Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (антология)
Шрифт:
Валерка, правда, что-то неуверенно пытался возразить, но Максим высмеял его, и в конце концов друг нехотя согласился идти с ними.
— Вот и славно, — промурлыкал Тимофей и блаженно потянулся, щурясь на огонь желтыми глазами. — Собирайтесь, да и пойдем, уже дело к ночи.
Открылись гермоворота, и сталкеры, поднявшись по ступеням, оказались наверху. Максим тут же поглядел напротив — туда, где возвышались белые стены храма. Кажется, вичухи сидели в гнезде и не проявляли беспокойства. Осторожно, стараясь держаться под защитой стен, троица двинулась по Волхонке, обходя ржавые остовы машин, перешагивая
С левой стороны, возле полуразрушенной автозаправки, раздался шорох в кустах. Максим схватился за автомат, но шум быстро стих. Справа, со стороны реки, послышался громкий плеск, затем жалобный вой, внезапно оборвавшийся. Кажется, там кого-то съели. Максим порадовался, что реку отсюда не видно — впрочем, доносившиеся оттуда звуки не давали забыть, что она совсем рядом.
Слева показались разлапистые деревья перед входом в музей, колонны которого смутно белели в темноте. Чьи-то красные глаза сверкали из-под нижних веток. Но звери лишь следили за сталкерами, не решаясь напасть. Справа потянулись невысокие домики-шкатулочки, на них — вывески, прочесть которые было уже затруднительно.
Так близко к Кремлю Максиму еще не случалось подходить, и он напрягся, стараясь ни в коем случае не поднимать глаза, не глядеть вперед, в просвет между домами впереди. Но вот они свернули вправо, в переулок, и Максим вздохнул облегченно. Фонарик осветил вывеску «Продукты», и радость охватила парня — не соврал усатый! Про ведьму он к тому времени и думать забыл.
Максим с Валеркой шагнули вслед за Тимофеем внутрь. Там все было разбросано в ужасном беспорядке, словно в магазине происходило сражение. Парни принялись набивать рюкзаки всякой всячиной. Уж очень много всего было здесь, глаза так и разбегались — и пачки чая, настоящее сокровище, и какие-то жестяные банки, и коробки в блестящих обертках, совсем не пострадавшие от сырости. Столько добра! Максим уже представлял, как они принесут все это на станцию, и какими глазами будет смотреть на него Наташка.
С набитыми рюкзаками они с Валеркой вышли на улицу, и тут Максим заметил, что Тимофей куда-то делся. Они пару раз позвали — впрочем, не слишком громко, чтобы не привлечь нежелательного внимания — а потом Максим решил, что взрослый мужик сумеет сам за себя постоять, да и не искать же его теперь по всей округе. А обратно на Кропоткинскую они и без усатого доберутся, он свое дело сделал.
Но едва они успели сделать несколько шагов, как заметили движение. Максим вскинул автомат.
— Не стреляй! — крикнул Валерка. — Это же ребенок.
Перед ними стояло невысокое существо в лохмотьях. Валерка подошел ближе и удивился — откуда тут взялась девочка? А та указывала ручонкой в ближайший подвал.
— Там папа, — невнятно лепетало дитя.
— Максим, подожди, я сейчас, — крикнул Валерка, снял рюкзак, кинул к его ногам, а сам шагнул в темный провал вслед за малышкой.
— Стой, куда ты? — крикнул Максим, видя, как друг уходит вслед за каким-то оборвышем. Но тут неведомо откуда взявшийся здоровый черный кот кинулся на него, и следующие несколько секунд Максим, как мог, от него отбивался. Потом вдруг исчезли все — Максим с изумлением оглядывался по сторонам. Ни друга, ни
— Валера, — крикнул он в черный провал. Но ответа не было. Максим стоял в нерешительности. И вдруг ясно послышался ему звук, от которого он похолодел — зловещее старушечье хихиканье.
Максим в ужасе кинулся бежать обратно. Ноги сами донесли его до Кропоткинской — правда, несколько раз он спотыкался и падал. Ему казалось, что за ним кто-то гонится, но оглядываясь, он никого не замечал.
На станции к рассказу парня отнеслись с большим сомнением. Почему-то никто не помнил усатого сталкера, с которым они уходили. А Максим так и не смог внятно объяснить, куда делся Валерка. Но на Красной линии — люди серьезные, проверенные. И сказками про нечистую силу их не обманешь — они и не такое слыхали. Нашлись, как назло, свидетели его недавней ссоры с Валеркой. Максим пытался возражать, что ссора-то была пустячная, и они потом помирились. Но факты были против него, и приговор был коротким и категоричным — вывели его на поверхность в драной химзе и старом противогазе, дали пистолет с одним патроном.
У него оставался единственный шанс — попробовать добраться до Полиса. И Максим тихонько побрел темными переулками в сторону Боровицкой, вздрагивая от каждого звука. Ночью хищники выходят на охоту, а с одним патроном много не навоюешь. Спастись он почти не надеялся.
Свернув в очередной раз за угол, парень огляделся — и увидел лежащие на земле белые колонны. Так вот, куда привела его тропинка — как раз к руинам Дома Пашкова, к самому логову ведьмы, если верить Петровичу. Где-то тут, наверное, вход в тот колодец белокаменный. Случайно ли он оказался здесь?
— Стой, кто идет! — раздался грубый оклик.
Максим увидел массивную фигуру в химзе и в противогазе. «Может прикинуться мужчиной, женщиной, ребенком», — вспомнилось ему. Про пистолет он и не вспомнил — разве оружие тут поможет?
— Ну, здравствуй, бабушка, показывай подземелья свои, — обреченно проговорил парень. Голова у него закружилась, и Максим тихо опустился на растрескавшийся асфальт.
— Что это с ним? — спросил сталкер Полиса своего напарника. — Крыша поехала, что ли?
— Молод ты еще. Многого не знаешь. Здесь, возле Великой Библиотеки, в полнолуние еще и не такое бывает, — отозвался тот из-под маски, глядя на бесчувственное тело.
Михаил Табун
«Атака блокпоста» (басня)
Блокпост был ровно в полночь атакован
Мутантов доброй сворой в десять рыл.
Гостей незваных поумерил пыл
Станко́вый пулемет. И право слово,
На станции встречали как героев
Отважных и бестрепетных солдат.
Средь прочих выделялись двое:
Один молчал, приему был не рад;
Другой, напротив, хохотал, хвалился,
Мол, дескать, всех мутантов он убил.
Народ внимал речам и лишь дивился
Той храбрости, что парень проявил.
На станции его в лицо все знали.
Он был лгуном, каких не видел свет.