Метаморфозы Катрин
Шрифт:
Как же я раньше то не сообразила, что у себя торговать выгоднее?
Просто я никогда раньше не имела собственного герцогства. Как-то вот не случилось!
Ромор стоял на спуске старой, пологой горы и шел ярусами. Порт, и хижины рыбаков, летом — вонь тухнущей рыбы, опасные трущобные кварталы… Трактиры для моряков, дома терпимости — куда же без них! И рыбный рынок, где торгуют свежей рыбой и прочими дарами моря.
Чуть выше — кварталы ремесленников. Гончарные мастерские, мебельные и скорняжные, пекарские и сапожные, ткацкие и швейные, шорные и кузнечные,
плотницкие
Отдельно ютились красильщики и кожевенники. Их маленькие кварталы были самые крайние. Недалеко от них распологались три скотобойни.
Дальше, уступом выше, шел рынок. Очень длинный, вытянутый вдоль всего города. И рядом, но еще на ступеньку ближе к вершине начинались лавки. Сперва победнее, чем выше — тем дороже. Продуктовые и кондитерские, ювелирные и портняжные. К ним примыкал купеческий квартал. Здесь уже вместо хижин стояли добротные дома, у многих в нижней части дома располагались лавка или торговый склад. Возле некоторых даже были палисадники или крошечные сады на 5-10 деревьев. В этом же квартале жили дворяне победнее.
Следующая ступень — элита! Дворяне, особнячки. Пусть и не сильно большие, не замки, но вполне симпатичные. По два-три этажа, со стеклами в окнах, пусть во многих домах и в один ряд стекло, но всё же — оно есть! И довольно ровное.
Тут же городская площадь со зданием мэрии, небольшой парк. Церковь и при ней пара лавочек, где торгуют свечами, воском и мёдом. У этой церкви есть своя пасека, а церковная торговля не облагается налогом. Ну, до определенных пределов, конечно. Но, как я поняла из объяснений священника, падре Доменика, каждой церквушке выделяют или кусок земли "на прокорм", или, если городишко уж
совсем маленький, отдают какое-то ремесло в единоличное пользование. Например его брат служит при церкви святого Георгия в крошечном городке. Там местный барон отдал им на прокорм шорное дело. Ну, грех жаловаться — сытно живут, еще и на приют хватает. И то сказать — служители отменные шорники. К ним даже с других мест ездят покупают.
А у нас вот пасеки и мед, какой хотите, сиятельная графиня. И гречишный, и липовый, и разнотравный. И всяк по своему хорош! Но городок больше двух тысяч населения, потому есть еще два торговца. А больше мэр не разрешает торговать медом никому! А мы на эти деньги приют содержим, кто например погорелец, или пострадал от мародеров, а калеки постоянно живут. Кормим их. Ну, и кто из богатых если пожертвует за спасение души — принимаем с благодарностью.
В приют я заглянула, хотя Марк и морщился. Здание за церковью, похоже на казарму — длинное и одноэтажное.
Да, калеки. Некоторые работают. В общем зале большой камин и широкие лавки с тряпьем вдоль всех стен. Здесь же, похоже, и спят. Комнату делит пополам длинный массивный стол. Точнее — несколько столов, составленных вместе. Вдоль стола — еще ряды скамеек.
Женщина без ног чистит овощи — целая корзина рядом стоит. Пожилой мужчина без ступни что-то чинит на сапожной лапе. Две пожилых тётушки вяжут. Люди все чем-то заняты. Бегает несколько детей. Худощавые, но не истощенные. Ну, грязновато
— А это, графиня, если кто из детишек до обеда проголодается. Ну, вот и можно хлебушком перекусить.
Падре Доминику я вручила десять двойных салемов.
— Надеюсь, падре, вы лучше меня сможете их употребить. Но пожалуйста, потратьте хотя бы одну монетку на лакомства для детей.
— Благослови Бог вашу щедрость, графиня, благослови Бог… Обязательно так и сделаю.
— Вы их обучаете хоть чему то?
— А как же! Кто к чему склонность имеет — тому и учим. Ну, кто мал еще совсем — просто кормим. На улице то погибнуть всегда успеют. А тут у нас, всё же, тепло и не голодно! А подрастут — и их будем учить.
— Сколько всего человек в приюте?
— Тридцать два взрослых, и детей четырнадцать.
— Я подумаю, чем еще смогу вам помочь.
— Благослови вас Бог!
Дома знати стояли среди небольших садов.
А уже дальше и выше — горы. Старые, довольно пологие, поросшие густым лесом. Значит, можно не бояться обвалов и лавин. С гор спускались несколько рек, с достаточно чистой водой. Они разбивали город на части и впадали в море. Мостики на реках я оценила. С запасом сделаны, каменные и следы ремонта недавнего видны.
Бессменный мэр города гвайр Саймон.
Марк представил мне средних лет лысоватого гвайра. Этакий Винни-Пух с пивным пузиком. Но в словах аккуратный, даже чуть медлительный. И, думаю, что мэр он неплохой. В городе достаточно чисто, дороги содержаться в порядке. В одном месте даже видели ремонтную бригаду — укрепляли расшатанные камни в мостовой. Если и приворовывает, то не наглеет. Уже хорошо!
Марк повелел устроить в здании мэрии бал. Выделил денег мэру на еду и музыкантов и велел не медлить.
— Я собираюсь представить свою жену и правительницу графства на время моего отсутствия.
Гвайр Саймон понятливо покивал головой, но от меня не укрылось сомнение в его взгляде. Ничего, привыкнет.
— Уважаемый гвайр Саймон, мне нужна ваша помощь!
— Всё, что угодно светлейшей графине!
— Мне нужна фрейлина. Средних лет, не глупая, не болтливая. Возможно, вы смогли бы мне подсказать, есть ли в городе такие дамы?
— Думаю, графиня, что найдутся. Послевоенные времена тяжело прошлись по графству. Несколько дворянских семей разорились в конец. Так что у вас будет выбор.
— Буду благодарна вам за помощь. Хорошо бы завтра, перед балом, повидать желающих.
Мэр удивился.
— Перед балом?
— Это сложно устроить?
— Да нет, не сложно, но перед балом…
Я не могла понять, что именно его смущает.
— Это не принято? Я нарушаю каке-то местные правила? Простите, если так, но я иностранка…
— Всё будет так, как вы пожелаете, госпожа графиня.
Мэр поклонился. Надо будет выяснить у Марка, что не так.
— И еще, гвайр Саймон. Моей жене нужна лавка. Есть ли пустующие в хорошем районе?