Методология социально-культурной деятельности и современные социокультурные практики
Шрифт:
Культурная революция, провозглашенная ленинским правительством, по своим масштабам не знала равных как по грандиозным планам, так и в силу наличия массы противоречий. Идеалом становится гармонично и всесторонне развитая личность, а главный лозунг – «все для блага человека» – предполагает активную инкультурацию всего населения. С этой целью формируются клубы и начинается разработка теоретико-методологических основ клубного дела, затем осознание значимости данного начинания и необходимости теоретического осмысления организации социально-культурной деятельности привело к формированию клубоведения и развитию клубоведческих исследований.
Современный этап рефлексивно-методологической практики ознаменован появлением теории социально-культурной деятельности, унаследовавшей теоретико-методологический багаж основ клубного дела, клубоведения, теории культурно-просветительной работы. Появилась возможность смены традиционного фрагментарного социокультурного воздействия, основанного на разрозненных знаниях по педагогике, психологии, философии, истории системной, научной, целенаправленной профессионально организованной деятельностью по аккультурации. Однако практическое применение инновационной, по сути, теории социально-культурной деятельности затруднено в силу имеющего место противоречия между достигнутым уровнем знаний о содержании, формах и видах социально-культурной деятельности и невозможностью
В то же время следует отметить, что развивается рефлексивность теории социально-культурной деятельности как принцип, выраженный в сознательном контроле над познанием, и форма научного самосознания, направленная на анализ уже достигнутых знаний и механизмов его формирования 7 . При этом рефлексивные установки распространяются на всю «знаниевую цепочку», начиная от фактологического Монблана до структурных компонентов теорий, её статусных характеристик. Но констатировать достаточную реализацию критико-рефлексивной, рефлексивно-аналитической, эвристической функций научной рефлексии преждевременно. Рефлексивные механизмы теории социально-культурной деятельности еще не сформированы. Мы не можем назвать критерии истинности и нормы обоснования исходных посылок научного рассуждения, не определены приемы и показатели объективной оценки деятельности научного сообщества по развитию знаний.
7
Каширин В. П. Методология науки. Красноярск: Красн. аграр. ун-т, 2007. 147 с.
Новые постановки и решения проблемы реальности, изучаемой теорией социально-культурной деятельности, связаны с проблемой статуса теоретического объекта. Как показал ретроспективный анализ, динамика предметной области теоретического осмысления социально-культурной деятельности «пульсирует» от предельно широких до предельно узких описаний феноменов данного вида деятельности. Один из аспектов динамики зафиксировал Н. Н. Ярошенко, проведя анализ изменений классификационных признаков, применяемых для библиотечно-библиографического описания печатных изданий (книг, статей, методических материалов). Выявленное им несовпадение «классификации наук» и «библиотечно-библиографической классификации» правомерно ставится в зависимость от этапов развития предметной области. Нельзя не согласиться, что в генезисе теории социально-культурной деятельности мы переходим «от общей философско-методологической оценки теории внешкольного образования к обозначению её преимущественно прикладного характера, а затем вновь от прикладной направленности к выделению общего, социального и культурного значения и смысла воспитательной деятельности в социально-культурной среде» 8 . Мы не являемся и сторонниками отнесения социально-культурной деятельности только к предмету социологии 9 . Синергетическая методология требует увидеть напряжения «бифуркационного свойства в рамках методологического соотношения «практика – теория» 10 . Несогласие вызывает имманентное исключение изменений в процессе самоорганизации теории под влиянием «вызовов» практики соцокультурных трансформаций, а также при акценте на историко-культурную преемственность теории и практики социально-культурного воспитания в России, игнорирование методологических стандартов российской науки и ориентаций российского менталитета. Поэтому выводы автора нуждаются, на наш взгляд, в некоторой конкретизации. Используемый нами принцип дополнительности не умаляет общего восприятия динамики предметной области «предельно широкое описание феноменов социально-культурной педагогики, как особой антропологической реальности; – узкое рассмотрение предмета социально-культурной воспитательной теории на уровне собственной институциональной деятельности, прикладного значения, средств, методик; – расширение предметного поля за счет включения в сферу педагогической рефлексии весьма вариативных и дифференцированных феноменов социальной активности» 11 .
8
Ярошенко Н. Н. История и методология теории социально-культурной деятельности: учебник. М.: МГУКИ, 2007. С. 109.
9
Там же. С. 112.
10
Там же. С. 113.
11
Там же. С. 114.
Признавая значимость подобного рода анализа и правомерность констатации наличия множества педагогических проблем в русле процесса социально-культурной деятельности, мы, вместе с тем, обращаем внимание на несводимость проблем социально-культурной деятельности к предметному полю педагогики или социально-культурной педагогики, теории социально-культурной деятельности к социально-культурной воспитательной теории, и – самое основное – расширение предметного поля вариативных и дифференцированных феноменов социальной активности требует не только педагогической, но и культурологической рефлексии.
