Метелица
Шрифт:
— Дикарь, как дикарь, — решила Тоня, но стала осторожней.
— Конечно можно в обкомовском распределителе, но надо просить мужа, — наконец сказала она, — а он у меня, вы знаете, какой…
— Принципиальный?
— Вот именно, — вздохнула Тоня. — Оставим мужа на крайний случай. Сначала я поговорю с Алексей Петровичем. Он кавалер и служит в магазине Швейпрома.
Дальше события развились довольно быстро. На следующий день Тоня узнала, что в магазине Швейпрома получено 30 штук мужских пальто, и они завтра в ударном
— Только никому ни слова, — говорила Тоня. — Магазин откроют к 9-ти, но дядя Аркадий должен прибыть на место с вечера.
Женщины не теряя времени стали собирать профессора в экспедицию.
— Одеться нужно как можно теплее и проще. Никаких шляп, галстуков, часов и пенснэ.
— Позвольте, я без пэнснэ ничего не вижу!
— Потерпишь, не лекции читать! А куда деньги?
— Деньги дюди завсегда в мешочке на шнурке спускают с шеи прямо на живот, — пояснила Арина Васильевна. — Не нужно в очереди их непрестанно контролировать, пупком ощущаешь.
— Пупком?! — ужаснулся Астров.
— Не забудь документов: паспорта, служебного удостоверения и воинского билета.
— Куда?
— Документы удобно на спину спустить, или под исподними к ноге привязать.
Было за полночь, когда Астров, плотно закусив и попив чайку, собрался в дорогу. На нем была ватная, стеганая куртка, меховая шапка — ушан, на ногах валенки и калоши. На шее дамы бантом завязали ему красный шарф.
— Ну с Богом, — сказала Наташа, подымаясь и крестя мужа. — Не теряйся, Аркаша, как ворвешься в магазин, хватай первое попавшееся пальто, потом обменим. Под утро я привезу тебе чего-нибудь горячего перекусить.
Тоня, подкрашивая себе губы у зеркала, прислушалась. На улице слышалось пыхтение автомобиля.
— Наверно Дамбиев не выдержал, прислал за мной машину, — недовольно сказала она. — Моя собачья радость!
— Почему ты сердишься, — удивился Астров. — На редкость заботливый супруг, может быть только несколько… односторонний.
— Дурак, как дурак, — согласилась Тоня. — Но ты, дядя, на казенную машину не рассчитывай. Мне с беспартийным стрелком не по дороге.
Магазин Швейпрома помещался в центре города, но на боковой улице, невдалеке от базара. Профессор Астров, надеявшийся прибыть первым, был разочарован, увидев в полутемноте у двери нескольких серых фигур.
— Уже, стервецы, пронюхали, — подумал он и возможно бодрей спросил:
— Кто последний, я за вами?
Никто не ответил, только головы медленно повернулись в его сторону.
— Граждане, кто же последний? — менее уверенно повторил Астров свой вопрос.
Какая-то личность, с наброшенным на плечи мешком, пробурчала:
— И давать может ничего не будут, а становятся!
— Позвольте, вы же сами… начал было Астров, но осекся и сердито спросил: — Вы, что-ли последний?
— Придерживайтесь, — позволила личность
— Кажется, приняли в семью, — иронически подумал Астров, и прислонился к оледенелой стене. В это время сохранившиеся еще на соборе часы стали хрипеть, выбивать час полуночи.
Мучительно тянулось время, вскоре хвост очереди уже терялся где-то в туманной дали, оттуда порой доносилось :
— … я пятидесятый… придерживайтесь…
Подвешенный посреди улицы фонарь, раскачиваясь, бросал причудливые тени на странное людское скопище, порой где-то на чердаке дико взвывал ветер. Профессор Астров курил, приплясывал на месте и утешал себя мыслью, что победить могут только сильные духом. На «сильного духом» изрядно клонило ко сну и, несмотря на теплые одежки и красный шарф, начинало знобить. Вдруг возле него из темноты возникла стройная девушка.
— Иди, иди, — грубо отнесся к ней мужчина с мешком на плечах. — Нечего здесь тулиться, видим…
— Позвольте, — неожиданно для самого себя ввязался Астров в ее защиту. — Гражданка заняла место после меня.
Мужчина поворчал и успокоился, но энергично запротестовали женщины позади.
— Кавалер нашелся, пропускает… Выставить его к черту из очереди…
— Со шлюхой…
— Вы с ума сошли, — взревел Астров. — Она вовсе не такая… как вы выразились. Если хотите знать — это моя жена, пришла помочь мне при выборе товара,
— Жена? — осели бабы. — Если жена, пусть стоит, чума с ней. Только за тем же номером, другого ей не давать.
Посыпались шутки:
— Выбирать, говорит, товар!
— Ежели подштанники подхватит, чтобы обе штанины одной масти.
— А что, гражданочки, если крысоловки давать будут?
— То непременно, чтобы с крысой. Товар, так сказать, без обмана!
Тем временем девушка умело, боком, вклинилась впереди Астрова в очередь, и доверчиво прислонилась к нему спиной.
— Влип! — испуганно подумал Астров, чувствуя прядь ее волос на своей щеке. — И пальто не получу и перед Наташей, когда угрюм придет, будет совестно.
— Я вас знаю, — прошептала девушка. — Вы живете на Н-ской улице. Меня зовут Любой.
— В очередь вошла любовь, — кисло пошутил профессор, чиркая отсыревшей спичкой.
Потом время, жалкое, загубленное время, сделало неожиданный скачок. Астров как-то не заметил, как подошло серое утро. По очереди прошло оживление: какая-то делегация раздала билетики (общий седьмой номер получила Люба), по рядам прошел сборщик податей, — собирал по 25 копеек с носа на милицию, чтобы не гоняла. На противоположной стороне улицы появились базарные бабы с укутанными чайниками, баранками, самогоном и прочими соблазнами. Закипел торг. Приехала Наташа, и супруги уединились в ближайший подъезд.