низшей ступени. А теперь мы можем нарисовать себе следующий образ: растение пропитано зеленым красящим веществом, хлорофиллом, которое придает его листьям зеленую окраску. Человек же пропитан носителем влечений и страстей — красной кровью. Она дает возможность восходить по ступеням развития. Но зато человеку приходится мириться со свойствами, которыми растение еще не обладает. Теперь человек должен поставить перед собой в качестве цели высокий идеал: достичь однажды на соответствующей ступени той внутренней надежности, того господства над собой и чистоты, пример которых он видит на низшей ступени в растении. А теперь мы можем спросить: что должен делать человек, желая подняться на такую ступень?
Для этого он должен стать господином и повелителем того, что прежде хозяйничало в его душе — желаниях, влечениях и страстях — помимо его воли. Он должен перерасти самого себя, заставить замереть в себе то, что владело им прежде, и поднять на высшую ступень то, что было во власти низшей. Таким образом человек поднялся над ступенью, на которой стоит растение. То, что было для него естественно на этой ступени, он должен рассматривать как то, что необходимо преодолеть, или, иначе говоря, заставить отмереть, чтобы извлечь отсюда возможность высшей жизни. Эту устремленность человека в будущее Гете выразил в прекрасных словах:
И так долго пока ты это не имеешь, Этого: Умри и будь! Есть ты только сумрачный гость На темной Земле.Следует добиваться не умерщвления человеком своих влечений, желаний и страстей, но облагораживать и очищать их, умерщвляя их как полноправных хозяев. Значит, взирая на растение, человек может сказать: «Во мне есть нечто, что выше растения, но именно это должно быть во мне преодолено и умерщвлено».
Образом этого преодоления пусть будет то, что в растении нежизнеспособно, что в нем омертвело: высохшая древесина. А в качестве части нашего символа представим себе для начала высохшую древесину в форме креста. Но затем человек должен очистить и облагородить носителя своих влечений, желаний и страстей, свою красную кровь, до такой степени, чтобы она стала чистейшим и благороднейшим выражением его высшей сущности, того, что Шиллер назвал «высшим человеком в человеке», чтобы она стала как бы отображением чистого, непорочного сока растения, который пропитывает субстанцию растения.
«А теперь посмотрим, — продолжал бы учитель, обращаясь к ученику, — на тот цветок, где этот растительный сок, постоянно поднимаясь от одного листа к другому, превратился в красный цвет лепестков розы. Теперь представь себе красную розу как образец того, чем может стать эта твоя облагороженная и очищенная кровь: растительный сок пронизывает красную розу так, что она лишается желаний и страстей; твои желания и страсти должны стать выражением чистой сущности твоего Я.» Таким образом, древко креста, символизирующее то, что следует преодолеть, дополняется установленным на этом кресте венком из красных роз. Этот образ, этот символ, обращаясь не только к сухому рассудку, но и ко всем чувствам, олицетворяет высший идеал, к которому должна стремиться человеческая жизнь.