Актуальность изучения феномена социально-культурной деятельности и её многогранность, вариативность, интегрированность в различные сферы жизнедеятельности предопределила повышенный интерес со стороны ряда научных дисциплин – социологии, культурологии, педагогики, психологии, а также политологии, юриспруденции и других общественных и гуманитарных наук. Каждая из этих дисциплин выделяет в социально-культурной деятельности свое предметно-проблемное поле и строит категориальный каркас, позволяющий создать научную картину деятельности с присущими ей системой теоретических представлений и методологическими основаниями. Проблемная ситуация вызвана тем, что особый статус всеохватывающего, но эмпирически трудно фиксируемого и многофункционального феномена социально-культурной деятельности, к сожалению, придает языку исторически сложившихся научных направлений полисемическую значимость. Терминологическая пестрота становится одним из
Поиск мировоззренческих оснований теории социально-культурной деятельности, разработка новых методологических регулятивов, разработка нормативов предметной деятельности составляют содержание рефлексивно-методологического анализа, выходя за границы предметного поля собственно педагогики, и вступают в междисциплинарную область. Это проистекает из трансформации феномена «социально-культурная деятельность», инновационных изменений его содержательных, пространственных и временных характеристик. Это – не простой терминологический спор. Не ответить на вопросы о содержании и объеме понятия «социально-культурная деятельность» – значит «управлять тем, не знаю чем» (В. В. Туев) и готовить специалистов неизвестно для чего. При этом мы несколько отступаем от содержательных элементов понятия «социально-культурная деятельность», выделенных Ю. Д. Красильниковым (социально-культурная деятельность – это и общественная практика, и учебный предмет, и отрасль научных знаний), и акцентируем внимание не на триаде, а на диалектике теории и практики, на динамике практики и её отражении. Как мы полагаем, это целесообразно в том плане, что позволит соотнести две системы – объективно-реальную и теоретическую, – объяснить закономерности эволюции теоретической системы, выявить её перспективы и тем самым обнаружить статусные позиции.
Прежде всего мы исходим из имманентности социально-культурной деятельности всем общественным системам, признавая её необходимым механизмом эволюции и средством целенаправленных трансформаций. При субстратном подходе обнаруживается многообразие субъект-субъектных отношений, взаимодействие которых обусловливает свойства социокультурной системы.
Субстратом социокультурной системы является homo culturalis, целенаправленная деятельность которого порождает все изменения в социуме и его культуре. Результаты познания элементарно-субстратных взаимодействий становятся основами разработки технологий социально-культурной деятельности. Поэтому определения авторов, разрабатывающих педагогический подход к исследованию социально-культурной деятельности (по мнению Ю. Д. Красильникова, социально-культурная деятельность есть ориентированная на человека деятельность воспитательная, раскрывающая его духовный потенциал), наполняются дополнительными смысловыми характеристиками: эта деятельность направлена на «активное функционирование личности в социальной среде», на то, чтобы индивид научился выбирать адекватные формы участия в социально-культурных процессах (Т. Г. Киселева, Ю. Д. Красильников), способствует формированию социально-культурного статуса. Последнее дополнение побуждает Ю. Д. Красильникова выделить экономический, гуманитарный, организационно-управленческий аспекты, в которых проявляется природа и назначение социально-культурной деятельности. Это, на наш взгляд, уже уводит педагогику в межпредметную область. В высшем значении воспитание – и это принимается отечественной культурой – означает научение, обучение всему нужному, полезному (В. Даль). В качестве нового социального заказа социально-культурной деятельности выступает «полезность знаний и умений, реализуемая в большом числе полезных нововведений (инноваций) – от технологических до управленческих, культурных и социальных» 12 .
12
Культура и этика меняющегося мира: кол. монография; отв. ред. Ю. Н. Москвич. Серия: Библиотека актуальной философии. Вып. 6. Красноярск: Литера-принт, 2009. С. 253.
В стремлении концептуально соотнести социальное и культурное некоторые авторы обращают внимание на инкультурационный смысл и назначение процесса социально-культурной деятельности, в ходе которого должны сохраняться, распространяться и усваиваться культурные ценности. Возникает вопрос: что мы будем понимать под культурными ценностями, ибо человек культурный существует как целостность в экономической, политической, социальной и духовной сферах, причем на протяжении всей жизни. Узнавание человека, как это требует педагогика «во всех его отношениях» (К. Д. Ушинский) – процесс длительный и многосторонний. Так, исследовательский поиск ведет в область антропологии, в частности антропологии педагогической. В. В. Туев определяет социально-культурную деятельность как «управляемый обществом и его институтами процесс приобщения человека к культуре» при условии, что сам человек проявляет активность. И здесь требуется уже «помощь» психологии, определяющей активность. При бесспорной плодотворности приведенного определения некоторыми авторами в нем усматривается отсутствие спецификации и чрезмерная широта (Н. Ярошенко). На наш взгляд, с подобным замечанием можно согласиться лишь частично. Дело не столько в том, что инкультурация затрагивает все сферы бытия (а культура во всем её многообразии – форма бытия человека), генерация понятия продемонстрировала потребность в обращении к социальной и культурной антропологии. Методологическая «трещина», обнаруженная Н. Ярошенко в определении В. В. Туева, исчезает при применении системного и структурно-функционального подходов. Реальная социокультурная система порождается рядом противоречий, в том числе противоречием между традицией и инновацией, устойчивостью и изменчивостью.
Не следует сбрасывать со счетов взаимодействие между подсистемами и вышестоящей системой, социокультурной целостностью, функциональная цель которой, будучи обусловленной генетическим социокодом, генетической программой, заключается в поддержании своего существования, сохранении. Отсюда и актуализируются задачи инкультурации маргинальных групп населения, работа с представителями субкультур, гармонизация отношений между культурными локусами.
Социокультурная система – это управляемая и самоуправляемая целостность, в которой определены функции, обеспечивающие достижение цели в заданных условиях среды. Поэтому мнение Н. Н. Ярошенко, что социально-культурная деятельность имеет целью не только приобщение к культуре, но и «создание условий для того, чтобы культура становилась основой для социального взаимодействия», 13 неоспоримо. Но при этом именно культурологический подход становится решающим в выявлении функций: адаптивно-нормативной, образовательно-развивающей, преобразовательно-созидающей, эколого-охранительной, информационно-просветительской, интегративно-коммуникативной, рекреативно-игровой (функции выделены согласно концепции М. А. Ариарского).
13
Ярошенко Н. Н. История и методология теории социально-культурной деятельности: учебник. М.: МГУКИ, 2007. С. 295. 102.